– Неплохое место, сэр. Не хуже других.

– Мне компания не нужна. Подыщите себе другое место да... – Торранс осекся, вспомнив, что разговаривает с человеком, который, возможно, имеет влияние на Уэлсли. – Будьте так добры, Шарп. Не терплю тесноты. Знаю, да, недостаток, но что есть, то есть. Мне необходимо одиночество, Шарп. Уединенность. Такова моя природа, Брик! Что я сказал насчет треуголки? Да пошевеливайся же!

Шарп забрал ранец и вышел в садик, где Ахмед натачивал свой трофейный тулвар. Следом, бормоча что-то под нос, выбежала Клер Уолл с сапогами капитана.

– Почему вы, черт возьми, служите ему? – спросил Шарп. – Почему не уйдете?

Молодая женщина остановилась и посмотрела на прапорщика. У нее были странные, немного приопущенные веки, что придавало лицу загадочное и трогательное выражение.

– А разве у меня есть выбор? – Она грустно улыбнулась, садясь на землю, беря сапог и доставая сапожную щетку.

Шарп опустился рядом, взял второй сапог и принялся натирать его ваксой.

– И что он сделает, если вы уйдете?

Она пожала плечами.

– Я должна ему денег.

– Черта с два. Почему это вы ему должны?

– Он привез нас с мужем сюда. Оплатил проезд из Англии. Мы согласились отработать на него три года. Потом Чарли умер. – Девушка замолчала, на глаза ее навернулись слезы, но она сдержалась, шмыгнула носом и взялась за работу.

Шарп смотрел на нее. У Клер были темные глаза, волнистые черные волосы и слегка загнутая вверх губа. Если бы не выражение усталости и обреченности, ее даже можно было бы назвать хорошенькой.

– Сколько тебе лет, милая?

Клер скептически взглянула на него.

– У вас ведь есть женщина, да? В Серингапатаме. Кто она?

– Француженка. Вдова, как и ты.

– Офицерская вдова? – спросила Клер. Шарп кивнул. – И вы собираетесь на ней жениться?

– Ничего подобного.

– А как же тогда?

– Вообще-то я и сам не знаю, – ответил Шарп и, плюнув на сапог, растер плевок щеткой.

– Но она же вам нравится? – не отставала Клер, оттирая от грязи шпору. Вопрос, вероятно, показался ей самой слишком дерзким, и она поспешила добавить: – Мне девятнадцать. Но уже почти двадцать.

– Тогда ты вполне можешь посоветоваться со стряпчим. Ты же не заключала с капитаном никакого договора. Не подписывала никаких бумаг, верно? Не ставила крестик? В приюте, где я рос, дела именно так и делали. Знаешь, кого из меня хотели сделать? Трубочиста! Черта с два! Так что, если ты не подписывала никаких бумаг, тебе стоит поговорить со стряпчим.

Клер остановилась, глядя на печально склонившееся, умирающее от засухи деревце в центре сада.

– Я собиралась выйти замуж год назад, – тихо заговорила она. – За Тома. Он служил в кавалерии.

– И что же случилось?

– Лихорадка, – вздохнула девушка. – Да и в любом случае у нас ничего бы не получилось, потому что Торранс не позволил бы мне уйти. – Она снова взялась за сапог. – Сказал, что ни за что меня не отпустит. И что мне толку от стряпчего? Думаете, стряпчий станет со мной разговаривать? Им же только деньги и нужны. Да и есть ли в Индии такие, которые пойдут против компании? Они же все у нее в кармане. Знаете, – Клер оглянулась, проверяя, не слышит ли их кто, – у капитана ведь тоже денег нет. Дядя дает ему на содержание, и компания выплачивает жалованье, да только он все проигрывает. А самое странное, что деньги у него все равно появляются. Откуда? – Она помолчала. – Да и куда мне идти? – Вопрос повис в теплом, сухом воздухе и остался без ответа. Девушка снова покачала головой. – До дома тысячи миль. Что я буду делать? Не знаю. Торранс, он ведь поначалу был добр к нам. Он мне даже нравился! Я ведь совсем его не знала. – Она грустно улыбнулась. – Смешно, верно? Думаешь, если человек джентльмен да еще сын священника, то он должен быть добрым и справедливым. А оказывается, все не так. Знаете, он стал еще хуже после того, как встретил этого Хейксвилла. Я его просто ненавижу. – Она вздохнула и устало добавила: – Еще четырнадцать месяцев, и тогда я смогу с ним рассчитаться.

– Четырнадцать месяцев? – ужаснулся Шарп. – Черт! Уйди от него!

Клер отложила сапог и принялась за треуголку.

– У меня никого нет. Куда я пойду? На что буду жить?

– Ты сирота?

Она кивнула.

– Я работала прислугой в доме дяди Торранса. Там и с Чарли познакомилась. Он был лакеем. Потом мистер Генри сказал, что мы будем служить его племяннику. Чарли стал камердинером. Это уже было повышение. И жалованье было лучше, да только денег мы не видели. Ни разу с того дня, как прибыли в Мадрас. Он сказал, что мы должны оплатить проезд.

– Какого дьявола, Шарп? Что это вы делаете? – Из задней двери вышел Торранс. – Чистить сапоги не ваша обязанность! Вы же офицер!

Шарп швырнул капитану его сапог.

– Да как-то все забываю, сэр.

– А вот свои вам почистить не помешало бы. Боже, прапорщик, поглядите на себя! На кого вы похожи?

– Генерал меня и не таким видел, – ответил Шарп. – К тому же, сэр, мистер Уэлсли обычно не обращает внимания на то, как человек выглядит. Для него главное, чтобы каждый исполнял свои обязанности.

– Я свои исполняю! – возмутился Торранс, задетый столь прозрачным намеком со стороны младшего по званию. – Все дело в нехватке людей. Вот вы, Шарп, так ему и скажите. Объясните ситуацию. Брик, подай треуголку! Мы опаздываем.

Они не только не опоздали, но и явились слишком рано. Расхаживая нетерпеливо перед палаткой, капитан все больше нервничал. Наконец он остановился и посмотрел на невозмутимо разглядывающего землю под ногами Шарпа.

– Что именно сказал генерал, когда спрашивал обо мне?

– Он прислал своего адъютанта, сэр. Капитана Кэмпбелла. Интересовался, где амуниция.

– Но вы сказали, что мы уже в пути?

– Я сказал ему правду, сэр.

– А точнее?

– Сказал, что понятия не имею, где эта самая амуниция.

– Господи! Ну, Шарп, спасибо. Большое вам спасибо. Удружили. – Торранс поправил перевязь, сдвинул саблю. – Вам хоть знакомо такое понятие, как "лояльность"?

Прежде чем Шарп успел ответить, из палатки, щурясь от лучей заходящего солнца, выглянул капитан Кэмпбелл.

– Шарп? – Он радушно протянул руку. – Честно говоря, не ожидал увидеть.

– Как вы, сэр?

– Занят. Дел по горло. Советую не заходить, если вас не вызвали.

– Он войдет, – отрезал Торранс – Со мной.

Шарп пожал плечами.

– Как хотите, сэр, – сказал он и, пригнувшись, проскользнул в палатку.