2

Существует мнение, на которое ссылается Сорай, что выражение «юэжень» следует понимать не как собственное имя «юэсцы» – жители княжества Юэ, а как словосочетание «превосходить других людей». Однако все комментаторы единогласно принимают это выражение за собственное имя и видят в этом месте трактата отражение той конкретной исторической обстановки, в которой он был создан. Считают, что Сунь-цзы написал свой трактат для князя Холюй, у которого он находился на службе. Княжество У тогда состояло в войне с соседним княжеством Юэ. Поэтому в этой фразе «у» толкуется как самообозначение автора трактата, т. е. Сунь-цзы.

3

Перевожу сочетание «шэнбай» одним словом «победа», так как считаю, что это одно сложное слово, образованное, как это часто бывает, из двух противоположных понятий для обозначения третьего. Беру из этих двух слов слово «победа» потому, что в русском обычно такое положительное понятие берется в качестве обобщающего два противоположных.

4

Перевожу выражения «дэши», «дунцзин» и «сышэн» двумя словами «достоинства и ошибки», «движение и покой», «жизнь и смерть» отчасти по стилистическим соображениям: те три фразы, в которые эти выражения входят, составляют одно целое вместе с четвертой. Там же на соответствующем месте стоит параллельное выражение «избыток и недостаток», явно состоящее из двух самостоятельных слов.

5

Чэнь Хао, Мэн-ши, Цзя Линь и Мэй Яо-чэнь понимают это место совершенно иначе. Они относят слово «форма» («син») к противнику, и, таким образом, вся фраза Сунь-цзы толкуется, говоря словами Мэй Яо-чэня, так: «Место жизни и смерти противника я вижу и узнаю по его форме». Не могу присоединиться к этому толкованию по двум соображениям. Во-первых, совершенно такое же словосочетание «синчжи» уже раз встретилось у Сунь-цзы – в главе V, в словах «когда тот, кто умеет заставить противника двинуться, показывает ему свою определенную форму, противник обязательно идет за ним». Там смысл этого словосочетания не вызывает никаких сомнений. Зачем же здесь придавать ему новое и грамматически очень натянутое значение? Во-вторых, общий контекст этого слова и в особенности этого раздела имеет в виду не пассивное состояние ведущего войну, а его активные мероприятия. Всюду речь идет о выяснении «пустого» и «полного» у противника и выяснении именно не путем наблюдения, а посредством действий: умения пользоваться «полным» и «пустым» у себя. В этом весь смысл, все содержание главы. Таким образом, уже по этому одному толкование указанных комментаторов не может быть принято.

«Я прочитал все сочинения по военному искусству, и ни одно из них не выходит за пределы „Сунь-цзы“. Во всех же 13 главах „Сунь-цзы“ нет ничего, что выходило бы за пределы учения о полноте и пустоте. Если при ведении войны понимать значение полного и пустого, не победить нельзя» – так говорит в «Диалогах» Ли Вэй-гуна Тай-цзун (с. 28). Глава VI трактата

Сунь-цзы названа «Пустота и полнота» и посвящена раскрытию этих понятий.

Эти термины уже встречались в предыдущих главах – в I и V. Они будут встречаться и далее. Сунь-цзы неоднократно обращается к ним, потому что действительно учение о полноте и пустоте, т. е. о сильных и слабых сторонах своих и противника, – основа всей его тактики.

В настоящей главе Сунь-цзы уже не говорит о полноте как о законченном состоянии боевой подготовки вообще и об общих правилах действий по отношению к противнику в условиях полноты и пустоты; такое правило, сформулированное безотносительно к различным условиям боевой обстановки, он дал в I главе: «Если у него все полно, будь наготове». Но война – это «тысяча изменений и десять тысяч превращений»; поэтому необходимо уметь каждое общее положение приноравливать к обстановке на каждый данный момент. Умение же приспосабливать общее положение основано на понимании природы силы и слабости – своей и противника и их соотношения, понимании, соединенном с искусством владения этим соотношением. Именно этому и посвящены высказывания Сунь-цзы в данной главе. Последовательность глав в трактате не случайна, в ней есть своя закономерность, она основана на внутреннем развитии самой доктрины. Поэтому не случайно глава «Пустота и полнота» идет вслед за главой «Мощь».

Чжан Юй эту последовательность объясняет так:

«Глава о форме говорит о нападении и обороне; глава о мощи разъясняет понятия правильного боя и маневра. Кто умеет вести войну, сначала познает закон равенства наступления и обороны, а затем познает, что такое правильный бой и маневр; сначала познает механизм взаимных изменений правильного боя и маневра, а затем познает пустоту и полноту. Ибо правильный бой и маневр осуществляют свои функции, исходя из наступления и обороны; полнота и пустота выявляются через правильный бой и маневр. Поэтому и глава об этом следует за главой о мощи».

Эти слова Чжан Юя важны в том отношении, что в них отчетливо отражено, как понимали Сунь-цзы его читатели и последователи. Все понятия наступления и обороны, правильного боя и маневра, полноты и пустоты оказываются расположенными не в виде простого линейного ряда независимых друг от друга элементов, а в виде элементов, друг из друга вытекающих, друг с другом сопряженных, находящих свою реализацию только в столкновении друг с другом.