Люди обычного сознания чувствуют себя счастливыми, когда другие с ними соглашаются, а печалятся, когда кто-то выступает против, не разделяя их точку зрения. Исток их печали заключается в силе желания выделиться из толпы, ибо обыденное сознание постоянно нуждается в признании своей исключительности. Им важно, чтобы признали их необычность. Постепенно только это желание овладевает их душами. А лучше было бы направить свои усилия на понимание своих действительных отличий от других, таким образом могли бы люди выйти за свои привычные пределы ограниченного обыденного ума. И только таким образом они смогут пребывать в ладу с остальными, избегая борьбы и соперничества с кем бы то ни было.

Ибо неважно, насколько ты умен и знающ, всегда найдется такой, у кого больше и ума, и знаний. Если же у человека возникает желание управлять страной, следуя чьим-то установлениям и законам, он всегда следует путями правителей трех династий, не видя зла и порочности подобных подходов. А страна зависит от милости его суетливых состояний, но обычно такое управление кончается великими бедами и разрушениями.

Разве что один из десяти тысяч сможет уберечь страну от беды, управляя в ней подобным образом. Потому в большинстве случаев такое управление и приводит к разрушению страны, смуте и неисчислимым бедам, выпадающим на долю простых людей. А более всего печально, что правители заставляют так же управлять и своих подданных, не понимая потом, почему у них ничего не получается.

Если правитель владеет большой страной, он должен понимать, что предмет его управления огромен, он должен в душе своей соответствовать огромности этого предмета. Такой предмет требует особого обращения, нельзя просто оставаться самим собой, не работая над собой, не развивая себя, не достигая уровня действительного правителя большой страны. Такой правитель должен уметь покоряться великим законам мира, следовать законам движения сил в мире, пропуская их через себя, претворяя их в себе. И тогда, видя, что все вокруг находятся с ним в одинаковом положении, он сумеет обрести высшую ясность в сознании и перестанет стремиться управлять всем, что существует под этим Небом. Он просто будет длить свой полет в великом космосе мира, и порядок сам установится во всех его землях, а он, обретя полное одиночество через единство со всем сущим, будет один уходить и один возвращаться, владея всем в одиночку, и, будучи единственным владыкой всего происходящего, такой правитель обретет высшее совершенство.

Великий человек подобен тени, что всегда следует за телом, он похож на эхо, которое неотделимо от звука, и на любой заданный вопрос он дает такой ответ, в котором будет содержаться неизмеримая глубина постижения тайны этого мира, будто бы весь космос отвечает вопрошающему.

Человек такого сознания живет в молчании, действует за пределами любых пространственных ограничений, пребывая нигде, тем самым направляя тех, кто не имеет определенного пути, перемещаясь беспорядочно в пространственных и целевых ограничениях. Он же странствует в безначальном и бесконечном, и движение его не оставляет следов в мире людей. Такой в своих входах и выходах подобен Солнцу, идущему в пространстве Неба за пределами всех времен. И можно даже не пытаться точно назвать и описать подобное сознание, ибо такое сознание живет, не владея ничем, и потому не поддается описанию. И следовательно, не владея ничем, оно не имеет признаков и примет, так как ничто ему не принадлежит, не находится с ним в отношениях принадлежности.

Благородные люди древности хотели управлять и владеть этим миром, а человек подобного сознания является спутником и другом Неба и Земли.

Множество вещей в этом мире могут приносить пользу, и люди, будучи низкими по своей природе, стремятся воспользоваться вещами. Но приходится на них полагаться, и взаимодействовать приходится с этими людьми. И потому дела нужно делать, несмотря на то что дела эти тайные, а законы, существующие в пространстве людей, всегда несовершенны, но всегда необходимы. Пусть совесть и справедливость далеки от совершенства, но нужно быть всегда внутри их поля. Доброта доступна лишь немногим, а нужно сделать ее доступной всем. Обряды ограничены в применении, но нужно расширять область их действия. А сила духа всегда пребывает в центре равновесия, так что нужно ее поднимать выше, помещая в сознании над всеми остальными ценностями. И несмотря на то что Путь един, он всегда меняется и превращается в своих проявлениях. Да и сила небесная, будучи духовной и возвышенной, должна находить свои пути, воздействуя на мирское в пространстве человеческих отношений.

Мудрый человек лишь созерцает движение Неба, не пытаясь ему помочь. Мудрец думает о том, как совершенствовать силу духа, но не позволяет ей становиться у себя на пути. Двигаясь вперед по велению Пути, мудрый никогда не строит планов на будущее. Применяя доброту в делах, мудрые не полагаются на нее, ожидая воздаяния. И даже взывая к совести и осознанности, они ничего не создают на их основании. Они видят, как действуют обряды, но не пытаются накопить благую силу, применяя эти обряды. Такой мудрец просто делает, что должно, никогда не уходя от ответственности за то, что им сделано.

Мудрый лишь пытается сделать законы годными для применения, но не верит в их действенность. Конечно, мудрый ценит людей, но не принимает их действия как сами собой разумеющиеся, а всегда видит в этом дар и награду.

Мудрый пользуется вещами, но всегда готов избавиться от любых вещей с легкостью, ибо хотя вещи по сути и бесполезны, все же ими следует пользоваться, извлекая из них пользу.

Кто не способен ясно видеть суть небесного движения, тот никогда не обретет чистоты для силы своего духа. Если ты не способен следовать своему Пути, то не сможешь следовать и Пути других.

А это и есть самая большая беда для человека, когда он не может следовать Пути.

Ибо что такое Путь? Путь – это и Путь Неба, и Путь человека. Недеяние является достойным высшего почитания, и таков Путь Неба. А Путь человека состоит в делании дел. Путь Неба воистину управляет людскими делами, а Путь человека должен служить Пути Неба.

Путь Неба и Путь человека – это два предела и две границы, которые удалены друг от друга так, что не сходятся никогда. Потому, размышляя об этом, постигая их суть, бойся ошибиться.

Обширны пространства Неба и Земли, безграничны и протяженны во времени, и в этих пространствах существует множество разнообразных предметов. И все же я смею утверждать, что все разнообразие и разнообразие разнообразий происходят из единого истока, имеют единый корень.