– Если миссис Майлз сказала – значит, так все и было, – произнес Энтуистл.

Хауорт кивнул:

– Полагаю, теперь все, что нам нужно, – заставить Хейторнтуэйта признать правду.

– Да. Но я продолжу свой рассказ… У миссис Майлз в машине лежала лопата. Буллер закопал тело Сайкса. Они скрыли следы своего вмешательства и создали видимость, будто Инок убил бывшего дружка и сбежал.

– Тьфу! – поморщился Энтуистл. – Я помню, как Чарли Пикерсгилл заявил мне: «Не вмешивайтесь, папаша. Вы уже в отставке. Дело это яснее ясного, и ваша помощь мне не нужна». Чарли возомнил себя большим умником, – но его умения хватало на поддержание порядка, и только, в остальном он был слабоват. Любой, кто хорошо знал эти болота, сказал бы, что при сухой погоде невозможно не заметить следы, как бы ни пытались их замести. Однако Чарли вбил себе в голову, что это дело рук Сайкса, и не видел дальше своего носа. Говорите, мистер Литтлджон, не обращайте на меня внимания! Я просто ворчливый старик, который вечно во все встревает.

– Итак, убийство считалось раскрытым, но преступника так и не нашли, и дело отправилось на полку. Там оно и лежало, пока отряд самообороны не обнаружил останки Сайкса. Тогда на сцене появился Трехпалый. Он оказался номером шестым из тех, кто бродил по болотам в день убийства. Как мы знаем, незадолго до выстрелов Буллер прогнал его с охотничьих угодий. Женщина, спутница Трехпалого в тот вечер, призналась мне, что бродяга кого-то заметил на пустоши и узнал, но не сказал, кто этот человек. Судя по всему, он видел Калеба, поскольку вскоре после того, как по городу поползли слухи, будто кто-то третий убил Трикетта с Сайксом, Трехпалый начал хвастаться, что ему наконец привалила удача. Он помнил, кого видел на болотах в вечер убийства, и собирался на этом нажиться. Едва ли свидетельство бродяги привело бы Калеба на виселицу, однако полиция наверняка начала бы задавать неудобные вопросы, и кто знает, что могло тогда всплыть.

Хейторнтуэйт пригласил к себе Трехпалого, заплатил ему и дал бутылку с отравленным ромом. Опознать бутылку было невозможно – таких полно повсюду, – но убийца упустил из виду, что подобный ром в наше время редкость. Калеб, как нам известно, не большой знаток по части спиртных напитков! Миссис Майлз видела, как Трехпалый покидал Спенклаф-Холл незадолго до свой смерти. Наверное, Хейторнтуэйт рассчитывал, что бродяга отправится на пустошь, упьется до бесчувствия среди вереска и там же умрет. Но вместо этого он погиб у меня на руках, и, к счастью, нам удалось спасти остатки рома. Вот и вся история, джентльмены. Вы вольны принять ее или отвергнуть. Вероятно, она верна, хотя прямых доказательств у нас нет.

– Иными словами, мы должны выжать правду из сэра Калеба, – заключил Хауорт. – Безусловно, это задача не из легких. Нам никто не позволит подвергнуть его допросу с пристрастием. Кстати, мы и без того изрядно превысили свои полномочия, взяв образцы рома из погребов миссис Майлз и Хейторнтуэйта.

– Вы хотите сказать, что вломились к ним в подвалы? Поверить не могу, – хохотнул Энтуистл. – Ну, это что-то небывалое!

– Мы решились на отчаянные меры, мистер Энтуистл, – признал Хауорт. – Нам пришлось рискнуть и поставить под удар свою репутацию. Но операция прошла успешно и привела к желаемым результатам.

– Да, – подтвердил отставной инспектор. – Но худшее еще впереди. Калеб – твердый орешек, его так просто не расколешь. Он пробился наверх благодаря хитрости и неразборчивости в средствах. Загнать его в ловушку непросто, будьте уверены.

– Да, это теперь наша главная проблема.

– Помню, я говорил вам двоим в тот день, когда вы приходили к нам в курятник, что хочу, чтобы это дело стало моим последним, – произнес Энтуистл. – Я берусь прижать Калеба к стенке. Я знаю его лучше, чем любой из вас, и насквозь вижу все уловки. У меня есть на примете один план, но мне нужно немного времени. Я уже старик, терять мне нечего, и о репутации заботиться нет нужды. Ответственность я беру на себя, если вы оба доверитесь мне.

Хауорт взглянул на Литтлджона, а потом на Росса. Оба кивнули.

– Что ж, будь по-вашему, но мы хотим знать все об этом, прежде чем начнем действовать, – отозвался он.

– Ладно. – Энтуистл поднялся, а остальные помогли ему надеть пальто и обмотать шею шарфом. – Я как раз успею домой вовремя. Кино закончится через четверть часа, мои домашние найдут меня там же, где оставили, – у камина. Мне не нужны лишние вопросы: не хочу, чтобы Чарли Пикерсгилл пронюхал. Я ему покажу, как отваживать меня от дела! Ну, я с вами прощаюсь, увидимся завтра утром, в десять часов. Придется сказать дочери, будто я собрался взять новую книгу в библиотеке. Теперь я из дому и шагу ступить не могу без подробного отчета. Доброй вам ночи!

Бодрый восьмидесятилетний старик шагнул за порог и нырнул в метель.

Ровно в десять часов на следующее утро бывший инспектор Энтуистл, или заслуженный инспектор в отставке, как называла его миссис Литтлджон, явился в полицейский участок Хаттеруорта. Участие в расследовании стало важным событием в его размеренной стариковской жизни, и ради такого случая он разоделся в пух и прах. Как ему удалось незаметно проскользнуть мимо зорких глаз вездесущей дочери – большая загадка. Новая матерчатая кепка сидела на его голове аккуратно и прямо. Он был в нарядном пальто из толстого синего сукна, что используют при пошиве морских кителей, и сером домотканом костюме. Картину дополняла пара новеньких замшевых перчаток с меховой оторочкой и шарф ручной вязки, который надежно укутывал шею и уши, хотя и скрывал новый галстук из магазина готового платья. Энтуистл курил сигару, не сняв бумажного колечка. Очевидно, заслуженный инспектор в отставке сумел достойно распорядиться подарками от внучек к Рождеству! Он немедленно взял бразды правления в свои руки, что доставило Литтлджону даже удовольствие. Окладистая борода старика грозно топорщилась, глаза сверкали воинственным огнем, он потирал руки (не столько, чтобы согреться, сколько в предвкушении триумфа: охота выдалась славной).

Энтуистл достал из кармана пузырек и поставил на стол перед Хауортом. Суперинтендант взял его, с изумлением посмотрел на старика и передал склянку Литтлджону.

– Ну и что это, по-вашему? – усмехнулся Энтуистл.

– Снотворные таблетки, – предположил Хауорт.

Заслуженный инспектор успел побывать в Спенклаф-Холле. Он знал, что в это время сэр Калеб бывает на заводе, а его жена в городе ходит по магазинам. Стареющая горничная Хейторнтуэйтов была замужем за сыном троюродного брата Энтуистла, пока не овдовела, а значит, приходилась ему родней. Отставной полицейский позвонил в дверь, ему отворила дальняя родственница.