ЭТОТ ПИНКИ УЖАСНО ПРОТИВНЫЙ, ПРОТИВНЕЕ ВСЕХ. ЧТО, ИНТЕРЕСНО, ЕГО МАМА ПОДУМАЛА, КОГДА ПЕРВЫЙ РАЗ УВИДАЛА ТАКОГО СЫНОЧКА? ЕЕ, НАВЕРНО, СТОШНИЛО.

Весь урок математики она продолжала писать. Все склонились над тетрадками, а мисс Харрис, учительница математики, была слишком стара для того, чтобы вставать из-за стола и ходить между партами. Гарриет так увлеклась, что напрочь забыла, где находится. Она даже не слышала, как прозвенел звонок. Откуда-то издалека кто-то позвал: «Гарриет… Гарриет», а потом очень громко «Гарриет Велш». От неожиданности она чуть не упала со стула. Она подняла голову и поняла, что в комнате осталась только старая мисс Харрис, которая смотрит так недовольно, как только может смотреть учительница. Гарриет в ужасе взглянула на нее.

Мисс Харрис встала.

— Пора идти домой, Гарриет, но прежде я бы хотела, чтобы ты показала мне, чем ты была так занята весь урок математики.

Она медленно приближалась к девочке. Гарриет видела ее костлявую, похожую на птичью лапку, руку, покрытую коричневыми пятнами, которая тянулась… тянулась…

Гарриет вскочила так стремительно, что уронила стул. Краем глаза она заметила, что учительница поспешила отстраниться, когда она огромным прыжком, будто прыгун с шестом, рванулась к двери. Мисс Харрис только охнула и схватилась за сердце, но Гарриет уже была за дверью и, прижимая к груди блокнот, мчалась прочь, словно спасая собственную жизнь.

На следующий день было еще хуже. Она даже и не притворялась, что занимается. Она просто все время писала. Мисс Элсон разговаривала с ней четыре раза, мисс Харрис три раза кричала на нее, а потом сдалась. После уроков Гарриет пошла прямо домой, съела печенье с молоком, взяла блокнот в парк и села там на скамейку. Она обнаружила, что писать, сидя под деревьями, очень приятно.

Я СЛЫШАЛА, ГОЛУБИ МОГУТ ЗАРАЗИТЬ ЧЕЛОВЕКА РАКОМ, ТАК ЧТО Я ИХ НЕ ТРОГАЮ. С ДРУГОЙ СТОРОНЫ, ОНИ ОЧЕНЬ КРАСИВЫЕ. ЛЮБЛЮ СМОТРЕТЬ НА ДОМ МЭРА. ЭТО ОЧЕНЬ КРАСИВЫЙ ДОМ. МНЕ ПАПА КАК-ТО СКАЗАЛ, ЧТО РАНЬШЕ БЫЛО МНОГО ТАКИХ КРАСИВЫХ ДОМОВ, СТОЯЩИХ ВДОЛЬ РЕКИ, НО ПОТОМ ОНИ СДЕЛАЛИ ПАРК И РАЗРУШИЛИ ВСЕ ДОМА. ОНИ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ОСТАВИТЬ ОДИН ДОМ С ПРИВИДЕНИЯМИ И РАЗРЕШИТЬ ДЕТЯМ ТАМ ИГРАТЬ. Я БЫ ЗАПЕРЛА ПИНКИ В ПОДВАЛЕ, ПОКА У НЕГО ВСЕ ВОЛОСЫ НЕ ПОСЕДЕЮТ.

ЛЮБЛЮ БАРЖИ. МНЕ СОВЕРШЕННО НЕ С КЕМ ИГРАТЬ. МНЕ ДАЖЕ И ПОГОВОРИТЬ НЕ С КЕМ С ТЕХ ПОР, КАК ОНИ ИЗБАВИЛИСЬ ОТ ОЛЕ-ГОЛЛИ. Я СОБИРАЮСЬ ЗАКОНЧИТЬ ЭТИ ВОСПОМИНАНИЯ И ПРОДАТЬ ИХ. ЭТО БУДЕТ ЛУЧШАЯ КНИГА МЕСЯЦА. А ПОТОМ МАМА ПОЛУЧИТ ПО ПОЧТЕ СЮРПРИЗ — МОЮ КНИГУ. И ТОГДА Я БУДУ ТАКОЙ БОГАТОЙ И ЗНАМЕНИТОЙ, ЧТО МЕНЯ ВСЕ БУДУТ УЗНАВАТЬ НА УЛИЦЕ И ГОВОРИТЬ: ВОТ ИДЕТ ГАРРИЕТ М. ВЕЛШ — ЗНАЕТЕ. ОНА ТАКАЯ ЗНАМЕНИТАЯ. РЭЧЕЛ ХЕННЕССИ УМРЕТ ОТ ЗАВИСТИ.

Гарриет подняла голову, услышав игрушечный свисток. Он удивления у нее поднялись брови.

Они маршировали, как на параде, вдоль реки. Мальчик в малиновых носках, теперь одетый в зеленые, шел впереди всех с флагштоком, на котором развевались малиновые носки. Пинки Уайтхед бил в игрушечный барабан, за ним плотной группой шли Рэчел, Марион, Карри, Лаура, Эллин, Спорти и Джени. Они маршировали, как небольшой взвод. Когда они повернули, Гарриет заметила плакатик у Эллин на спине. Плакатик гласил:

ЭТОТ ПАРАД

ОРГАНИЗОВАН

КЛУБОМ

ЛОВЦОВ ШПИОНОВ

Гарриет прямо застыла, глядя, как они маршируют взад-вперед. Она боялась пошевелиться, чтобы они ее не заметили. И боялась не зря, через минуту Мэрион торжествующе просвистела в свисток. Девять голов повернулись по направлению к Гарриет. Девочка одеревенела. Они собираются маршировать прямо перед ней.

Процессия чинно свернула в аллею. Гарриет не знала, что делать. Она чувствовала, что выкажи она свои эмоции, это их слишком обрадует. С другой стороны, если никак не отреагировать, когда целая процессия марширует у нее под носом, они точно будут знать, что добились своей цели.

Она неподвижно сидела на скамейке. Всё было просто ужасно. Казалось, что у них заняло не меньше часа дойти до нее и пройти мимо. Когда они проходили, она чувствовала себя как генерал Эйзенхауэр, дающий смотр войскам. Ее так и подмывало поднять руку в военном салюте.

Когда они подошли поближе, она заметила, что у Мальчика в малиновых носках на шее висит плакат:

Хочешь услышать

Легенду малиновых носков?

10 центов

Когда они оказались напротив нее, они разом показали ей языки, как будто упражнялись перед этим, а Пинки разразился дополнительной барабанной дробью.

После этого они пошли дальше. Собираются ли они обойти кругом и вернуться снова? Гарриет открыла блокнот:

НУ, ЭТО УЖ НЕ МОЯ ВИНА. Я НИКОГДА НЕ ЗАСТАВЛЯЛА ЕГО НОСИТЬ МАЛИНОВЫЕ НОСКИ. ОН ДОЛЖЕН БЫЛ ОСТАВАТЬСЯ В МАЛИНОВЫХ НОСКАХ. НЕКОТОРЫЕ КОРЧАТ ИЗ СЕБЯ МУЧЕНИКОВ ПО СУЩИМ ПУСТЯКАМ, НЕТ, ПО СУЩИМ НОСКАМ, ХА-ХА-ХА. Я СЛЫШУ, ОНИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ. ПОРА, ПОЖАЛУЙ, ИДТИ ДОМОЙ.

Гарриет неторопливой походкой пошла прочь от скамейки. Увидев, что они приближаются, она нырнула под куст и сидела там, пока процессия не скрылась из виду. Потом вернулась домой, поднялась к себе в комнату и закрыла дверь.

НУ ЧТО, ПРОСТО БОЛЬШЕ НЕ ПОЙДУ В ПАРК. ЭТО НИЧЕГО, КОМУ ОХОТА ТУДА ХОДИТЬ, ЕСЛИ ОН ПОЛОН МАРШИРУЮЩИХ ИДИОТОВ. Я РАСПРЕКРАСНО МОГУ ПИСАТЬ В БЛОКНОТ, СИДЯ НА СВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ КРОВАТИ. МЕНЯ ВООБЩЕ НЕ ВОЛНУЕТ ИХ ДУРАЦКИЙ КЛУБ, ЕСЛИ ОНИ ТОЛЬКО И СОБИРАЮТСЯ ЧТО МАРШИРОВАТЬ.

Раздался стук в дверь, и когда Гарриет крикнула: «Кто там?», в дверь вошла мама.

— Гарриет, я хочу с тобой поговорить. Я только что вернулась из твоей школы. Мисс Элсон позвонила мне сегодня и попросила зайти, чтобы поговорить о тебе.

У Гарриет перехватило горло.

— Тебе нечего бояться. Она просто хочет поговорить о твоей учебе. Она сказала, что всю последнюю неделю ты совсем ничего не делала. Что такое случилось?

— Мне нечего сказать.

— Что ты имеешь в виду? Делала ты задания или нет?

— Нет. Не думаю. Не помню.

— Гарриет, это совершенно неудовлетворительные ответы. Тебя что-то беспокоит?

— Нет.

Мама подвинула стул к кровати, села и посмотрела на дочь.

— Что у тебя здесь?

— Где? — огляделась Гарриет с видом полной невинности.

— Ты прекрасно знаешь где. Это тот же самый блокнот?

— Нет, другой.

— Ты знаешь, что я имею в виду, Гарриет. Ты все еще пишешь гадкие вещи про других людей?

— Нет, я пишу воспоминания.

По непонятной причине мама расхохоталась, потом ласково посмотрела на дочь и сказала:

— И мисс Элсон, и мисс Харрис сказали, что ты ничем, кроме писания в блокноте, не занимаешься. Это правда?

— Да.

— Они сказали, чтобы я его у тебя забрала, а то ты ничему не научишься.