Из ее уст я узнала, что Кристиан сам только недавно вышел из больницы, куда его отправил Констер с множественными переломами. Парень буквально накануне появился в ВШХ, его сопровождала охрана. Он прихрамывал и старался держаться ото всех в стороне. Его обвиняют в покушении на убийство и связи с хаосом, Кристиан все отрицает.

— Он пытался подойти ко мне, — призналась Лесси. — Но тут разу же неизвестно oткуда взялись люди твоей родни, и буквально оттолкнули его от меня. Или меня от него. Я даже не знала, что за мной следят.

— Тебя охраняют, — едва слышно сказала я. Язык еще не очень хорошо мне подчинялся. Говорила я редко, мало и невнятно. Предпочитала слушать.

— Да какая разница! — отмахнулась подруга. — Будто я бы стала его слушать! — возмутилась она. — Ну и что, что он темный и меня с ним одинаковая магия! Это не имеет значения. Не тогда, когда он чуть не убил тебя.

А я промолчала, потому что было очень сложно толкнуть длинную и пространную мысль о том, что я не до конца уверена в виновности Кристиана. Если бы он убил меня, то думаю, и следствия бы не было. Все улики против него. Зачем ему делать все так… напоказ что ли? Куча народа видели, что мы уезжали вместе с территории ВШХ, да и в ресторане он не таился. Сам снял зал, позволил нас проводить. Так не делают, когда планируют убийство. Впрочем, я никогда убийство не планировала и могла лишь предполагать.

На этот счет свое мнение было у Констера. Он считал, что Кристиан после смерти сестры поехал крышей и связался с хаосом, хотя этого пока никто не доказал. Но это многое бы объяснило. Хаос меняет сознание мага, заставляет поступать странно. Брат думал, что именно хаос заставит Кристиана действовать напоказ, якобы, чтобы продемонстрировать нашей семье принцип «око за око». Моя смерть в ответ на смерть Селест. Логично, ничего не скажешь. Только вот Кристиан не походил на сумасшедшего. Впрочем, много ли знаю о тех, чьими душами завладел хаос? О таких магах просто ходили страшилки.

Пока лежала без возможности двигаться, у меня было уйма времени для того, тчобы подумать. Но ни к каким выводам я так и не пришла. Мое существование было уныло, однообразно и сопровождалось болью. Я часами бесцельно глазела в потолок и заново училась ходить, очень часто с помощью Лесси. Родня в последнее время наносила дежурные визиты и все. Не то, что бы моя судьба была им безразлична, нет. Просто у всех их были свои обязанности, которые родственники бросили на какое-то время из-за меня. А еще их сейчас объединяла одна общая, очень важная цель — они вели войну с семьей Нордвингов. Скупали их акций, обваливали активы, не удивлюсь, если нанимали специально обученных людей гадить врагам на коврик, так как гадить самолично не стал бы ни один уважающий себя светлый, а уж урожденный Лаушар и тем более.

До меня доносились лишь отголоски этой войны двух самый уважаемых семейств.

Например, Лесси вчера принесла сплетню о том, что даже сам император заинтересовался тем, что творится между двумя домами. Α это не сулило ничего хорошего ни тем, ни другим. Я не понимала, зачем все это. Я жива и меня бы больше поддержало присутствие родных рядом, а они боролись непонятно где с ветряными мельницами. Но кто же меня спрашивал?

— Лесс, — спросила я, едва окрепла настолько, чтобы вести светские беседы. — Скажи, что у тебя с Констером.

— Все как ты сказала, — подруга пожала плечами. — Я очень быстро перестала для него существовать. Но может быть, все еще наладится. Он очень сейчас занят, да и твоя мама постоянно рядом. Α я не та девушка, которую уместно представить родителям.

Не наладится. Я это знала и не в маме дело, но не стала Лесси расстраивать еще сильнее.

— Прости, — вздохнула я.

— Тебе не за что просить прощения. Ты меня предупреждала. Только когда мы оказались здесь, рядом с твоей кроватью я поняла, что он никогда не покажет своим родным, что знаком со мной не только, как с твоей подругой. Небрежное «Привет» — это все, чего я оказалась достойна.

— Мне действительно жаль, Лесс, — сказала я. — Увы, но Констер такой.

— Ладно, забудем. Главное, что с тобой все будет хорошо. Εще пара дней и тебя обещают выпустить гулять. Я, правда, даже не смогла как следует погоревать о разбитом сердце, слишком переживала за тебя.

Этим вечером Констер заглянул лишь на пяти минут, чтобы уточнить, как у меня дела. Лесси убежала готовиться к какому-то очень важному докладу, а мама и папа были заняты войной и забыли про свою изнывающую от безделья дочь. Я впервые смогла нормально принять душ, и рассмотреть себя в зеркало. Я похудела просто неимоверно. Остались только кожа да кости, но синяки сошли, а переломанные кости срослись.

Лицо бледнее, чем нужно и синяки под глазами, но зато я снова могла ходить, дышать, разговаривать и скоро мой плен закончится, меня отпустят на волю. Я ждала этого дня с таким нетерпением, что была близка к тому, чтобы попросить у Лесси принести мне нож и делать зарубки на спинке своей кровати, отсчитывая дни. Я чувствовала себя вполне сносно и поэтoму изнывала от скуки. Единственным напоминанием о произошедшем была усталость и слабость, которая не давала мне вести активный образ жизни и заставляла спать по три раза на дню.

Я забралась в кровать, натянула одеяло и вознамерилась дочитать, наконец, книжку, которую я мусолила уже несколько недель. Сначала было так тяжело сосредоточиться, что я с трудом одолевала пару страниц в день. А сейчас мне осталось совсем чуть-чуть. Но едва я открыла обложку, за окном раздалось скрябаканье. Я испуганно подскочила и тут же снова плюхнулась на кровать. Все же до сих пoр была слишком слаба. Ходить и скакать по палате это все же очень разные виды деятельности. Ходить я могла, а вот скакать получилось не очень. Я хотела заорать, но страх парализовал и пока, я пыталась раздышаться скрипнула ставня и в палате показалась взъерошенная голова Кристиана.

— Пожалуйста, только не кричи, — попросил парень и я, сглотнув, осторожно кивнула. Он меня чуть не убил, а я снова ему верила. — Вот и хорошо, — заметил Кристиан и перемахнул через подоконник. Тоже, надо сказать, не слишком бодро. Видимо не одна я долго восстанавливалась.

Не скрою, после всего случившегося я его боялась. Но в то же время была рада видеть и готова выслушать. Меня всегда болезненно к нему тянуло. И сейчас в голубых ангельских глазах я видела жадную тоску и понимала — эта жадная тоска по мне. Он скучал, и я бы скучала, если бы не боялась встретить и не провалялась в беспамятстве неизвестно сколько.

— Кат… это не я, — первое, что прoизнес Кристиан, делая шаг мне на встречу, я непроизвольно забралась на кровать и вжалась в спинку.

— Ты боишься меня, — печально уточнил он, больше не делая попыток приблизиться. — Все смотрят на меня, как на мстительное чудовище. Но это не так. Я не врал, когда говорил, что устал от войны.

— Так же как смотрели на Констера год назад, — не смогла удержаться я от едкой колкости. — А ведь он, даже не был рядом с Селест в момент ее гибели, в отличие от тебя.