– Кто вы?

– Ой, только не надо мне выкать, Лиса. Ну, ей-богу, Катка, ты действительно меня не узнаешь или придуриваешься?

Катарина сделала пару шагов по направлению к столу.

– А разве мы знакомы?

– Вот прикол. Не думала, что за двадцать лет я изменилась настолько сильно. Кат, мы с тобой шесть лет вместе учились. Давай, подойди ближе и посмотри на меня повнимательней.

Катарина во все глаза уставилась на пышку.

– Не узнаю, клянусь, не могу узнать.

– Офигеть! – Женщина встала из-за стола и приблизилась к Катарине. – Кат, ты меня пугаешь, у тебя, никак, маразм начался? Ладно, даю подсказку, мое имя начинается на букву «П». Еще одну подсказочку дать? Вспомни, с кем ты в десятом классе прогуляла урок алгебры и с кем чуть не угодила под колеса машины?

Ката замахала руками:

– Полинка?! Не может быть!

– Наконец меня признали. Катка, воистину сегодня мой день.

– Полька, – повторяла Ката, рассматривая бывшую одноклассницу. – Ни за что бы не узнала, если бы ты про машину не упомянула.

– Так сильно изменилась?

– Ты стала другим человеком.

И Ката ничуть не лукавила. Та Полька Самохвалова, с которой она училась в одном классе, и та Полина, которая сейчас стоит перед ней, отличались друг от друга, как день от ночи. В школьные годы Полиночка была тощей, как проволочка, ее иссиня-черные прямые волосы заметно контрастировали с вечно бледным треугольным личиком, а щиколотки были настолько тонкими, что казалось, они вот-вот должны переломиться. Помнится, в старших классах Полина сильно переживала по поводу размера своей груди. Не устраивал Польку первый размер, на какие только хитрости она не шла, дабы сделать грудь хоть чуточку больше. В одиннадцатом классе Полина весь год подкладывала в бюстгальтер кусочки поролона. Об этом знала вся школа, над девицей откровенно посмеивались даже учителя, но зато Поля была горда собой. Она делала вид, что не слышит едких замечаний, подколок и продолжительного хихиканья вслед.

И вот сейчас Ката смотрела на полненькую – эдакую кровь с молоком – розовощекую молодую блондинку, бюсту которой, бесспорно, завидуют многие прелестницы.

И дело здесь уже не в кусочках поролона, четвертый размер груди у Полины появился либо благодаря имплантатам, либо она уже стала мамочкой очаровательных карапузов.

– Мой внешний вид поверг тебя в шок? – веселилась Самохвалова. – Признавайся, ты шокирована?

– Не то слово, Поль, ты стала такой... Такой...

– Какой?

– Не могу подобрать нужных слов.

– Зато ты, Катка, ни капельки не изменилась. Нет, правда, я узнала тебя сразу, как только увидела.

– Поль, можно я сяду, у меня ноги подкашиваются.

– От неожиданной встречи или от выпитого коктейля?

– Не напоминай мне про коктейль. Полинка, – Ката качала головой. – Вот это встреча.

– Да уж, как говорится, никто и не ожидал.

– Полька, неужели ты хозяйка клуба?

– Да нет, до хозяйки пока не доросла, но я правая рука владельца. Он сейчас в отъезде, а я на его месте царствую. Слушай, а чего это мы с тобой порожняком встречу обмываем? Сейчас я все устрою. – Самохвалова взяла телефонную трубку и властным голосом прочеканила: – Кирилл, это Полина. У меня важный гость, – она подмигнула Катарине. – Устрой нам все по высшему разряду. Да, конечно. Только побыстрее.

Усевшись на диван, Полина цокнула языком.

– Сейчас, Катка, мы с тобой устроим праздник живота. Имей в виду, я тебя так просто не отпущу, будем болтать всю ночь напролет. Поняла?

– Полин, да я с радостью, – сообщила Ката, забыв на время о причине своего визита в стриптиз-клуб.

– Вот такие дела, Полинка, – сказала Ката спустя час после начала беседы.

– Ой, Катка, время тикает, не успеешь глазом моргнуть, как пятый десяток разменяешь. Если честно, я ребенка родить хочу, – призналась Полька. – Пусть без мужа, главное, чтобы карапуз был. Ты в курсе, что у Машки Копытевой уже трое?

– Не-а.

– Обскакала она нас с тобой, а в школе, вспомни, Кат, Машка самая закомплексованная была. Ей все пророчили судьбу старой девы.

– Я знаю, что у Лешки близнецы родились, – сказала Ката.

– У Нифонтова? Ну, это меня не удивляет, он всегда девкам нравился, помнишь, как я по нему сохла в десятом классе?

– А то!

Полина потянулась за сигареткой.

– Я иногда задумываюсь о старости, – призналась она, чиркнув зажигалкой.

– Не рановато? – усмехнулась Катарина.

– Для кого как. Ты наших девочек в зале видела?

– Эффектные.

– Ха! Не то слово! Знаешь, сколько самой старшей? Двадцать четыре года. Кат, ты ж помнишь, я никогда не была завистливой, а тут в последнее время меня будто прорвало. Смотрю на двадцатилетних девчонок, и злость берет. Умом понимаю, двадцать и тридцать пять не такая уж большая разница, а поделать ничего не могу. Вспоминаю себя в двадцать лет, злюсь, раздражаюсь... ой, даже говорить не хочется. Ребенка мне надо родить, иначе превращусь в отпетую стерву. Прикинь, что со мной будет в пятьдесят. – Полина скорчила гримасу и засмеялась. – Жесть!

Откусив кусочек от круассана, Катарина зевнула.

– Наелась на неделю вперед. Спасибо тебе, Полька.

– Да ладно придуриваться, ты еще скажи, накормила-напоила, матушка, и в ножки мне поклонись. Тебе во сколько завтра на работу топать, к девяти?

Ката пожала плечами:

– Я не работаю, дома сижу.

Неизвестно, что в словах Катарины показалось Полине странным, но ее реакция после услышанного описанию не поддается. Поля поспешно затушила курок, захлопала длинными – явно накладными – ресницами, после чего, схватив Кату за руку, заорала:

– Катка, что ты сказала? Повтори.

Немного ошалев от реакции Полины, Ката машинально дернула руку назад.

– Поль, ты чего?

– Ты нигде не работаешь и сидишь целыми днями дома?

– Ну да.

– Невероятно!

– Почему?

– Катка, наша сегодняшняя встреча не случайна, мне тебя послали небеса. Господи, чего ж ты сразу не сказала?

– Ты не спрашивала.

Полина потянулась к пачке сигарет.

– Кат, ты должна оказать бывшей однокласснице посильную помощь. Ты профессиональный мейк-ап делать умеешь?

– Умеешь, – кивнула Ката, расправившись с очередным круассаном. – Только себе его практически никогда не делаю, не люблю, когда на лице много косметики, а вот Розалия...