«Получается, мой рот тоже набит этой грязью? – От одной этой мысли всю его бедную душу передёрнуло. – Вот зачем мне нужны свободные руки!» – обрадовался он своей догадке.

Ваня, как мог, почистил пальцы на правой руке, и засунул их в рот. Какого же было его удивление, когда в руке его оказался крошечный фонарик, таившийся у него за щекой!

«Вот это да! – сказал он, рассматривая фонарик, а перед глазами у него возник любящий мамин образ. – Мама, дорогая, если бы ты была рядом! Ты всегда помогала мне!»

Ваня, не отрывая глаз, смотрел на свою находку, и фонарик всё больше и больше ему нравился.

«А может, это мамин подарок? – спросил он самого себя. – Но как он мог оказаться здесь со мной, да ещё за щекой?»

Ваня думал, думал, но ничего не придумав, сказал первое, что пришло ему в голову: «Мама, помоги!» В этот же момент в фонарике зажёгся огонёк, так что пленник барака № 2 от неожиданности чуть не выпустил его из рук. Огонёк, разгораясь всё сильнее, выпустил из себя светлый луч. Как завороженный, забыв о том, где находится, проткнутый двумя стрелами страдалец наблюдал за чудесной находкой.

Луч разрезал мрак, нависавший над уловленной душой, как занавес, а потом опустился вниз и пересёк торчавшие из неё стрелы. В следующий момент стрелы растворились в воздухе, как будто их и не было вовсе, и Ваня с криком полетел в разверзшуюся под ним дыру.

Полёт был недолгим, падение – жёстким. Пока Ваня летел, ему во всех деталях вспомнилась встреча с Ангелом-Хранителем, и он вспомнил слова не только о фонарике, но и о том, что должен спасти тех, кто поможет ему вспомнить, кто он есть. Последние слова были не понятны, но главное, что он их вспомнил.

Придя в себя после падения, он тут же спрятал чудесный фонарик за щёку. Это была его единственная надежда выбраться из барака, в который теперь его занесло силой притяжения греховных страстей. Какое счастье, что обитатели этого мира не видят фонарик у него за щекой!

Ваня решил опереться руками о землю, не вставая, и осмотреться, но руки его тут же разъехались в разные стороны.

«Это что, каток?» – удивился он.

Но это был не каток. Ладони его были покрыты слизью, через которую просвечивала грязь на руках. Слизь была липкая, густая и противная. Самое обидное было в том, что её нечем было вытереть. Немного погодя Ване показалось, что под ним началось какое-то движение, как если бы слизь стала уходить.

«Хорошо было бы!» – обрадовался Ваня, но тут же пожалел о своём легкомыслии.

В двух шагах от него слизь стала подниматься вверх, вытягиваясь в форме толстой змеи. На верхушке вытянувшегося туловища сформировалась слизистая голова с человеческим лицом, черты которого были искажены лютой ненавистью. Ожившая слизь открыла свой искривлённый рот и издала нечто среднее между шипением и свистом:

– С-ш-с-ш-с-ш-ссс-шшш-сссы.

После заключительного «сссы» изо рта ожившей слизи вылетели капли, обрызгавшие Ване лицо.

«Брызжет слюной, – вспомнилось хорошо известное ему выражение. – Точно! Эта слизь и есть слюна! Но почему она брызжет слюной?»

– Потому что ты раздраж-жался! – прошипев ответ на незаданный вопрос, хозяйка «катка» обдала его новым фонтаном брызг, и липкая слюна густо покрыла Ванино лицо. У него появилось ощущение, как будто его пожевали и выплюнули.

«Нужно попробовать бежать», – пронеслось в голове.

Ваня с трудом встал на ноги и попытался, скользя, как на льду, убежать подальше от брызжущей слюной головы. Но не успел он пробежать и метра, как упал, потому что слюна под его ногами начала двигаться в сторону шипящей пасти, как если бы та втягивала её в себя. С растопыренными ногами и руками Ваня медленно, как на эскалаторе, подъезжал к слизистой голове ожившей слюны.

– С-ш-с-ш-с-ш-ссс-шшш-сссы, – услышал он уже знакомое ему свистошипение, за которым последовал очередной фонтан брызг.

– Слюнявая морда! – рассердился Ваня.

– Пра-авильно-с-ссс, – обрадовалась змееподобная хранительница слюны. – Очень даже правильно! Раздражайс-сся! Раздражайс-с-ссся! Я так люблю, когда глупые люди раздражаютс-ссся! Посмотри, как меня здес-сь много, какая я с-с-сочная, липкая. Раздражайс-с-ссся!

Змеевидное туловище сделало резкое движение, и слизистая голова в одно мгновение оказалась рядом с головой Вани, слизистыми глазами пристально вглядываясь в его лицо.

– Ну, скажи мне что-нибудь неприятное и брызни в меня с-слюной. Ну, давай, давай, я так этого хочу-с-с-с.

– Пошла вон, слизь вонючая! – поддался на провокацию Ваня.

Змея тут же несколько раз обвилась вокруг его ног, скрутив их, как верёвкой, так что теперь он не мог уже сделать и шагу, а медузий рот расплылся от удовольствия:

– С-ссс! Ещё! Ещё! С-ссс!

Ваня понял, что чем больше удовольствия он будет доставлять этому гигантскому слизню, тем меньше шансов будет у него выбраться из его объятий.

«Я должен следить за правой рукой. Ею легче всего достать фонарик. Я не должен позволить этой гадости скрутить мне руки».

Но не успел он обдумать план своих действий, как слюна резко поменяла тактику своих. Она почему-то раскрутилась и, оставив жертву совершенно свободной, быстро отскочила на метра два в сторону.

– Я обиделась на тебя! Ты не хочешь сделать мне приятно. Уходи! Уходи прочь!

– Раз ты так хочешь, я уйду, – пробормотал Ваня, плохо представляя себе, куда он может отсюда уйти.

Слизистая голова опустилась и тут же растворилась в слюне, как будто её и не было вовсе. Удивлённый таким неожиданным избавлением, Ваня стал осматривать помещение, но ничего, кроме бесконечного пространства, покрытого слизью, не увидел.

«Слюнявая пустыня, – безрадостно подумал он. – Куда тут уйдёшь?»

Но делать что-то нужно было, и Ваня попробовал сделать несколько шагов в сторону от того места, где ещё недавно была голова слюны. Когда он занёс ногу, чтобы сделать третий шаг, слюна под его ногой вздыбилась, и он, наступив на что-то твёрдое, упал. В следующий момент Ваня с ужасом увидел между ног знакомую голову с невидящими, как у римских бюстов, глазами. Голова, вытягивая свою скользкую шею, как слепая, тыкалась мордой то в Ванину ногу, то в руку, то в живот, как будто хотела что-то найти. И вот она, как шарф, уже обвилась вокруг его шеи, а голова с заполненными слизью глазницами оказалась как раз напротив лица.

– Ах, как жаль, что я не могу тебя видеть, но как приятно чувствовать близость твоего тела, – кокетливо произнесла она безо всякого свиста.

– Эй, ты, полегче, – прохрипел Ваня. – Ты так меня задушишь!

– Не сейчас-с-ссс! С-с-сы! С-с-сы! – расхохоталась медузья голова. – Не сейчас-с-ссс! – повторила она с нескрываемым удовольствием и добавила: – Я ещё не наигралась.