- Ну, и хорошо. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, Евгений Борисович.

Прикрыл за собой дверь и направился в спальню. Но комната встретила меня тишиной и пустотой Аня обиделась. Имеет право. Но виноватым я себя не чувствую.

Подхожу к ее комнате и дергаю за ручку. Заперто. Ожидаемо.

- Анют, открой дверь.

Тишина…

- Анечка, я не уйду. Либо ты ее открываешь сама, либо я ее начну выламывать. Но в этом случае я перебужу весь дом.

Опять тишина…

- Анна… - требую я. Я настолько устал, что не имею желания играться – опускаю кулак на дверь. Мне плевать, что звук удара разноситься громким эхом в тишине спящего дома.   

Щелкает замок и дверь приоткрывается.

- Ты с ума сошел!!! – шепчет Аня – Не можешь догадаться, что я разговаривать с тобой не хочу?

- О том, что ты обиделась, я догадался – отодвигаю ее в сторону и прохожу в комнату. Пастель расправлена, она, действительно, собралась ночевать без меня - Не хочу  ложиться спать в ссоре. Нам надо поговорить.

- Как ты мог? – кричит Аня, а я прикрываю дверь, лишние уши нам не к чему. 

- Что именно? – смотрю на нее и осознаю, что она в гневе еще сексуальнее. Волосы растрепаны, глаза горят, щечки красные. Так и хочется подойти и нагнуть ее над кроватью.

- Не прикидывайся дурачком. Зачем ты вообще влез в мой разговор с родителями?

- Потому, что ты сама мне этого не предложила – она замерла от неожиданности -  Хотя я ждал этого от тебя до последнего. Я не могу позволить себе спать с женщиной, планировать совместного ребенка и не быть знакомым с ее родителями. Извини, но я так воспитан: хочешь жениться, проси руки любимой женщины у ее отца. Что я и сделал несколько часов назад – вижу, как она хочет возразить, продолжаю -  И еще. Смею тебе напомнить, что мы делаем все, чтобы у нас появился малыш. Тогда почему ты против нашего знакомства, у тебя есть причины скрывать меня от них? Тогда огласи их мне. Потому, что я не понимаю.

- Причина одна – Аня помолчала пару секунд и добавила -  Твоя жена.

- Тааак! – старая пластинка на новый лад - Давай продолжим этот разговор в нашей комнате. Я не хочу выяснять отношения, когда через стенку спит моя дочь.

- Не пойду я с тобой никуда – упрямо твердит она.

- Хорошо. Можешь не ходить – она расслабляется, получая желаемый ответ. Только я, милая, уходить не собираюсь. Один. Перекидываю ее через плечо и выношу из комнаты.

- Поставь меня на место. Верни откуда взял.

- Не кричи – шлепаю ее упругую попку – Машу разбудишь.

Этот аргумент охлаждает пыл моей воительницы, и она перестает бить меня по спине и кричать на весь коридор. Заношу ее в нашу спальню  и на всякий случай закрываю дверь на замок, а ключ прячу в кармане брюк.  

- Любимая, забудь о ней – я подхожу к своей злюке, которая смотрит на меня исподлобья. Обнимаю, она сопротивляется, но я настойчиво захватываю ее в кольцо своих рук - Доверься мне и дай решить этот вопрос самому.

- Ну, и когда мне ждать родителей? Они, наверняка, на чемоданах после вашего разговора.

- Ошибаешься – целую ее в щечку -  Они ждут нас в гости, вместе с Машей, как только она окрепнет после болезни.

- Почему ты мне не сказал, что хочешь попросить моей руки у папы?

- Решение было спонтанным – целую мочку уха и обвожу кончиком языка по ушной раковине - Когда я узнал о твоем поклоннике, решил действовать на опережение соперника.

- Значит, виной всему Марк? – игриво спрашивает меня.

- Так его зовут, Марк – кусаю ее за шею и тут же целую место укуса.

- А ты – ревнивец – на ухо шепчет мне с придыханием самая желанная женщина в мире. 

- Еще какой. Так, что бойся – делаю грозный вид -  Я оказывается, еще тот Отелло.

- Ты мой любимый – сама целует мои губы легким поцелуем – Родной – опускается к шее -  Ласковый Отелло.

- Продолжай… мне нравится….

Каждый поцелуй сопровождается шагом назад, до тех пор, пока мы не достигаем постели. Опрокидываю ее на бордовые шелковые простыни. В этот раз позволяю ей оседлать меня. Она смотрит на меня прожигающим взглядом и сама раздевается, медленно, медленно. В какой – то момент мне это надоело, и я решил ей помочь, за что получил по рукам. Пришлось раздевать ее только взглядом. И почему на ее блузке, так много пуговиц? Ааааа. В штанах становится невыносимо тесно.

- Малышка. Если ты не поторопишься, я кончу еще до того, как ты меня разденешь.

Но эта мотивация совсем не действует на мою искусительницу. Она, наоборот, замирает. Намеренно тянет время, я готов выть от возбуждения. Наконец, ее блузка летит на пол и я на свой страх и риск, обхватываю ладонями ее грудь. Сминаю ее  жестко и требовательно. Завожу пальцы за кружево белья и касаюсь подушечками пальцев уже затвердевших сосков. С ее губ срываются стоны, и она начинает покачиваться на моих бедрах. Провожу пальцами по обнаженному телу девушки от груди до бедер,  запускаю шаловливые пальчики между ее ножек и ощущаю насколько мокрые ее трусики. Девочка моя. Точно моя. Для меня. Нежно поглаживаю клитор, и ловлю губами ее стоны.

- Привстань, родная – шепчу я, сотрясаясь в лихорадке желания.

Аня послушно приподнимает попку и дает мне возможность расстегнуть ширинку и  освободить возбужденный до предела орган.

Отодвигаю в сторону трусики и медленно ввожу его в увлажненное лоно. Так же медленно, как и она раздевалась. А в следующий момент приподнимаю ее и резко выхожу из нее.

- Женя…

- Я тоже умею играться, милая – Аня притворно дует свои губки – Хочешь меня?

- Да – шепчет она.

- Что да? Что ты хочешь, Анюта?

Она краснеет, понимая, что ей придется произнести свое желание вслух. Она пытается обхватить член своими хрупкими пальчиками, но я завожу ее руки за спину, отсекая подобное своеволие.

- Я не слышу, Аня. Так, что ты хочешь?

- Тебя – хнычет она.

- Я рядом с тобой. Тебе не достаточно этого? – я издеваюсь над ней, но мне так нравится эта игра, что я не могу остановиться.

- Я хочу, чтобы ты любил меня.

- Я люблю тебя – захватываю ее сосок губами и слегка покусываю.

Она дрожит в моих руках. Раскраснелась. На глазах выступают слезы. Меня и самого не хило трясет, но я хочу, чтобы она перешагнула через барьер стыда и скованности. Я хочу, чтобы в нашей постели мы были раскрепощены и не сдерживали себя ни в действиях, ни в словах.

- Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? – помогаю ей подобрать нужное неприличное слово.

-    Да, я хочу…. Чтобы ты меня трахнул – наконец – то. Аллилуйя.