Начинается! Олень-лидер стал демонстрировать мне свои ветвистые рога. Анна не торопилась выполнить эту явно провокационную просьбу и правильно делала. Я перехватил полотенце, вмиг обмотал им свой кулак на манер боксерской перчатки и предложил:

– Старина, у меня, ей-богу, лучше получится. Но еще лучше будет, если ты покатаешься спиной по песку.

Владу, кажется, пришелся по душе мой вызывающий юмор. Он сдержанно усмехнулся, поднял с песка два акваланга, с которых еще капала вода, выжал их, как гири, до уровня груди и легко подвесил на сучья акации.

– У тебя воротник, надеюсь, крепкий? – спросил Влад и пообещал: – Следующим будешь ты.

– Самое интересное, – весело сказал я, – что всякий раз ты смертельно меня пугаешь и, наверное, даже об этом не догадываешься. Расскажи, как это у тебя получается?

– Я лучше покажу, – ответил Влад. – Так будет нагляднее…

– Замолчите, – негромко попросила Анна. – Вас противно слушать.

– Милая, – окончательно обнаглел Влад, – это наши скучные мужские дела. Не лучше ли тебе пока прогуляться по берегу?

– Я сама знаю, где мне лучше!

– Ты слышал, старина? – тут же воспользовался я мимолетным замешательством Влада. – Тебе ясно сказали, что Анна предпочитает находиться рядом мной.

– Вы похожи на мальчишек, – сказала Анна.

– Это все же лучше, чем на девчонок, – пришел я к оригинальному выводу.

– Анна, если ты не возражаешь, я отнесу его в море, – предложил Влад.

– Боюсь, что я стану для тебя камнем на шее, – не преминул предупредить я.

Анна тяжело вздохнула и посмотрела на рваную крышу навеса, через дыры которой золотыми столбами падал солнечный свет.

– Влад, – глухо произнесла Анна, не глядя на своего бронзового атланта. – Оставь нас, пожалуйста.

Уваров с напускным удивлением посмотрел на Анну, потом перевел взгляд на меня.

– Странно, что ты так долго сам не мог об этом догадаться, – сказал я сочувствующим голосом. – Я ведь тебе намекал, намекал…

Влад засопел, под скулами задвигались желваки. Он молча повернулся и пошел по горячему песку. Темная косичка прилипла к спине между лопаток, словно грива гнедого скакуна.

– Не пора ли домой? – спросил я Анну, присаживаясь на капот машины.

Анна внимательно, словно никогда не видела, рассматривала мое лицо.

– Домой? – переспросила она, вскинув брови. – А что я там забыла?

– Тебе здесь больше нравится?

– Да.

– И этот… Влад, он тебе тоже нравится?

Анна не ответила, села на полотенце, постеленное на песке, прижала колени к груди, подставила смуглое лицо легкому бризу и шуму волн.

– Я не хочу возвращаться, Кирилл.

– Почему?

– Дебет, кредит, прибыль, расходы, – медленно перечисляла она. – Мне надоело пересчитывать простыни, искать дешевые прачечные, дешевые склады, надоела бухгалтерия с ее приписками, вечным враньем цифр… Неужели ты до сих пор не понял, что у меня совсем иной характер и другое представление о счастье?

– Разве у нас с тобой не было аквалангов и лодки, чтобы отправиться на поиски амфор? – спросил я. – Что ты здесь нашла такого, чего не мог дать я?

– Ты крепко сидишь на якоре, Кирилл.

– Ты имеешь в виду гостиницу?

– Да. И образ жизни, которого нужно придерживаться, чтобы содержать гостиницу.

– Анюта, дорогая! – Я встал перед девушкой на колено и взял ее за плечи. – Но этот рай в просоленных палатках не может продолжаться вечно! Романтика хороша в меру, и, по-моему, мы сыты ею уже по горло. Твои сверстницы уже давно замужем, давно сидят на якоре, как ты выражаешься. И это нормально, человеку свойственно врастать корнями!

Я говорил гладко, правильно, как по писаному, но Анну мои слова не пробирали.

– Да, – кивнула она. – Я, наверное, вышла бы замуж. Но вся беда в том, что мы с тобой… что наши отношения зашли в тупик. Семьи мы не создали. А друзьями мужчина и женщина могут оставаться недолгое время. Потом они либо муж и жена, либо никто.

– Ну ответь мне! – взволнованно произнес я. – Чего нам не хватало для семьи? Дом, машина, деньги – все есть. Чего тебе надо еще?

Анна закачала головой и закрыла лицо ладонями.

– Не спрашивай! Я, наверное, дура. Я не могу понять, почему так происходит, но когда я вспоминаю Дикий остров, куда мы выползли после взрыва яхты, и нашу пещеру, и чай из еловых иголок, который ты заварил в консервной банке, и ощущение приближающейся опасности, то… то готова отдать все на свете, чтобы вернуться туда снова.

– Ты действительно дура, – ответил я сухо, поднимаясь с колена.

– Ну вот, видишь, – усмехнулась Анна. – Ты наконец разобрался во мне.

– Разобрался! – сдавленно выкрикнул я, швыряя круглую гальку в море, словно пытался избавиться от невыносимой досады. – Я всю свою жизнь связал с тобой, а ты все ломаешь!

– Ну не могу я, не могу! – взмолилась Анна. – Мне твоя гостиница – все равно что пожизненный вдовий платок.

– Это не моя, а наша гостиница, – поправил я. – Мы ее строили вдвоем.

– Закрой-ка ты ее на большой замок, – после долгого молчания сказала Анна, – и приходи к нам.

– И будем нырять за рапанами?

– Мы будем искать клады. Это намного интереснее, чем пресмыкаться перед клиентами по европейскому стандарту.

Я чуть не рассмеялся.

– Значит, ты предлагаешь мне заняться поиском клада? Анютка, последний раз я этим занимался во втором или третьем классе, когда прочитал «Тома Сойера».

– Перечитай еще раз, – серьезно посоветовала она.

– Если я присоединюсь к вам, это не понравится Владу.

– Раньше ты не обращал внимания на конкурентов, а шел ко мне напролом.

– Так! Значит, ты уже считаешь его моим конкурентом? И давно Влад пребывает в этом замечательном качестве?

– С той минуты, как я с ним познакомилась! – ответила Анна с вызовом.

– Может быть, ты уже спала с ним?

– Может быть!! – выкрикнула Анна и запустила мне в лицо горсть песка.

Я, не владея больше своими чувствами, кинулся на нее, как хищник на свою жертву, повалил на песок и распял, удерживая ее руки за запястья.

– Ты же любишь меня! – хрипел я, не зная, как заставить Анну смотреть мне в глаза.

– Тебя? – отчаянно сопротивляясь, крикнула она. – Кто тебе сказал эту глупость? Я тебя терпеть не могу!.. Ой, мне больно, руку сейчас сломаешь!

С души вдруг схлынуло напряжение. Мне все стало безразлично. Я поднялся на ноги, со стыдом осознавая свой поступок. Что со мной? С чего это я вдруг кинулся на Анну, стал с ней бороться? Зачем тянуть ее за собой? Насильно женщину не вернешь, это аксиома.