Я снова поблагодарила женщину и вышла в коридор. Цокая каблучками по твердому полу, я ощущала приступ ледяного страха. Двери по обе стороны коридора были закрыты, но почти в каждой палате звучали голоса.

Медсестра в белом халате и с высокой афропрической провела мимо меня совсем юную женщину. Несчастная задыхалась от плача, вытирая слезы желтым платочком.

Рада Фергюс ждала меня в библиотеке. Переступив порог, я огляделась. Комната скорее напоминала удобную гостиную с мягкими креслами, кушетками и высокими стеллажами, которые занимали три стены из четырех. Сквозь высокое окно сочился бледный свет. Несмотря на весеннее тепло, в камине мерцал огонь.

Собравшись с духом, я вошла. Сидевшая в темном кожаном кресле Рада медленно повернулась мне навстречу.

Выглядела она получше, чем на фотографии в доме Бренды. Ее каштановые волосы были туго стянуты в хвост, губы накрашены светло-оранжевой помадой, глаза большие, ясные. Одета она была в обтягивающий топ с длинными рукавами и мешковатые линялые джинсы с дыркой на коленке.

– Привет, – робко помахала рукою я, подходя поближе. – Я Лиза.

На ее лице проступила слабая полуулыбка, но она исчезла, как только я приблизилась к ее креслу.

– Мне сказали, что меня пришла навестить подруга. Ты моя подруга?

Я покачала головой.

– Прости. Тут я немножко приврала.

Рада кивнула.

– Это ничего. – Голос у нее был низкий и ровный, бархатистый. Я взглянула на нее. Девушка как девушка. Единственное, что выдавало в ней пациентку психлечебницы, – белый браслет с именем на левом запястье.

– Я присяду? – спросила я, указав на кресло напротив.

– Конечно, – отозвалась Рада, наморщив лоб. – Я тебя знаю?

– Нет. Я все объясню. – Кресло оказалось мягче, чем я ожидала, и громко скрипнуло, когда я погрузилась в его объятия.

– У м-меня проблемы с незнакомцами, – заплетающимся языком проговорила Рада, потупив свои темные глаза.

– Извини, – сказала я. – Я тебя надолго не задержу. Я только хотела поговорить о…

– Ты кто? – перебила она, уставившись на меня с подозрением, и подергала браслет на запястье. – Отвечай. Кто ты такая? Тебя из школы прислали?

– Нет, – сказала я. – Извини.

Если раньше Рада была спокойной, то теперь заметно насторожилась. Она то дергала браслет, то сжимала-разжимала пальцы.

– Мне правда жаль, что я тебя беспокою, – проговорила я, – но тут такое дело… Я сижу с Гарри, сыном Бренды Харт, и…

При этих словах Рада выгнулась мостиком и будто закаменела, дико выкатив глаза. Она вскочила.

– Я… не могу об этом говорить.

– Нет. Всего минуточку. Ну пожалуйста! – Я тоже вскочила. – Я хочу знать…

– Мне снятся кошмары. – Ровный голос Рады вдруг надрывно зазвенел. – Все время снятся. Поэтому я здесь и застряла.

– У меня тоже кошмары, – сказала я. – И в доме я видела всякое. Я видела…

Она попятилась, выставив руки перед собой.

– Мне нельзя говорить. Уйди, пожалуйста.

– Мне просто нужно кое-что выяснить, – настаивала я.

Но Рада зажала руками уши.

– Мне нельзя говорить, – забубнила она сквозь зубы. – Мне нельзя говорить. Он демон. Он чудовище.

Я чуть не задохнулась.

– Ты знаешь Нейта? Нейта Гудмена? Знаешь?

– Он демон! – закричала Рада. – Он мой кошмар. Он демон!

Словно ледяная игла вонзилась мне в затылок, пригвоздив меня к месту.

– Нейт?.. – выдохнула я.

Рада, вся раскрасневшаяся, по-прежнему крепко прижимала ладони к ушам.

– Пожалуйста, Рада, – упрашивала я. – Скажи мне…

– Он демон!

Распахнулась дверь, вбежали две медсестры и мягко взяли девушку под руки. Одна из них стала ласково поглаживать ее по спине, успокаивая. Вторая повернулась ко мне:

– Ты себя не вини. Иногда на нее находит. Ты тут ни при чем.

Нейт не явился в школу. Кто-то говорил, что он гриппует. Сэралинн уверяла, что не говорила с ним, поскольку вместе с родителями посещала свой будущий колледж в Бостоне.

Сэралинн хочет учиться на диетолога. Сама-то она, как и все мы, вечно торчит у Лефти, поглощая двойные чизбургеры по два доллара, однако уверена, что сможет улучшить жизнь своих будущих пациентов, обучая их здоровому питанию. Обещает в один прекрасный день стать вегетарианкой. Только школу сперва закончит – уж больно у Лефти чизбургеры вкусные.

Я приперла ее к стенке в коридоре, во время перемены перед третьей парой.

– Почему Саммер приходила предупредить меня о Нейте? – с ходу взяла я быка за рога.

Сэралинн прислонилась к шкафчику.

– Без понятия. В десятом классе они долго были вместе. Думаю, она была для него слишком напористой.

– Может, она знала о нем что-то плохое?

Она наморщила лоб.

– О Нейте? Например?

Я пожала плечами.

– Ты же его родственница. Нет ли в нем чего-нибудь странного?

– Ты про его коллекцию ужастиков?

– Нет, – сказала я. – Чего-нибудь почуднее.

– Нейт есть Нейт, – ответила Сэралинн. – От меня-то ты чего хочешь?

Я хочу, чтобы ты рассказала, не превращается ли он по ночам в демона, чтобы убивать и пожирать тех, кто ему не нравится.

Я хочу, чтобы ты рассказала, не он ли кошмарил предыдущую няню Гарри, пока та не свихнулась.

Я хочу, чтобы ты рассказала, не грозит ли мне тоже опасность.

Прозвонил звонок. Коридор быстро пустел – все расходились по классам.

– Мне нечего тебе сказать, – заявила Сэралинн. – Извини. – Отвернувшись, она побежала прочь, рюкзак подпрыгивал у нее на спине.

* * *

В четыре часа я зашла к Элис за Гарри. Не успела я войти в дом, как он подбежал и схватил меня за руку. Ему не терпелось попасть домой. Одет он был в смешную футболку с Губкой Бобом и свободные белые шорты, которые явно были ему великоваты. На подбородке у него красовалось пятно от шоколада.

– Элис говорит, что мы можем напечь дома пирожных, – сообщил Гарри, дергая меня за руку. Его голубые глазенки смотрели на меня умоляюще. – Можно?

– Ну…

– Бренда оставила вам коробку с шоколадной смесью, – сказала Элис, неожиданно возникнув у меня за спиной. В руках она держала стопку сложенного белья.

– Замечательно, – сказала я.

Элис посмотрела на Гарри:

– Ты получишь пирожные, только если пообещаешь сегодня лечь вовремя.