Третья схема являлась опять же кругом, имела буквы Y, A, S, S, A, G, О, и в центре нее была геометрическая фигура с четырьмя расходящимися линиями, заканчивающимися кружками. Наверху и внизу были изображены рога.

Смирнов сохранил получившиеся схемы, распечатал и, сложив, убрал в карман. Он подумал, что о них нужно поговорить с отцом Андреем: если все остальные составляющие почерка убийцы имели религиозную основу, то и эти рисунки наверняка окажутся знакомы священнику.

Следователь хотел было уже уйти, но вспомнил, что собирался позвонить Лидии Тасуевой, психологу, которая подготовила вопросы для беседы с детьми убитых женщин. Он набрал номер и стал ждать. Гудки прозвучали всего два раза, и приятный женский голос произнес «Алло?».

— Здравствуйте, это старший лейтенант Смирнов. Я расследую дело об убийствах.

— Слушаю.

— Я получил записи допроса детей погибших. Это ведь вы подготовили вопросы?

— Да, и реабилитацией Вити и Саши тоже я занимаюсь.

— У меня к вам вопрос.

— Догадываюсь, какой.

— Да, наверное, это очевидно.

— Ну, спрашивайте.

— Витя действительно видел или верит, что видел демона?

— Уверена, что да. Я, как вы понимаете, тоже усомнилась в его словах, но теперь полагаю, что он говорит правду. Разумеется, это не означает, что он видел именно демона.

— Естественно. А какова вероятность галлюцинации? У него ведь была травма головы.

— Я уже говорила вашему коллеге, что практически исключаю эту возможность.

— Да, он сказал, но я хотел сам услышать это от вас. Что ж, спасибо. Не буду вас отвлекать.

— Не за что. Всего доброго.

Женщина положила трубку. Смирнов задумчиво поскреб подбородок. Надо бы побриться.

Прежде чем ехать к отцу Андрею, он решил еще раз позвонить Казимову. Мобильник оказался выключенным. Следователь почувствовал, как под ложечкой тревожно засосало. Конечно, ничего с дознавателем случиться не могло, и все же…

Смирнов нашел телефон школы и набрал номер.

— Да? — Голос был незнакомым.

— Старший лейтенант Смирнов. С кем я говорю?

— Замдиректора Золина.

— К вам сегодня приходил лейтенант Казимов?

— Кто?

— Лейтенант Казимов?

— Не знаю. Я его не видела. А должен был?

— Да. Вы можете узнать, был ли он в вашей школе?

— Хорошо, я спрошу охранника.

— А директор на месте?

— Нет, ее сегодня не будет.

— Позвоните мне, когда узнаете насчет Казимова, ладно?

— Да, конечно. Давайте свой номер.

Смирнов продиктовал номер телефона.

— Это срочно, — сказал он напоследок.

Когда следователь положил трубку, на душе у него скребли кошки. Если бы полицейский побывал в школе, об этом знали бы все, а уж завуч-то — точно. Значит, либо Казимов до нее не дошел, либо факт его посещения замалчивали. А это могло значить только одно.

Смирнов взглянул на папку с делом, встал и положил ее в сейф — на всякий случай.

Когда он запирал дверцу, зазвонил телефон. Следователь быстро поднял трубку.

— Алло!

— Старший лейтенант Смирнов?

— Да-да, это я.

— Ваш коллега не приходил.

— Это точно?

— Абсолютно.

— Ясно. Спасибо.

— Не за что.

Смирнов положил трубку, достал сигарету, зажигалку и закурил, не испытывая ни малейших угрызений совести. Затем набрал номер Казимова и выслушал сообщение оператора о том, что абонент недоступен. Выругавшись, Смирнов позвонил Павлову и рассказал о случившемся.

— Подключай всех, кого сможешь, — сказал он напоследок. — Ищите его, парни!

Сам он вышел из отдела, сел в машину и поехал в церковь. Нужно было проконсультироваться со священником по поводу загадочных рисунков, оставленных убийцей на теле жертв.

Всю дорогу ему не давало покоя то, что Казимов не появился в школе. Конечно, всякое могло случиться, но Смирнову мерещилось самое худшее. Угрозы, которые они получали, были не пустым звуком: преступник уже прикончил троих, причем избрал для этого весьма жестокий и изощренный способ. Он не остановился бы перед убийством полицейского. Но что он мог сделать с Казимовым? Ударить ножом на улице, застрелить? Тогда в отдел уже поступило бы сообщение. Похитить же дознавателя было сложно, а сделать это без свидетелей почти невозможно — только не в этом районе.

Смирнов припарковался возле ограды. Здесь уже стояла дюжина машин, люди шли в церковь. Вероятно, они и не знали, что недавно на ее территории произошло убийство. Полицейский прошел вместе со всеми. Он отыскал в храме служку, представился и попросил позвать отца Андрея. Священник появился минут через пять.

— Здравствуйте, — сказал он. — Вы что-нибудь нашли?

— Пока точно не знаю, — ответил Смирнов. — Давайте отойдем в сторонку, мне нужно вам кое-что показать.

Когда он развернул листки с распечатанными рисунками, отец Андрей отшатнулся. На лице у него появился испуг.

— Зачем вы принесли это сюда?! — возмущенно прошептал он, озираясь. — Это же храм!

— Что? — растерялся Смирнов. — Но…

— Идемте! — Отец Андрей схватил полицейского за рукав и потащил к выходу. — Да уберите же!

Следователь послушно запихал листки обратно в карман.

Священник выпроводил его за ограду.

— Давайте пройдемся, — предложил он, указав на одну из аллей окружавшего церковь парка.

— В чем дело? — спросил Смирнов, когда они двинулись в сторону небольшого пруда, находящегося в полусотне метров от ограды. — Если это что-то оскорбительное, то я не знал. Я поэтому и пришел к вам, что решил: вы можете мне помочь…

— Это сигилы! — перебил отец Андрей. Выглядел он взволнованным.

— Что? — не понял Смирнов.

— Печати демонов. Используются для вызывания властителей ада.

Смирнов задумался. Три печати, три трупа. Это наводило на определенные предположения.

— И сколько всего этих демонов? — уточнил он.

— В «Лемегетоне» их перечислено семьдесят два.

— Семьдесят два, — повторил полицейский.

Убийца обещал, что жертв больше не будет, но можно ли ему верить? Что, если он не остановится и продолжит свои жуткие ритуалы? Чтобы вызвать оставшихся демонов, нужно убить еще шестьдесят девять человек. И это при условии, что все будет получаться с первого раза. От подобной перспективы Смирнов на секунду зажмурился. Он никак не думал, что его борьба с демонами когда-нибудь приобретет настолько конкретный смысл.