Воран летел над водной гладью и не знал, сколько прошло времени, когда его опалила мысль, что он может быть нужен ей. Нельзя было оставлять ее одну, когда ей так плохо. Пусть она лучше ругается и шипит, как дикая кошка, все что угодно, лишь бы к ней вернулось присутствие духа. Ругая себя, он развернул корабль и помчался обратно к дому.

Подлетая, он еще издали увидел ее, бегущую в одном халате от дома. С колотящимся сердцем, он приземлился и сделал видимым корабль. Она бросилась к нему, и он только успел поймать ее в объятия. Она обвилась вокруг него, крепко прижимаясь.

В первый момент Воран решил, что она рада его видеть, но заглянул в лицо и увидел, что она сильно напугана.

– Там… – она указала рукой на дом, пытаясь отдышаться, – на меня напали!

– Сядь в корабль, – приказал он.

– Ты не пойдешь туда один! – не послушалась она, крепко за него держась. – Я его ударила, он должен быть ранен.

– Останься здесь! – повторил он приказ, не привыкший, что его не слушают. При мысли, что кто-то на нее покусился, в нем поднялась первобытная ярость.

– Я с тобой, – возразила она. Воран выругался, так как не было времени спорить.

– Будь за моей спиной, – сдался он, и, к его облегчению, она кивнула.

Осторожно они вошли в дом. Она указала на кухню. Зайдя туда, Воран увидел, что пол и стол забрызганы вином и осколками. На полу были капли крови, и он оглянулся на шелани, желая убедиться, что она не пострадала.

– Я в порядке, это он там упал, – пояснила она, и Воран облегченно выдохнул. Он начал обыскивать дом и обнаружил распахнутую заднюю дверь. Закрыв ее, он все равно обыскал весь дом, но никого не обнаружил. Они спустились вниз, и он притянул ее к себе, сжимая в объятиях. К облегчению Ворана, она не вырывалась, а обняла его в ответ и уткнулась в шею. Вдыхая ее аромат, он отметил, что она не дрожит.

* * *

Мы позвонили Тому. Воран остался внизу встречать его, а я пошла наверх переодеться. Я надела платье и обессиленно присела на кровать, заново переживая все случившееся…

Не знаю, сколько я пробыла в душе, после того как Воран ушел, но постепенно я успокоилась. Умывшись и приведя себя в порядок, я натянула махровый халат, что висел в ванной, и вышла. Я заглянула в спальню – она была пуста. Поколебавшись, я все же решила спуститься вниз. Ворана нигде не было видно. Решив, что он на улице, я прошла на кухню и поставила чайник. После всего пережитого хотелось выпить горячего чая.

Я задумалась о том, что произошло. Конечно, можно было и дальше срываться на Ворана, но чувство справедливости не давало мне покоя. Стоило признать, что он меня не принуждал. Не назови он меня шелани, может, я бы и не ускакала, аки испуганная газель, из комнаты. Я просто банально испугалась. Можно и дальше продолжать кусать локти, раскаиваясь в содеянном, но я помнила то мгновение, когда осознала, что я не сплю, и не захотела останавливаться.

Я не могла понять реакцию своего тела. Было все в порядке до того момента, как он назвал меня шелани, но как только я испугалась, тут же возникла дрожь и меня затрясло. «Может, это реакция организма на слово «шелани»?» – предположила я и усмехнулась.

Стоило подумать о будущем. То, что мне придется вернуться на Зеймах – это факт. Воран был со мной терпелив – это тоже факт, и то, что мы еще здесь, свидетельствовало об этом. Мне придется строить отношения с Вораном, и какие они будут, зависит от меня. Он и так пошел мне на уступки.

Я задумалась о времени, проведенном на Зеймахе, и о том, когда Робин сказал мне, что я стала шелани и должна буду остаться. Положа руку на сердце, стоило признать, что не узнай я о его предстоящей свадьбе, и моя реакция на происходящее не была бы такой резкой. Да, меня бы задело, что он ничего не сказал и не спросил моего согласия остаться, приняв это как должное, но не было бы этого обжигающего чувства предательства. Теперь же, когда он расстался с Айрин, ситуация несколько изменилась. Перспектива жить с ним уже не вызывала такого резкого неприятия. Конечно, я не собиралась тут же рожать ему ребенка, но постепенно стала смотреть на него как на своего мужчину. За те четыре дня, что мы провели вместе на Зеймахе, отношения не построишь, но, если мы планируем быть вместе, а у меня, похоже, нет иного выбора, нам надо время узнать друг друга получше и сблизиться. Ему придется научиться понимать, что я не позволю не считаться с собой. Может, он и привык, что все ему подчиняются, но я не из их женщин, и слепой покорности от меня не жди. Размышляя таким образом, я потянулась за чашкой, когда услышала шорох. Думая, что это Воран, я глубоко вздохнула и повернулась.

Вот только в кухню заходил не он. Замерев от ужаса, я наблюдала за приближением сероглазого незнакомца из магазина. Его глаза были зло сощурены, и это появление сулило мне большие неприятности.

«Где же Воран?» – судорожно думала я, бросив взгляд за его спину.

– Можешь не высматривать его, он улетел! – прошипел незнакомец с издевкой. – Удивительно, как это он оставил свою шелани одну? Всегда знал, что терпение приносит свои плоды, и если хочешь сделать что-то хорошо – лучше сделай сам, а не поручай кому-то, – сказал он, приближаясь ко мне. Я наконец-то вышла из ступора и начала двигаться от него вокруг стола.

– Стоять! – рявкнул он и направил на меня пистолет. Я тут же замерла. Он приблизился ко мне, и холодное дуло уперлось мне в грудь. Его ледяные глаза просто гипнотизировали меня, и я оцепенела. Он повел дулом вверх к моей шее, сдвигая халат.

– Он даже еще тебя не отметил, – пренебрежительно сказал он, взглянув на мою шею.

– Чего вы хотите? – нашла в себе силы спросить я, пытаясь справиться со страхом.

– Конечно же, убить тебя, – усмехнулся он, и дуло пистолета начало опускаться к моей груди. – Ты даже не представляешь, как мешаешь.

– Он вас найдет! – Сероглазый издевательски засмеялся на это, смотря на меня как на грязь, неизвестно как попавшую на его блестящие ботинки.

– Будут искать просто грабителя, – и тут дуло пистолета качнулось, расширяя вырез халата, в его глазах появился неприятный огонек, – и насильника. Думаю, у меня есть время поразвлечься, и вернется он не скоро.

При этих словах мне стало плохо, и я почувствовала ужас. Пусть уж лучше он убьет меня, чем это! Я содрогнулась от омерзения.

– Лучше убей, урод! Меня стошнит от твоих прикосновений! – я плюнула ему в лицо, желая взбесить.

Он не ожидал этого, и его глаза превратились в щелочки от ярости.

– Да ты меня еще сама просить об этом будешь, сука! – яростно зашипел он, давясь злобой, и меня ударило его силой. Он был не такой сильный, как Воран, и я могла бы выстоять, но, не желая раскрывать свой иммунитет, я позволила своим коленям подогнуться и рухнула вниз, пригнув голову к полу. Этот урод довольно засмеялся.

– Уже не такая гордая? – издевался он. – Не думал, что будет так приятно увидеть его шелани у своих ног, – произнес он довольным тоном.