Пренебрежительный тон больше, чем сам вопрос, намекал на некомпетентность полиции, от которой он явно не ожидал положительного ответа.

— Все еще ничего, — ответил Хёрст с рассчитанным спокойствием. — Но, как я уже говорил, это лишь вопрос времени, потому что мы почти уверены: он не покинул район.

Ранее обитателям Хаттон-Мэнор сообщили о визите покойной к поверенному и о содержании завещания. Твист с Хёрстом при этом не присутствовали, но Патрик Нолан рассказал, что никто не казался довольным и меньше всех молодой доктор. Хотя он ничего не сказал, присутствующие легко могли представить вопросы, готовые сорваться с его языка: «Почему она не сказала мне? И почему не упомянула меня в завещании?» Сами они, должно быть, спрашивали, почему такая значительная часть состояния отошла к Брайану.

Бесси, которая с тревогой смотрела на часы, облегченно вздохнула, когда услышала дверной звонок.

— Это дедушка продержал тебя все это время? — спросила она Патрика, когда он вошел в салон.

— Нет, я тут побеседовал кое с кем у парадных ворот.

— С кем это? — спросил Мидоус, хмурясь.

— Не знаю. — Патрик задумчиво поднес палец к губам. — И это странно, потому что, когда я спросил его, он откинул голову назад и расхохотался.

— Возможно, журналист в погоне за сенсацией? — спросил Мидоус.

— Не думаю.

— Тогда любопытствующий прохожий? — Не ожидая ответа, доктор продолжал с выражением ненависти на лице. — Должен существовать закон против подобных людей. Что он хотел знать? Детали похорон, без сомнения, — добавил он с нервным смехом.

— Да, но не в том смысле, какой вы подразумеваете. Это, должно быть, кто-то из деревни, кто хорошо знал вашу невесту, или, возможно, ее друг. Он спросил меня, все ли прошло хорошо.

— Друг? Который даже не выразил соболезнования? Дорогой Нолан, мне кажется, вас обманул журналист. Не очень здорово для профессионального детектива!

Ясно, что Мидоус был не в себе, но никто и не подумал успокаивать его. Патрик задумчиво посмотрел ему прямо в глаза:

— Нет, повторяю, это не репортер, стремящийся написать статью. Фактически, вы должны его знать, потому что он спрашивал меня о вас и вашей реакции… не были ли вы слишком расстроены.

Мидоус смертельно побледнел, а его челюсть отвисла, но он быстро взял себя в руки.

— Кто-то, кого я знаю, — повторил он, поглаживая усы. — Кто-то, кто переживает за меня… я действительно, не могу понять, кто… Что еще вы можете сказать о нем? Где в точности он был и что делал?

Патрик выглядел удивленным, но пожал плечами и продолжал:

— Он стоял позади ворот, ведущих к поместью. Как я уже сказал, он не был похож на простого прохожего. Он курил сигару, и думаю, что, возможно, даже улыбался. Он задавал мне вопросы о похоронах точно так же, как переживающий друг. Затем он сменил тему и спросил меня, кто я, нравится ли мне здесь и другие банальности. Я был заинтригован, конечно, но подумал, что это один из ваших друзей. Он действительно казался довольно веселым, что я посчитал странным в сложившейся ситуации. У него был специфический способ смеяться: очень громко и откидывая голову назад. И он согласно кивал всему, что я говорил, как будто это ему нравилось. И все время повторял: «Всему свое время, мой юный друг, всему свое время».

Это последнее замечание произвело эффект разорвавшейся бомбы, и Патрик обескураженно повернулся к Бесси за помощью. Но его невеста, похоже, тоже словно онемела.

— Как он выглядел? — выдавил из себя Мидоус.

— Среднего роста, с бородой, крепкий, но не толстый. Около сорока. На нем был пиджак в синюю клетку и кепка, надвинутая на глаза.

— Рыжий? — спросил Фрэнсис, бледнея.

— Да, рыжий, — без колебаний ответил Патрик.

Удивление сменилось ужасом. Хёрст хотел вмешаться, но доктор Твист осторожно сделал знак молчать. Первой заговорила Бесси:

— Патрик, ты никогда не встречал Харриса Торна?

— Нет, никогда.

— И никогда не видел его фотографию?

Патрик покачал головой.

Фрэнсис исчез и минуту спустя вернулся с фотоальбомом. Он открыл его, и Патрик увидел несколько снимков Сары и ее супруга на их свадьбе. После нескольких секунд напряженной тишины он поднял голову и, широко открыв глаза, посмотрел на Фрэнсиса:

— Я… я не могу ручаться, но человек был очень похож на него.

Возникло всеобщее смятение, и инспектору Хёрсту пришлось вмешаться, чтобы навести порядок. Он подверг молодого детектива такому строгому допросу, что однажды тот покраснел как рак и пригрозил покинуть помещение, говоря, что не привык, когда его обвиняют во лжи. Мужчина, которого он видел за воротами поместья, очень походил на покойного, и в нормальных обстоятельствах он не сомневался бы, но теперь он не готов поклясться под присягой. Когда Мидоус произнес имя Брайана, вновь наступила тишина.

— Вы довольно хорошо знаете Брайана, мистер Нолан, — прошипел доктор. — Он тоньше брата, но того же роста. Они, очевидно, не абсолютно похожи, но некое сходство имеется. Вспомните вечер, когда вы прибыли в Хаттон. Тем вечером Брайан улыбался и не имел того несчастного вида, с которым он обычно взирает на мир. Попытайтесь вообразить Брайана с фальшивой бородой и в парике, одетым в один из тех синих клетчатых пиджаков, которые всегда носил его брат, с соответствующими накладками, чтобы завершить иллюзию… Мидоус взял альбом и указал на фотографию двух братьев вместе. — Что вы думаете теперь, мистер Нолан?

Патрик засомневался:

— Ну, это вполне возможно… И кепка была немного сдвинута на один бок.

— Случайно, не на правый глаз? — спросил Мидоус елейным тоном.

— Да.

— Ох, этот старина Брайан, — сказал доктор со свирепой улыбкой. — Он не только подмечает каждую мелочь, но и очень хитер. Разве вы не понимаете? Он скрывал не только глаза, но и свой неповрежденный висок, где у Харриса Торна имелся шрам.

Я долго был очарован его пророчествами, должен признаться, но если вы ищете кого-то, кто совершил этот обман, это Брайан. Это — первое. Во-вторых, моя невеста жила в ужасе в течение последних нескольких недель ее жизни, и есть серьезные основания считать, что кто-то специально забавлялся, пугая ее. Между прочим, она изменила завещание именно в пользу шурина.

Мистер полисмен, не спрашивайте меня, ни как он убил ее, ни почему он притворился призраком своего брата, но бесспорно, что это он замыслил гадкий заговор, чтобы получить состояние брата.

Я не закончил. Если есть что-то, в чем невозможно сомневаться, это смерть Харриса. Мы можем также исключить версию, что по чистой случайности некто, настолько сильно напоминающий покойного, столкнулся у ворот с мистером Ноланом. То есть, имеется самозванец. У кого был хоть