— Считаешь, в этой деревне они и приютились?

— Очень может быть. Да сейчас и поглядим! Ты давай чеши к нашим в деревню, а я за этим Мартином пойду.

— Что мне делать у этих наших?

— Да предупредить бы надо мужиков. Чтоб врасплох не захватили, — Арчеладзе достал из внутреннего кармана обёртку от шоколада и карандаш. — Пиши, но только каракулями и с ошибками, как бы серб по-русски написал. Дескать, сегодня ночью американцы придут драться. Пусть навешают им как следует. Глядишь, и уверенность появится.

— Ну ты и провокатор, Никанорыч! — поморщился «грибник». — Просто иезуит.

— Да ведь у нас служба такая, брат, — вздохнул полковник и выбрался из капонира. — Ты в деревне этой был, где нам лучше встретиться? Чтоб не искать друг друга?

— Там есть речка за околицей и взорванная плотина. Электростанция была…

— Тогда до встречи! — Арчеладзе нырнул в темнеющий лес, пошёл от дерева к дереву.

Дорога шла всё время вниз, в долину, и дальний склон горы, подёрнутый кустарником, иногда мелькал в просветах деревьев. Отпущенного пленного он видел всего дважды, причём в полукилометре впереди себя и недалеко от деревни — уже просвечивали черепичные крыши. Резко взял влево, чтобы обойти кругом и появиться с тыла, откуда не ждут гостей. Он почти сразу вышел к шумящей горной речке, разделяющей неширокую долину и деревню пополам, отыскал плотину, точнее, нагромождение рваных железобетонных глыб, и не останавливаясь форсировал её по колено вброд.

Когда он добрался до каменного карьера, врезанного в склон горы, совсем стемнело и в двух домах зажглись огни. В небе вновь послышался гул тяжёлых вертолётов: кажется, морские СН-46 только сейчас покинули зону. Арчеладзе тотчас же связался с Кутасовым.

— Гости отбыли, — доложил тот. — Но усиление не сняли, народу в зоне — весь батальон. Так что вы назад даже не суйтесь.

— Мы и не собираемся, — безразлично сказал полковник. — Это ты сейчас к нам пойдёшь. Возьми с собой пятёрку своих ребят и обходным путём, через голландскую зону, прямо к нам, — он назвал координаты. — Голландцы мужики смирные, спокойные, да и зона у них благополучная, даже минных полей нет.

— Гриф, но это же далеко, — воспротивился «каскадёр». — Это я к полуночи только приду. Может, попробую напрямую?

— Я тебе попробую! Раньше полуночи ты мне и не нужен. Да прихвати что-нибудь пожевать.

Арчеладзе поднялся повыше левым склоном карьера, устроился среди камней, откуда деревня просматривалась до последнего сарая, и стал изучать с помощью ночного бинокля домики и прилегающие к ним сады. Конечно, интересовали в первую очередь те, где горел свет. Вероятно, один из них служил казармой, поскольку во дворе и саду часто появлялись люди с оружием. Их суета красноречиво свидетельствовала о том, что Мартин Кинг добрался до своих и сообщил о вопиющем хамстве и наглости русских. Не мог не поделиться, на роже всё написано. Полковник не был уверен, что негласная охрана этой деревни служба безопасности «Арвоха»; судя по пленнику, скорее всего, спецназ или разведгруппа из батальона морских пехотинцев. Тренированные, профессиональные вояки, но вряд ли они сыщики, мастера тайных дел. Однако то, что охраняют эту живописную маленькую деревню скрытыми от глаз постами уже показатель. И то, что она пуста на первый взгляд, со счетов не сбросишь. База для секретной группы археологов самая подходящая — близко от объекта и довольно глухой угол в Земле Сияющей Власти. Если даже завернёт сюда какая-нибудь непосвящённая комиссия ООН — ничего здесь не обнаружит.

Особенно интересным оказался второй дом, в окнах которого сквозь опущенные жалюзи пробивался свет. На его крыше отчётливо просматривалась тарелка космической антенны, направленная в сторону деревни, где располагался центр космической связи, а в саду, среди фруктовых деревьев, стоял грузовик с мощной дизельной электростанцией в крытом кузове, и приглушённый гул двигателя был единственным ярким звуком во всей деревне. Остальные семь домов, казалось, нежилые, но приготовленные к заселению — ко всем тянутся наспех проброшенные по садам кабели, и всюду на окнах стальные жалюзи. Сомнительно, что остались от выселенных сербов-хозяев; скорее всего, это уже работа Службы безопасности — надёжная защита от прослушивания. Впрочем, обитатели могли быть во всех домах, разве что не приехали ещё со службы, припозднились, допустим, по причине падения вертолётов в зоне…

Полковник оставил свой наблюдательный пост и, закладывая для страховки круг побольше, направился в сторону взорванной плотины. Воробьёв уже был на месте, обозначил себя условным знаком — трижды включил инфракрасный излучатель.

— Вручил депешу? — спросил Арчеладзе.

— Вручил, да что толку? — невесело проговорил «грибник». — Поколотят их американцы.

— Почему так решил?

— Знаешь, Никанорыч, не та десантура пошла. Не злые они, ярости нет. Ходят, как варёные. Или нет, как влюблённые: стихи читают.

— Ничего, набьют морду — полезно будет. Ярость появится.

— Может, подсобим ребятам? С этой стороны? С тыла? — предложил Воробьёв.

— Погоди, Кутасов придёт, подсобим, — пообещал Арчеладзе.

«Каскадёр» явился в двенадцатом часу ночи, одолев за четыре часа больше тридцати километров, причём двигаясь скрытно через посты, ограждения и минное поле: как выяснилось, примыкающие к Сатве зоны тоже начали минировать. А в деревне тем временем прекратилось всякое движение, даже свет потух в доме с космической тарелкой. Воробьёв уже начинал волноваться, предполагая, что американцы струсили и драться к русским не пойдут, избрав официальный, законный путь отмщения — через жалобу в Объединённый штаб. Однако в половине первого ночи на единственной деревенской улице засветились автомобильные фары. Наблюдатель из карьера доложил, что в деревню въехали четыре джипа с надписью «Гражданская полиция ООН» и бронеавтомобиль с охраной из шести человек. Во всех домах почти сразу же загорелся свет. Археологи — если это были они — вели себя довольно обыденно, и их позднее возвращение не являлось каким-то особым событием. Вероятно, это был нормальный режим работы. Никто из них не повалился спать, мало того, началось хождение из дома в дом, слышались громкие разговоры и даже смех.

Свободная от службы охрана — не менее двух десятков человек — напротив, собралась в своём доме-казарме и около часа никто не высовывался на улицу. И лишь когда археологи разбрелись по домам и в окнах стал гаснуть свет, зашевелилась и охрана. Находящийся в непосредственной близости наблюдатель из команды Кутасова передавал, что в доме и дворе начинаются сборы в дорогу, причём форма одежды и вооружение странное — лёгкий летний камуфляж, обтянутые сеткой каски, маски на лицах, резиновые дубинки, наручи и нунчаки. Через десять минут около двадцати пяти человек погрузились в крытый гражданский грузовик без опознавательных знаков и в сопровождении одного джипа Гражданской полиции направились куда-то на север.