В составе флотилии действовали вооруженный буксир и артиллерийская баржа «Кент», команду которых составляли английские моряки, прибывшие из Владивостока[12].

Начальник штаба Верховного командования генерал-майор Лебедев не давал никаких указаний относительно плана кампании, как и командующий Сибирской армии – чех генерал-лейтенант Гайда, в оперативном подчинении которого находилась флотилия.

Флотилии приходилось действовать, исходя из оперативной обстановки. Основными ее задачами были поддержка огнем сухопутных подразделений, огневое прикрытие переправляющейся через реку пехоты и, конечно же, уничтожение кораблей Красного флота.

Первоначальные успехи белых армий Колчака оказались временными. Советское правительство объявило, что колчаковское наступление представляет главную угрозу и выдвинуло на Восточный фронт лучшие части Красной армии. Южная группа под командованием Фрунзе и Куйбышева начала контрнаступление, в результате которого белые оставили ряд городов.

Первого июля войска Красной армии вошли в Пермь, 14 июля в Екатеринбург. Попытка белых дать решающее сражение в районе Челябинска успехом не увенчалась. После длительных боев в Зауралье остатки белой армии Колчака в конце 1919 – начале 1920 г. отошли за Байкал.

Начавшиеся в мае сражения на Каме и ее притоках, Вятке и Белой, закончились 26 июня 1919 года разоружением всех кораблей и судов Камской флотилии и затоплением их на реке Чусовой у села Левшино. Из береговых резервуаров было выпущено более 3000 тонн керосина и подожжено. В огне пожара сгорели почти все корабли и суда Камской флотилии.

Через несколько дней на место гибели Камской флотилии прибыл специальный уполномоченный Совнаркома Василий Зайцев. В своем отчете он писал:

«…то здесь, то там вырисовывались следы судов, или до конца сгоревших, или переломанных… Весь фарватер реки Чусовой представлял собою какой-то музей старых, ломанных, исковерканных железных изделий. Всего в районе Пермь-Левшино погибло от огня пассажирских пароходов – 22, буксирных – 31, дебаркадеров – 5 и барж – 38».

Из офицеров, бывших на Камской флотилии, лишь немногие, в силу случайно счастливо сложившихся обстоятельств, избежали общей участи и добрались до Владивостока. В их числе были Мацкевич, Вологдин и Токмаков.

6 августа 1919 года Вологдин был назначен директором правления – представителем от Морского ведомства по технической части на казенный Дальневосточный завод, расположенный во Владивостоке.

Мацкевич и Токмаков тоже были командированы во Владивосток по делам Сибирской флотилии.

Все они в 1918–1919 гг. прошли вместе с Камской флотилией от начала ее становления до ее уничтожения.

Адмирал Колчак в первый же день после прихода к власти заявил о своем намерении установить законность и порядок.

«Теперь в особенности буду требовать от всех, – говорил он в те дни – не только уважения права, но и, что главнее всего в процессе восстановления государственности, поддержания порядка».

9 февраля 1919 года вышел приказ № 30 Военного министра правительства Колчака, генерал-майора Степанова с объявлением правил «восстановленного» награждения офицеров, военных врачей, военных чиновников, военных священников и солдат орденами и другими знаками отличия.

Эти события непосредственно отразились и на оценке служебной деятельности троих питерцев – Вологдина, Мацкевича и Токмакова.

В приказе от 20 июня 1919 года «О чинах гражданских» Верховный правитель повелел:

«Переименовывается в инженер-механики старший лейтенант с производством в инженер-механика капитана 2-го ранга коллежский асессор Виктор Вологдин со старшинством с 24 декабря 1917 года».

Через некоторое время приказом о чинах военного флота и Морского ведомства от 1 августа 1919 года капитан 2-го ранга Виктор Вологдин «за мужество и храбрость, оказанные в боях с большевиками» был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантами.

Инженер-механик, капитан 1-го ранга Дмитрий Мацкевич удостоился за отличие по службе ордена Святого Владимира 3-й степени еще в апреле 1919 года. Такой же награды был удостоен и Евгений Токмаков.

После гибели Камской флотилии Мацкевич занимал последовательно должности члена Комиссии для разработки вопроса об аттестациях офицеров, начальника Механического отделения Морского технического управления, члена следственной комиссии по выяснению обстоятельств службы морских офицеров у большевиков.

8 декабря 1919 года морской министр контр-адмирал Смирнов послал телеграмму в Ставку Верховного правителя: «24 мая с.г. капитан 1-го ранга Феодосьев, командуя отрядом, состоящим из первого и третьего дивизионов Речной боевой флотилии на реке Каме у местечка Святой Ключ, вступил в бой с противником, превосходящим его силою, и нанес ему решительное поражение, причем взял в плен вооруженный корабль “Терек” и утопил вооруженный корабль “Рошаль”. За этот подвиг капитан 1-го ранга Феодосьев мною был представлен на основании п. 73 ст. 8 Георгиевского статута к награждению орденом Святого Георгия 4-й степени. Представление в Георгиевской Думе в Омске рассмотрено не было. Ныне, вследствие эвакуации Омска, Дума в Иркутске не собиралась и, вероятно, не удастся скоро собрать членов Думы. Так как подвиг капитана 1-го ранга Феодосьева, несомненно, соответствует статуту, то ходатайствую о награждении его приказом Вашего Превосходительства без рассмотрения в Георгиевской Думе. Капитан 1-го ранга Феодосьев за время кампаний 1918 и 1919 гг. на реках неоднократно проявлял мужество и искусство»[13].

Капитану 1-го ранга Феодосьеву недолго довелось пробыть георгиевским кавалером – он погиб недели через три после своего награждения.

В конце августа 1919 года Мацкевич, Вологдин и Токмаков сели в поезд, следовавший из Омска в восточном направлении.

Они ехали к новому месту службы.

Прибыв на станцию Иркутск, Вологдин и Мацкевич бросились разыскивать семьи, но их по известным адресам не оказалось.

Встретившись через некоторое время на вокзале, офицеры обменялись недоуменными вопросами:

– Куда они уехали?

– Где их искать?

Решили ехать дальше во Владивосток. Беспокойство не отпускало ни на минуту. Утешающие заверения Токмакова: – Все будет хорошо. Все образуется. Они, наверное, во Владивостоке вас поджидают, – не доходили ни до разума, ни до души.

А потом случилось что-то фантастическое. Во время длительной остановки на какой-то станции Виктор Петрович увидел на перроне всю свою семью: жену, дочь Веронику, сыновей, мать Людмилу Дмитриевну. Вологдин толкнул Мацкевича:

– Вон мои, а вон твои!!!

Выскочив из вагона и перепрыгивая через многочисленные рельсы, отцы семейства бросились к родным.

Конечно, были слезы, даже целое море слез, невнятные восклицания, обвиняя в том, что «бросили семьи», «куда-то пропали». Но все это вытеснилось искренней радостью от такой необычной встречи, которую им подарил не кто иной, как Господь.