– Алло, Вить!.. – Туманов был крайне возбужден. – Вить! Ты новости смотрел?

– Как ни странно, да. Хотя… Нет.

– Так да или нет?

– То, что я смотрел, не считается. Поэтому не смотрел.

– Ну тогда слушай! Сидел я в сети, от нечего делать загрузил новости. И знаешь, что показали? Про Лаврика!

У Виктора в груди образовался камень и провалился вниз, в живот, заставив его ссутулиться от тяжести.

– Показали про Лаврика! – повторил Туманов. – Слышишь? Витька, слышишь? – Он помолчал, нагнетая интригу, но долго не выдержал. – Лаврику каюк! И его друганам тоже! Их всех завалили, а потом подожгли студию, и она вся выгорела, вообще вся! Ты слышишь, нет?

– Ну?.. – с трудом выдавил Сигалов.

– Что «ну»?! Я свободен! – заорал в трубке Егор. – Свободен! Ты что, не понимаешь? И ты тоже. Хоть ты и сам проблемы решил, но всё равно: их больше нет! Слышишь? Конкуренты нашлись покруче, не поделили рынок.

– Конкуренты?.. – не понял Виктор.

– Я же говорю: в новостях передали, ты что, не слышишь? Люди из какой-то другой банды покрошили их всех и сожгли, даже рабочие станции забирать не стали. В области облава шла почти неделю, и в итоге их всех отловили, ну тех, которые Лаврика… и этих тоже всех положили наглухо во время ареста.

Сигалов с трудом доковылял до скамейки и как старик плюхнулся на деревянное сиденье.

– Еще раз, – тихо потребовал он. – По порядку, если можно.

– Ты что такой неусидчивый? – возмутился Егор. – Плохие парни уничтожили Лаврика и его людей, а потом этих плохих парней уничтожили полицейские. Вот тебе суровым языком протокола. Устраивает?

– Вполне, – сказал Виктор. – А свидетели?

– Эй, эй, ты рехнулся там, что ли, от счастья? Какие свидетели, зачем тебе свидетели? Дело закрыто. Всё! Плюнуть и растереть, новая жизнь! Слышишь?

Сигалов задумался. Из этой истории торчали белые нитки, торчали по всем углам. Егору было невдомек, но Виктор это понимал прекрасно. Две криминальные группировки, и обе наповал – ох, многовато… Сигалов понял только одно: кто-то большой и сильный вытащил его из дерьма и прикрыл от возможных неприятностей. Так прикрыл, так замел следы, что лишь выжженное поле вокруг…

Но даже не это его беспокоило в первую очередь. Настоящую оторопь вызывал альтернативный выпуск новостей, который он недавно видел в безымянном скрипте. Там не было ни второй банды, ни воображаемых Егором красивых перестрелок с трассерами в ночи. А была в том репортаже обычная полицейская рутина: нашли горелые железки – надо исследовать, нашли свидетеля – необходимо допросить.

Сигалов разрывался между двумя версиями. Верить хотелось, разумеется, реальной, а не виртуальной. Но виртуальная была как раз более правдоподобной, а реальная выглядела чересчур фантастичной.

Виктор застонал и уронил руку с коммуникатором на скамейку. Сама необходимость подобного выбора казалась чьей-то злой шуткой. Как могла возникнуть эта логическая петля – на ровном месте, из ничего?

– Вот она, провокация, Игорь Сергеевич, – прошептал Сигалов. – Одну я уже нашел.

Прикрывшись ладонью от солнца, Виктор смотрел вверх и отсчитывал этажи. С первым десятком проблем не было, но выше пятнадцатого ряды окон превращались в одинаковые полоски, и глазу не за что было зацепиться. Они еще и бликовали к тому же. Сигалов несколько раз сбивался и продолжал считать исключительно из упрямства. Он уже понял, что дойти до двадцать шестого ему не удастся. А если даже и получится, проку в этом будет не много, поскольку нет никакой гарантии, что Мальвина живет на том же этаже, где и Лёха Шагов, вот прямо окно в окно. И вообще она вряд ли имела какое-то отношение к этому дому. Тот факт, что в скрипте Виктор видел ее здесь с телескопом, ни о чем не говорил. Собственно, это даже и фактом назвать было нельзя.

Сигалов наконец признал, что попросту тянет время, и, прекратив подсчеты, направился к подъезду. Где искать Мальвину, он уже знал и так.

Шагов открыл дверь сразу, как будто ждал.

– Ого! – сказал он, увидев у Виктора бутылку «Джека Дэниэлса». – Клад нашел или последнюю почку продал?

– Седьмую уже не берут, первые шесть не понравились. – Сигалов зашел в квартиру, вручил Алексею квадратный пузырь и по-свойски раскидал обувь. – Это с зарплаты, Лёх. Сам не ждал, но на счет внезапно капнуло.

– Прописываться на работе положено, а не с одноклассниками.

– Там не с кем, – отмахнулся Виктор. – Начальство сурово и неприступно, коллеги… коллег я там не видел. А все остальные какие-то бессловесные.

– О работе расскажешь? Название хоть выяснил?

– Не-а. Выяснил, что его вроде как действительно нет.

– «Вроде как действительно»? – переспросил Шагов. – Отлично излагаешь. И ведь не пил еще.

– Мне и самому это теперь кажется не важным.

– Ну вот видишь.

– Что я вижу? Ничего я, Лёх, не вижу…

– Значит, прочие сомнения не развеялись?

– Прочие – только укрепились. Но жить можно, – заключил Виктор, насильно себя взбадривая.

Они прошли на кухню. Алексей без лишних разговоров достал два массивных стакана и ливанул в каждый граммов по пятьдесят.

– Может, есть хочешь? – спохватился он.

– Не, я не за этим.

– Одно другому не мешает. Больше закусываешь – больше выпьешь.

Виктор прикоснулся к своему стакану, но даже не оторвал его от стола.

– Я вообще не за этим, – сказал он. – Выпью, когда вернусь. Накрой, чтоб не выветрилось.

– Кусочком хлеба? – пошутил Шагов.

– Кстати, да. По-другому оттуда не выйдешь.

– Та-ак… – Алексей строго посмотрел ему в глаза и задумался над своим стаканом: сначала тоже решил повременить, но потом сообразил, что бзик приятеля его не касается, и отважно выпил.

– Пойдем уже, заводи мотор, – поторопил Сигалов.

– Но ты же не собирался туда возвращаться.

– Мне придется.

– На кой он тебе сдался, этот скрипт, что ты там забыл? – Алексей не спорил, он всего лишь хотел понять.

– Извини, не могу объяснить.

– Это почему?

– Не могу объяснить, – повторил Сигалов.

– Разумный ответ разумного человека, – кивнул Шагов. – Пошли в кабинет. Но давай договоримся, что это последний раз, а то я чувствую себя каким-то драгдилером уже.

– Последний, – согласился Виктор.

Алексей покопался у себя на столе и разыскал карту памяти:

– Вот, держи. Я не удалял, с прошлого раза так всё и осталось. Если снова туда потянет, пусть это будет уже без моего участия.