Можно представить ужас одинокого помпеянина, обнаружившего, что окна и двери засыпаны камнями. Видимо, он пытался спастись, прорубая топором проходы в стенах. Не находя пути в одной, он принимался за вторую, и снесенный потоком, хлынувшим через пробоину, замертво упал на пол. Вытянутые руки со сведенными, судорожно сжатыми пальцами, вывернутые конечности, искаженные черты лиц красноречивее всяких слов свидетельствуют о безнадежной борьбе и мучительном ожидании смерти.

Жуткая драма разыгралась на вилле Диомеда, занимавшей большой участок вдоль улицы, ведущей к помпейскому некрополю. Хозяин богатого трехэтажного дома держал в одной руке мешок с монетами, а в другой зажимал ключ от входа, к которому шел в сопровождении раба. Освещая путь фонарем, невольник сгибался под тяжестью сундука, набитого серебряной посудой. Беглецы смогли дойти лишь до портика перистиля, но не сумели открыть дверь. Остальные домочадцы – 18 женщин и 2 детей – прятались в подвале среди винных бутылок, закрывая головы покрывалами. Пепел заносило в погреб сквозь отдушины под потолком; люди задохнулись, когда его слой превысил высоту человеческого роста.

Слепок с верхней половины тела одной из жертв показал, что среди погибших была юная девушка с необычайно красивым лицом, одетая в тунику из легкой ткани. Рядом лежала женщина с ребенком, держа за руку еще одного, постарше. Столетия спустя в подвале нашли груду костей, лежавших вперемешку с деньгами, столовым серебром и драгоценностями тонкой работы. С виллы Диомеда в Неаполитанский музей перешли серебряные кольца и булавка, аметистовая камея с изображением Венеры, золотые браслеты, ожерелья, украшенные граненым изумрудом и цепочками виноградных листьев.

По свидетельству некоего Денона, побывавшего на открытии виллы Диомеда в 1777 году, на дне расставленных в подвале кувшинов сохранилось вино. «Вулканическая зола, – записано в его дневнике, – пресытила собой находившуюся в них жидкость и тем превратила ее в кусок камня. В другом месте Помпей тоже нашли отвердевшее вино в стеклянной посудине. Если взять вещество в рот, оно представит большое сопротивление зубам и только при сильнейшем давлении рассыпается в порошок, как нечто прожженное и совершенно безвкусное».

С помощью гипсовых слепков легко восстановить обстоятельства смерти жрецов храма Исиды. Начало извержения застало служителей за обедом, состоявшим из яиц и рыбы, найденных на столе. Потратив время на завершение трапезы, слепо веруя в загробную жизнь, они не позаботились о своем спасении. После тщетных попыток унести статую Исиды жрецы собрали в полотняные мешки священную утварь. Самый сильный из них не выдержал тяжести ноши и первым упал на пороге храма. Остальные, подобрав драгоценные реликвии, двинулись к старому форуму. Здесь двое из них попали под рухнувшие колонны портика. Еще живые, хотя и раненые, они бросили золотые блюда, решив искать спасения в доме, где и погибли, засыпанные пеплом.

В примыкавшем к форуму переулке нашли несколько скелетов, принадлежавших людям из низшего сословия. Юная помпеянка в вышитых сандалиях, молодой воин, пожилая женщина, будущая мать со связкой ключей и двумя серебряными вазами в руках пережидали извержение дома и слишком поздно поняли ошибку. Они выбрались через окно в то время, когда слой пепла достиг высоты вторых этажей. Короткую улочку, на которой они погибли, впоследствии назвали Переулком скелетов.

Граждане имперского Рима выработали для себя невзыскательную философию и жили, не ломая голову над смыслом жизни, считая смерть хорошим стимулом для наслаждения. Пристрастие римлян к натуральным скелетам или в виде изображений в свете трагедии 79 года выглядит жутковатым юмором фортуны. Достаточно вспомнить скелет на пиру Тримальхиона или выложенный мозаикой череп на столе в одном из помпейских домов. Самой изощренной формой своеобразного культа являются кубки, которые заказал для себя и своих гостей владелец богатой виллы Боскореале, расположенной в пригороде Помпей. Рельефные изображения знакомят зрителя со скелетами великих сынов Эллады: стоика Зенона, вылепленного с сумой и палкой, лирика Архилоха с музыкальным инструментом в руках, комедиографа Менандра с зажженным факелом и женской маской, а также драматурга Еврипида, философа-идеалиста Эпикура. Последний по воле скульптора готовился изжарить поросенка, одновременно читая стихи. Творения Эпикура украшают кубки в виде надписей, отнесенных к одному из героев: «Вот что такое человек», «Наслаждение – это цель жизни», «Завтра слишком поздно, живи сегодня», «Радуйся при жизни – завтра неизвестно».

Скульптурные изображения погибших

В трагический день извержения будни городов Кампании прервались настолько стремительно, что поросята обуглились в духовках, а хлеб подгорел в печах. Некоторые успели схватить наиболее ценные вещи и добежать до ворот, где их настиг град лапилли. Люди погибли, зажимая в руках драгоценности и деньги; матери укрывали накидками детей. Облаченный в доспехи воин из Геркуланума упал вниз лицом, вытянув руки так, словно пытался остановить падение. Прижавшийся к коленям матери ребенок был раздавлен телом упавшей женщины. Некий Луперций погиб вскоре после того, как был освобожден из рабства по приказу императора: об этом поведала лежавшая рядом с ним бронзовая печать.

На пороге дома с надписью: «Cave canem» – погибли две юные помпеянки, слишком долго собиравшие вещи. Невдалеке от Геркуланских ворот тела погибших лежали вповалку: домашний скарб оказался слишком тяжел и стоил измученным людям жизни. В одном месте смерть настигла семерых оставшихся без присмотра детей. В другом погибли сразу 34 человека, причем один из них держал козу с привязанным к ошейнику колокольчиком. Обитатели дома в центральной части города возлежали вокруг стола, уставленного посудой, которую использовали во время погребальной тризны. Собравшиеся на поминки люди не прервали традиционного обряда, невольно став участниками собственных похорон.

Короткую историю «рассказали» два скелета с конечностями, соединенными железными цепями. Прежде чем погибнуть под слоем пепла, беспомощные рабы испытали адские муки. В карцере школы гладиаторов тоже скрывались два скелета: наказанные бойцы не смогли убежать, хотя были не скованы, а лишь заперты в тесной каморке. В жилых комнатах школы окончили жизнь молодая матрона и гладиатор, избравшие роковой день для любовного свидания. В таверне на улице Нолы были обнаружены спрятанные за бочку трубы глашатаев. Видимо, трубачи заглянули в кабачок, чтобы промочить горло в перерыве между боями, но, осознав приближение катастрофы, покинули заведение и без труда выбрались из города.

В доме Везония Прима под потолком одной из комнат нашли останки собаки, прикованной цепью к полу. Камни и пепел сыпались в помещение сквозь широкие проемы. Несчастное животное поднималось вместе со слоем лапилли до тех пор, пока не наткнулось на потолок. В одной из комнат другого дома археологи обнаружили скелеты женщины и огромного пса. Внимательное исследование позволило восстановить давнюю трагедию. Скелет собаки сохранился полностью, а кости женщины были раскиданы по всей комнате. Видимо, она умерла раньше, от страха или отравления, и животное отсрочило свою гибель, питаясь плотью хозяйки.