Вальдера за то, что до такого он не дошёл. И тут же грустно рассмеялась, уперевшись одной рукой в плотный ствол тростника и утирая пот тыльной стороной кисти с зажатым в пальцах мачете. Дожила! Благодарит захватчика за то, что не заковал её в кандалы. Поклониться ему в ноги за это! Куда, демоны побери, подевалась её гордость?!

И она ударила по тростнику с такой силой, что мачете вырвался из измученных рук и скользнул в заросли. Ясмин без сил опустилась на колени, уткнувшись оголёнными ногами в жёсткие стебли.

Мельком обернувшись, она увидела, что Гаррета, похоже, разморило от жары и сытной еды. Стражник растянулся рядом с таким же заснувшим псом, вытянув ноги в тени, уберегаясь от солнца. Надо же! Дождалась!..

Сейчас. Она встанет, она сможет. От усталости и пекла закружилась голова, во рту всё пересохло. Ей просто нужна хотя бы крохотная передышка. Но такой заманчивой вдруг показалась мысль броситься на срубленные стебли с головой и разрыдаться от своего унижения и бессилия, что Ясмин с трудом удержалась от этого порыва.

А когда поползла вперёд за утерянным мачете, то услышала тихий звон и увидела впереди босые мужские ноги, заляпанные землёй. Щиколотки обхватывали обитые тканью кандалы, а между ними тянулась цепь длиной в шаг. Ясмин подняла взгляд выше, по мускулистым икрам, по прикрытым короткими штанами коленям и распахнутой на груди рубашке.

Риан, держащий в руке свой тесак, медленно поднял руку к губам и прижал к ним палец. Он сделал несколько мягких шагов так, что кандалы на его ногах не издали больше ни звука и не треснула ни одна ветка под ногами, а потом присел рядом с Ясмин и вытащил из вороха стеблей и листьев выроненный мачете.

Ясмин подняла к нему голову. Она смотрела в его спокойное мужественное лицо, вдруг чувствуя, что почему-то по щекам текут нежеланные слёзы. Она нашла его… Доползла. Или – он нашёл её. Уже не важно.

Риан работал на плантации уже седьмой день, но не подавал ни малейших признаков усталости. У самой же Ясмин давно истощились силы, влага оседала на коже, текла каплями по шее, вискам, в вырез блузки на груди, волосы липли к телу. Гудели пальцы.

Он же выглядел свежим и отдохнувшим, словно не рубил целыми днями тростник под палящим солнцем, только тёмные пряди разлохматились и завились сильнее обычного, упали на лоб. А на его губах играла лёгкая улыбка, словно он был рад её видеть, пусть и в таком виде и при таких обстоятельствах.

Даже после того, как из-за неё он оказался закован в кандалы! Он и остальные…

– Прошли слухи, что госпожа решила показать нам пример? – тихо заговорил он.

Ясмин глянула между густых стеблей на своего стража. Тот ведь в любой момент может проснуться!

– Да, только у меня не очень-то получается… подавать пример.

И она почувствовала, как слёзы высыхают, а губы невольно улыбаются. Как ей, оказывается, не хватало близкого человека. Не служанок-предательниц и не тех, кто мечтает выслужиться перед ней или Вальдером, а простого и доброго общения. И вот теперь она с бывшим приказчиком точно на равных…

– Давай покажу, как надо. Я тут уже наловчился за эти дни. Не бойся, этот крепко спит, я вижу.

Риан протянул ей руку и помог встать.

Как только он смог скрыться от своих надсмотрщиков и уйти так далеко?! Но уставшей до изнеможения Ясмин уже не хотелось об этом беспокоиться. Она окинула взглядом весь длинный ряд тростника, снова перехватила свой мачете и послушно кивнула. Пусть даже Гаррет сейчас проснётся, что он сделает?

Она ведь действительно собирается работать, тем более – это в её интересах: плантация по-прежнему принадлежит ей по праву. Как бы ни хотелось Вальдеру стать здесь главным.

– Руби резче и вот тут, под корень, – низко склонил один из стеблей Риан и указал концом лезвия.

А потом ударил, срубив тростник тут же. В его руках мачете пролетел, как росчерк пера. Коротко, точно, легко. Ясмин попробовала повторить, но только чуть не ударила себя по ноге, когда лезвие соскользнуло со стебля.

– Держи вот так, – Риан шагнул ближе и повернул рукоять так, чтобы направить лезвие горизонтально. – Как косу. И замах пошире.

Ясмин вдруг смутилась от его тёплых пальцев на своей ладони. Даже дыхание перехватило. Точно солнце согрело своими лучами и внутри радостно защекотало.

– Спасибо, – мягко высвободилась она, всё ещё опасаясь, что их заметят рядом.

– Тебе здесь понравится. Никаких тесных жарких комнат. – Риан вдруг подмигнул и склонился, чтобы подобрать срубленный тростник, а потом оторвать листья. – Такая свобода.

Ясмин неожиданно для себя звонко рассмеялась. Что может быть нелепей – говорить о свободе с кандалами на ногах, на плантации, куда его пригнали силой! И всё же его спокойствие воодушевляло.

– Ты меня удивляешь, – качнула Ясмин головой, глядя на его полные силы и ловкости движения.

А ведь он давно ей нравился, когда босоногое детство уже закончилось, но в ту пору Риан уже вовсю был обласкан вниманием местных девчонок, как говорили. Да и понимал, что они слишком неравны…

А может, просто Ясмин и не нравилась ему никогда. Так, симпатичная и доверчивая подружка родом из знати. И после того, как Риан пострадал из-за её поступка, она сама отстранилась, как могла, лишь бы снова не стать причиной чужой боли. Только сейчас она поняла, как же ей не хватало его рядом…

– Что толку унывать? Мы сделали что могли. А ты сделала свой выбор. Не спорь. Я тебя не виню. – Он сощурил тёмные глаза, остановившись рядом. Вблизи она всё-таки заметила выступивший на его лбу пот, следы грязи тонкой полосой. – Я вижу, как он действует, и с этим… сложно сражаться.

Казалось, он хочет коснуться её лица, но не решается.

Ясмин взглянула на него с мучительным чувством безнадёжности. Скоро их хватятся: его или её, и она понятия не имеет, как быть дальше с собственной жизнью. Даже если они вдвоём сейчас убьют заснувшего Гаррета – им не скрыться. Рядом натасканные собаки, куча чужаков и сам Вальдер со своей магией.

Ясмин стиснула пальцами свою шею. Это душило сильнее удавки, будто вместо кандалов ей надели невидимый и оттого неснимаемый ошейник.

Он ступил к ней ближе, глубоко вздохнул и напряжённо замер. Ветерок едва заметно колыхал его волосы, но сам Риан казался таким решительным, что одним своим видом мог заставить поверить в себя.

Ясмин смотрела в его дерзкие и при этом такие честные, умные и всё понимающие глаза