– Вас что, послала эта старая калоша, чтобы вы меня отчитали?

– Нет, – ответила я, рассмеявшись. – Хотя она точно не самый большой ваш почитатель.

– Остальные тоже, – согласился Гаджер.

– А вы никогда не задумывались, – спросила я, – что это может быть из-за того, что вы слишком много сил тратите на то, чтобы восстановить их против себя?

Теперь наступила его очередь смеяться.

– Думаю, что вы, может быть, правы, – сказал Эван. – Но они все такие… такие…

– Это вам только так кажется, – вмешалась я прежде, чем он нашел то оскорбление, которое искал. – Но время от времени вам стоит давать им право на ошибку. И тогда вы, может быть, поймете, что действуют они из лучших побуждений.

– Сомневаюсь я. Они хотят только, чтобы все знали свое место и не высовывались. Иногда, знаете ли, это становится так скучно, что мне приходится делать что-то, чтобы их расшевелить.

– Может быть, я вам с этим помогу.

– Неужели? – Гаджер бросил на меня еще один вопросительный взгляд.

– У меня есть для вас небольшое задание, которое может вас заинтересовать, – сказала я и поделилась с ним нашим планом наблюдений за герром Ковачем.

* * *

Я оставила Эвана бездельничать дальше, а сама вернулась на половину слуг, где необъяснимо кислую физиономию миссис МакЛелланд за столом сменили три лица, хозяев которых я раньше видела, но только здоровалась с ними. А ведь если хоть кто-то мог рассказать о том, что происходит и наверху, и внизу, то это была именно эта троица. Нелли Перри была личной горничной леди Лавинии, Дэн Чанли был камердинером лорда Ридлторпа, а мистер Арнольд Симкин служил камердинером у дяди Алджи еще со времен их молодости.

– Ага, – сказал мистер Симкин, увидев меня. – А вот и она сама. Присаживайтесь, милочка, и поделитесь с нами вашими новостями. Мисс Перрин, посмотрите, хватит ли в этом чайнике еще на одну чашку?

Садясь на предложенный стул, я вопросительно изогнула бровь.

– Итак, мисс Армстронг, – дружелюбно продолжил Арнольд, – что там насчет того, что вы с вашей хозяйкой занялись расследованием аварии?

Это был небольшой, опрятный мужчина с аккуратно подстриженными белоснежными усиками. В глазах у него присутствовал блеск, говоривший о том, что он вполне сможет доставить не меньше проблем, чем его хозяин.

– Все зависит от того, – ответила я, взяв из рук мисс Перрин чашку чая, – что именно вы слышали.

– Вот, – хлопнул Симкин рукой по столу. – Я же говорил вам, что она женщина не простая. И ничего просто так не выдаст.

Я улыбнулась и, еще раз выгнув бровь, взглянула на Нелли.

– Не обращайте на него внимания, дорогая, – сказала та. – Он ничего подобного не говорил.

– Но подумал. Подумал, – заявил Арнольд. – Я знал, что она хитрюга.

Мисс Перрин вздохнула. Я решила, что она почти одного со мной возраста, но что-то в ее материнской манере поведения старило ее.

– По дому ходят слухи, – объяснила она, – что несчастный случай вовсе не был несчастным случаем. Один из лакеев услышал, как лорд Ридлторп говорил этому мистеру Уотерфорду, что Морган сказал, будто бы с автомобилем что-то сделали.

– Лучше всего новости узнавать из первоисточника, – улыбнулась я. – Но на этот раз ваш испорченный телефон не ошибся. Я сама была с Морганом в сарае, когда он выяснил, что тормоза были заранее испорчены.

– Тормоза? Значит, кто-то намеренно убил мистера Докинса, да?

– Такая вероятность существует.

– Но ведь с тормозами не шутят, если только не хотят причинить вред, – подал наконец голос мистер Чанли. – Кто-то затаил зло против мистера Докинса, к гадалке не ходи. Его светлость в большом смятении. Плохо спит.

– Давайте вернемся к моему первоначальному вопросу, милочка, – сказал Симкин. – Так вы с вашей хозяйкой ведете расследование?

Моим заданием на половине слуг было наблюдать за ними, поддерживая в то же время иллюзию, что я сумасшедший трудоголик, который не может спокойно отдыхать вдали от дома. Но я уже решила, что эти трое были теми ключевыми фигурами, которые могли помочь мне понять, что же все-таки происходит, поэтому их стоило посвятить в наши планы.

– Вы все правильно слышали, мистер Симкин, – ответила я. – Полиция удовлетворилась тем, что это несчастный случай. И мне даже показалось, что инспектор решил, что все это – Божья кара, сошедшая на богатых бездельников за их глупость. Но когда стало ясно, что здесь попахивает преступлением, леди Хардкасл решила, что мы можем послужить нашему хозяину, заглянув под пару булыжников и выяснив, что из-под них вылезет.

– И именно поэтому вы так неожиданно начали работать? – уточнила мисс Перрин. – А я все никак не могла догадаться.

– Это предложил мистер Спинни, – пояснила я. – Он подумал, что это может быть полезным. Если я буду работать вместе с другими слугами, то смогу свободно передвигаться по дому и никто ничего не подумает.

– Этот старый дурак? – переспросила горничная. – Вам бы сразу надо было обратиться к нам. Мы бы вам объяснили, кто есть кто. Правда?

– Еще бы, – кивнул мистер Чанли. – Дело плохо. И с этим надо разобраться.

Я проследила за тем, как мимо прошла одна из мойщиц посуды с корзиной, полной овощей. Место было не очень подходящим для того, чтобы вести подобные разговоры, но никакого другого – где наш разговор не вызвал бы сплетен и досужих домыслов – поблизости не было. Мне, во всяком случае, не пришло в голову, куда еще мы могли бы пойти.

– Что вы знаете об этой гоночной команде? – поинтересовалась я. – Это очередное увлечение его светлости?

– Мы все так думали сначала, правда, мистер Симкин? – ответил за всех Дэн. – Я ничего не могу сказать против его светлости, и для меня было большой честью служить ему последние пятнадцать лет, но он человек увлекающийся. Ему постоянно надо чем-то заниматься. За последние годы у него была масса увлечений и хобби. Рисование, поэзия, скачки, садоводство – практически все, что угодно. Он даже в какой-то момент ездил в Египет, а мне пришлось следовать за ним. Тогда он решил, что он археолог. Представил себе, как будет разыскивать пропавшие пирамиды и сокровища.

– И получилось? – поинтересовалась я.

– Он свалился с лихорадкой денге[43], не успели мы добраться до Каира. Проведя две недели в постели, его светлость решил, что археология не для него и что он хочет стать гончаром. Так что мы закупили пару ящиков местных горшков и отправили их вместе с собой домой.

Я не смогла не рассмеяться.

– То есть его светлость – мотылек, – сделала я вывод. – Но мне показалось, что вы сказали, что с гонками все по-другому. Что же изменилось?