Мент опустил глаза, поддел носком туфли осколок стекла. Словно вдруг утратил интерес к происходящему. Полунин мысленно вернулся к Меченому. Неужели он так плохо знает его, Полунина, если думает, что угрозами и разного рода мелкими сволочными действиями может запугать, заставить капитулировать? И этот тупой нахал, на глазах становящийся беспредельщиком, смеет диктовать ему условия! Полунин сжал губы, чтобы не выругаться нечаянно. И вдруг посмотрел на Утехина, молча разглядывавшего его. Лицо старшего лейтенанта, одутловато-потное, крестьянски-простое и упрямое, показалось Полунину не более осмысленным, чем какой-нибудь подгнивший овощ.

– Вы меня слушаете? – нахмурил Утехин брови.

– Да, но у меня много дел, – с неохотой вступил в разговор Полунин, – может, вы, Александр Михайлович, – заговорщически посмотрел он на смущенного Веселовского, – расскажете старшему лейтенанту все, что вы думаете по поводу случившегося?

– Но я... – пробормотал Веселовский.

Полунин ободряюще посмотрел на гендиректора, выдавил из себя добрую улыбку и, кивнув, хотел было откланяться, но Утехин задержал его.

– Я наслышан о вашей деятельности, – процедил он, сощурив правый глаз, отчего у его слов появился нехороший тяжелый привкус, мигом уловленный Полуниным, – принимая во внимание ваше прошлое, становится понятным...

– Мое прошлое – мое дело, – огрызнулся Полунин, – меня больше занимает настоящее. А по поводу оного все необходимые сведения вам может дать генеральный директор «Нефтьоргсинтеза» Веселовский Александр Михайлович, – отчеканил он.

– Пройдемте ко мне в кабинет, – произнес Веселовский, глядя на старшего лейтенанта, – там нам никто не помешает, и если понадобится, я могу вызвать людей, которые нам помогут во всем разобраться.

Старлею ничего не оставалось делать, как согласиться. При всем при том, что у него было определенное мнение о том, с кем ему нужно поговорить. Но выбора ему не оставили (все-таки генеральный директор – большая величина на заводе), поэтому ему пришлось подчиниться. Веселовский, развернувшись на своих коротеньких ножках, уже шагал в сторону заводоуправления. Утехин, бросив короткий выразительный взгляд на Полунина, поплелся следом.

На месте взрыва уже работала бригада экспертов, которые должны были определить место заложения, мощность и тип взрывного устройства. Не обращая внимания на Шульца, тащившегося следом, Полунин подошел к их начальнику – худощавому блондину среднего роста лет сорока. Тот уверенно отдавал указания своим помощникам, и Полунин сразу же определил в нем профессионала. О профессионализме эксперта говорило все: и неторопливость движений, и спокойствие, и умение держать себя в руках, и что-то еще неуловимое, что отличает настоящего знатока своего дела от дилетанта.

Владимир представился ему и спросил, что он думает о взрыве. Эксперта звали Эдуардом Николаевичем.

– Судя по характеру взрыва и разрушениям, – с хрипотцой в голосе ответил Эдуард Николаевич, – это аммиачная селитра. Причем безо всяких добавок.

– И что это значит? – спросил Полунин, уже догадываясь, что ему ответит эксперт.

– Мне кажется, вас кто-то просто хотел попугать, – хитро улыбнулся он. – Если бы террорист хотел причинить больший вред строению или даже соседним зданиям, ему просто нужно было добавить в селитру немного сахарного песка и поставить рядом емкость с несколькими литрами керосина. Это усилило бы мощность взрыва в несколько раз.

– А может, просто работал непрофессионал, – предположил Полунин.

– Все может быть, – уклончиво произнес Эдуард Николаевич, – только мне кажется, непрофессионал не поставил бы взрывное устройство в такое удобное, так сказать, место. Смотрите, вот эпицентр взрыва, он находится как раз в таком месте, чтобы взрыв произвел как можно больше шума, но не повредил находящимся в здании людям. – Понятно, – кивнул Полунин, – значит, попугать хотели... Ну, я их тоже испугаю.

– Что? – эксперт поднял на Полунина недоумевающий взгляд.

– Ничего, – отмахивался Владимир, – это я не вам. Мысли вслух, так сказать.

Он поблагодарил Эдуарда Николаевича за консультацию и быстро пошел к заводоуправлению.

– Ну как, Владимир Иванович, что это было? – торопливо шел за ним Шульц.

– Ничего, Жора, все в порядке, – попытался успокоить его Полунин, – разберемся. Вы не волнуйтесь, на наших с вами взаимоотношениях это никак не скажется. Продолжайте работать.

– То есть как это, продолжайте работать? – воскликнул Шульц, едва поспевая за Полуниным. – А если вдруг рванет весь завод?

– Не рванет, – отрезал Владимир, – я об этом позабочусь.

Зайдя к себе в кабинет, он первым делом позвонил Батурину. Тот быстро снял трубку.

– Полунин говорит, – резко произнес Владимир. – Подъезжай ко мне на квартиру через час, Колян, базар есть.

Затем он позвонил в автосалон, которым заведовал Славка Болдин. Фима Лепнин – заместитель Славки – оказался на месте. Ему он сказал то же самое. Потом вызвал к себе секретаршу.

– Лена, как только освободится Александр Михайлович, – приказал он ей, – пусть срочно зайдет ко мне.

– Хорошо, Владимир Иванович, – кивнула секретарша, сделав себе пометку в блокноте. – Может, вам принести чего-нибудь? – предложила она, глядя на Полунина преданным взглядом.

– Пару бутербродов, – попросил он.

Сделав необходимые звонки и отдав указания, он откинулся на спинку кресла, сидя за большим, черного дерева столом. Лена принесла бутерброды с ветчиной, сыром и овощами, и он жевал автоматически, думая совершенно не о том, как должна правильно усваиваться и перевариваться пища. Он думал о том, как найти Меченого и рассчитаться с ним за все. За Славку, за те неприятности, которые он доставил ему и Светлане, и за многое другое. Но чтобы отомстить Меченому, нужно было сначала найти его. Полунин не думал, что сделать это будет просто, но это и не должно было быть слишком сложно. Ведь человек в городе – не иголка в стоге сена. То, что Полунин не нашел его в течение больше чем полугода, не говорило о том, что он не мог его найти. Просто навалились другие заботы: завод, поставки оборудования, связи с администрацией области, поиск партнеров, и поиски Меченого как бы сами собой отошли на второй, а то и на третий план. Теперь же нужно было действовать быстро и оперативно. Полунин вспомнил о своем разговоре с Ходулей в камере следственного изолятора и подумал, что неплохо было бы с ним связаться. Не факт, конечно, что он уже нашел место лежки Меченого, но все же с воли передать маляву было легче, чем из заключения.

Прервав его мысли, в кабинет семенящей походкой вошел Веселовский. Он был настолько взволнован своим разговором с Утехиным, что даже забыл постучать.

– Владимир Иванович, – вытирая пот со лба, сказал генеральный, усаживаясь в кресло, – утешит нас этот Утехин.

– Ну, чего там? – Полунин отложил недоеденный бутерброд и сделал глоток чая.