– Ах ты, зараза, – выдохнул Серега и со всех сил пнул Аду в живот. Девушка согнулась пополам от боли, пытаясь прикрыться руками. Она старалась сдержать стон, чтобы не доставить удовольствия садисту. Серега же пошел в комнату с полками и начал сбрасывать с них все, что попадалось под руку. Устроив знатный разгром, браконьер вернулся и сказал: – Давай, тварь, работай, не зря твое место на кухне. Главный ох как не обрадуется, когда узнает, что ты специально испортила все продукты.

С этими словами негодяй ушел прочь, громко хлопнув дверью. Аделаида с трудом встала и дошла до своей лежанки. Лицо девушки заливали слезы. Она не знала, что ей делать дальше. Когда боль прошла, Ада начала потихоньку приводить помещение в порядок, складывать оставшиеся продукты обратно на полки. За этим занятием ее и застал вечером Василий Петрович.

Аделаида, заливаясь слезами, все ему рассказала, а затем упала на колени и начала просить:

– Василий Петрович, я вас умоляю, помогите мне сбежать! Я не вынесу такой жизни! У меня уже просто нет сил. Сколько можно надо мной издеваться? Я всего лишь хочу вернуться домой!

Мужчина погладил Аделаиду по голове и тихо сказал:

– Жалко мне тебя, дочка. Постараемся что-нибудь придумать. Потерпи еще немного.

На следующий день Василий Петрович пришел к Аделаиде с плохими новостями. Серега успел нажаловаться главному, и тот приказал перевести пленницу в цех по обработке туш. Девушке придется убирать звериные внутренности и закапывать их в заранее приготовленные ямы. Поскольку она не может вести себя прилично и портит запасы еды, ей лучше работать там, где сложно нанести ущерб браконьерам.

Аделаида часто задумывалась, кто же этот их главный. Насколько же коварен и хитер был этот человек, занимающийся жестоким, но прибыльным делом. Он набирал охотников до легкой наживы и больших денег, но не показывал им своего лица. Основная прибыль уходила на его счета, а в случае облавы на браконьеров вряд ли кто-то мог бы опознать его и выдать. Личной аудиенции главного удостаивались лишь несколько самых надежных людей. К ним относились Василий Петрович – этому человеку нечего было терять (про его сына никто не знал), поэтому он точно не сдал бы главного. Допускался к предводителю и Серега, а уж за какие такие заслуги, Аделаида так и не узнала.

Несмотря на уважение главного к Василию Петровичу, второму не удалось выторговать свободу девушке. Она слишком много видела, и ей предстояло увидеть еще больше. Вечером того же дня Василий Петрович отвел Аду в другое здание, где ей выделили отдельную каморку. С этого дня девушка каждый день занималась тем, что наблюдала за процессом свежевания туш таежных зверей, а затем, борясь с тошнотой, оттаскивала вытащенные внутренности в яму за лагерь браконьеров. Ее сопровождали двое амбалов, которые занимались тем же самым. Никаких шансов сбежать у девушки не было.

Каждое утро Аделаида надевала затвердевший от остывшей крови фартук и такие же жесткие рукавицы, в которых потом таскала окровавленные внутренности. Ей приходилось видеть, как жестокие люди приносят тушки лосей, медведей, зайцев, белок, разных таежных птиц. Какие-то звери убивались ради мяса, другие – ради ценного меха. Однажды Аделаида увидела в клетке амурского тигренка. Зверек жалобно мяукал, и его клетку накрыли темной тканью, чтобы животное замолчало. Сердце Ады сжималось от жалости. Девушка надеялась на то, что тигр нужен живым – его продадут в цирк или коммерческий зоопарк. Там его жизнь будет суровой, но лучше уж такая жизнь, чем гибель от рук браконьеров. Аделаида знала это по себе – она столько выстрадала, но ни за что не согласилась бы умереть, чтобы избавиться от страданий. Она верила, что сможет вернуться к любимому Игорю.

Процесс потрошения животного был ужасен. Аделаида никуда не могла уйти – ее не отпускали, опасаясь, что девушка сбежит. Однажды ей пришлось смотреть, как браконьеры снимали шкуру с медведя. Чтобы не испортить ее и не залить кровью мясо, охотники разрезали крупные артерии на туше и выпустили кровь. Она залила всю землю под навесом, где сидели браконьеры. Затем они вскрыли грудную клетку и вынули сердце. Запах от распотрошенного медведя стоял отвратительный. Аделаида смотрела на этот кошмар и вспоминала свои похождения в тайге. Она вспомнила того медведя, которого ей пришлось убить, чтобы спасти свою жизнь. Девушка даже не представляла, что с уже погубленным животным можно сотворить такой ужас. Браконьеры срезали с медведя шкуру, очистили ее от кусочков мяса и жил, а затем растянули на деревянной раме. Шкура должна была просохнуть и после этого стать ковриком возле камина или украшением на стене в кабинете какого-нибудь богача. Бедное животное никому не делало зла, а его уничтожили ради людской потехи. Вряд ли запас медвежатины предназначался голодающим – его подадут миллионерам в дорогом ресторане. Аделаиде было противно находиться среди убийц.

Браконьеры не просто зарабатывали деньги, убивая животных. Они явно наслаждались процессом убийства и дальнейшим потрошением. Аде становилось жутко, когда она понимала, что ее окружают настоящие маньяки и садисты. Девушка боялась, как бы и ее не постигла участь таежных зверей. Стоит сказать лишнее слово, и ее убьют. Она слышала, что ее держат в качестве заложницы, но никто не давал гарантию безопасности. Каждое из совершаемых этими людьми преступлений тянуло на несколько лет тюрьмы, так что Аделаиду, которая все это видела в красках, точно не выпустят без боя.

Девушка уже перестала вести отсчет времени – какая разница, какое сегодня число, если все равно не получится вернуться домой. Ада видела, что наступила очередная весна, но оживающая природа совершенно не радовала девушку. Снег успел стаять, грязь подсохнуть, а в жизни Аделаиды ничего не менялось. Но однажды вечером к ней подошел Василий Петрович и быстро, чтобы не привлекать внимание других, шепнул ей на ухо:

– Зайди через часок ко мне на кухню, принеси мясо, надо будет поговорить.

Аделаида молча кивнула и продолжила свою работу. В назначенное время она открыла дверь в кухонный домик и заглянула внутрь. У плиты стоял Василий Петрович, больше никого не было.

– Дочка, закрывай дверь и иди сюда. Я придумал, как тебе помочь, – тихо сказал мужчина.

Аделаида со всех ног бросилась к своему спасителю и стала его обнимать. Василий Петрович погладил девушку по волосам и ответил на бурное проявление радости:

– Ну, ну, рано еще благодарить, пока ничего не сделали. Садись и слушай. – Оба прошли и сели на лежанку за продуктовыми полками. – Завтра Серега повезет на продажу тигренка. Если сделка выгорит, то мы все дружно будем это праздновать. Я поставлю побольше водки на столы, чтобы все напились в стельку, а ты уж тогда не зевай и беги. В километре от лагеря мы прячем под маскировочной сеткой несколько джипов. Тебе только надо туда добраться, а потом доедешь, куда тебе надо. Ключи от машины я тебе помогу достать.

Аделаида не знала, как благодарить Василия Петровича. Она плакала от счастья, хотя и опасалась, что план может не сработать. Оставалось пережить один день напряженного ожидания, а потом начнется самое опасное – попытка бегства. Аделаида уговаривала саму себя успокоиться, взять себя в руки и настроиться на удачный исход дела. Ведь если все получится, уже через пару дней она будет у себя дома, в объятиях любимого мужа.