– Проклятье! – не сдержалась Ванда. – Потери есть?

– К сожалению, – вздохнула Полева. Но тут же улыбнулась: – Однако нет худа без добра, как говорят челы. Узнав об инциденте, я подумала, что Ярину могли сопровождать наемники, приказала операторам подключиться к человским видеокамерам и обнаружила отъезжающий от Ботанической улицы «Мустанг». Это арендованная машина, но она вполне во вкусе Яны Маннергейм: быстрая и двухместная. В салоне «Мустанга» двое, но камеры не дают четкого изображения лиц…

– Они используют «Накидку пыльных дорог»!

– Я тоже так подумала и потому уверена, что в «Мустанге» едут наемники.

– В любом случае, это единственная зацепка, какая у нас есть, – поразмыслив, произнесла Ванда. – Ни в коем случае не потеряйте машину и не позвольте наемникам понять, что они на крючке.

– Не первый раз, – усмехнулась Полева.

– И не мешайте им, – решила Ванда. – Хочу посмотреть, что они будут делать дальше.

* * *

Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь

Москва, проспект Вернадского, 26 июня, воскресенье, 07.08

Мало какие сочетания слов вызывали столь же неприятные ощущения у жителей Тайного Города, как «Мшелый погреб», «Чахоточная шахта» или «подвалы Цитадели»… Впрочем, упоминание штаб-квартиры Темного Двора само по себе считалось дурной приметой, и его старались избегать при любых обстоятельствах, а вот названия самых охраняемых тюрем Великих Домов произносили с опаской.

Чтобы не накаркать.

Хотя угодить в эти кошмарные заведения было крайне сложно. Разумеется, далеко не все жители Тайного Города отличались расчетливостью и прагматизмом шасов – чертами характера, которые некоторые завистники называли жадностью и скопидомством, но при этом мало кто любил тратить ресурсы впустую. А лишение свободы, то есть превращение полного сил члена общества из производителя в потребителя, именно таковым и представлялось. Нет, те же шасы, например, не раз и не два пытались подсунуть Великим Домам проект создания коммерческой тюрьмы, в которой заключенным пришлось бы оплачивать (или отрабатывать) свое пребывание по расценкам курортных отелей, однако постоянно получали отказ по гуманным, так сказать, соображениям. И в Тайном Городе все оставалось по-прежнему: проблемы разрешались либо мирно – штрафом, либо кровью – телесным наказанием или смертью. К заключению преступников приговаривали крайне редко, но в подземельях всех штаб-квартир в обязательном порядке наличествовала тюрьма, и в том числе – особо охраняемые зоны для содержания сильных магов.

Все эти зоны считались сверхнадежными, но после того, как Ардоло удалось бежать из «Мшелого погреба», Франц распорядился усилить охрану «Шахты» и теперь, направляясь в подземелье, заодно проверял качество исполнения приказа.

До минус девятого этажа – последнего общедоступного уровня подземелий Замка – великий магистр добрался на лифте. Затем прошел до перекрывшей коридор каменной стены, сухо кивнул вытянувшимся гвардейцам, открыл тяжеленную дверь своим ключом и оказался на территории «Чахоточной шахты». Не в самой шахте – она располагалась еще ниже, – а там, где начиналась особо охраняемая зона.

– Смирно! – рявкнул начальник караула.

– Вольно, – махнул рукой Франц. Он знал, что гвардейцы предупреждали друг друга о перемещениях первого лица Ордена, и не удивился скорости реакции на свое появление.

– Разрешите доложить…

– Не надо. – Де Гир с улыбкой кивнул бравому ротмистру: – Я вижу, что у вас все в порядке.

– Благодарю, великий магистр. – Тем не менее офицер продолжал вытягиваться в струнку. – Планируете спуститься вниз?

– Да.

– Сопроводить вас?

– Нет.

Следующая линия безопасности находилась перед лифтом в «Шахту». В отличие от первого подъемника, который работал на электричестве, этот механизм приводился в действие заклинаниями, а чтобы подойти к нему, требовалось пройти проверку генетического кода – по нему определялся уровень допуска. Франц приложил палец к анализатору, почувствовал легкий укол – аппарат отщипнул кожу, взяв для анализа мизерный образец тканей, – затем появилась зеленая надпись, сообщившая о положительном результате, двери распахнулись, и де Гир шагнул на квадратную платформу.

Она опустилась приблизительно на три уровня, двери разошлись, и Франц вновь увидел стражников.

– Смирно!

– Вольно.

– Великий магистр, за время моего дежурства нарушений не зафиксировано. Доложил лейтенант фон Рат.

– Как заключенный?

– Какой?

– Их у нас много? – изобразил удивление де Гир.

– Прошу прощения, великий магистр, – опомнился лейтенант. – Заключенный Винсент Шарге находится в камере, нас не звал.

– Я отправлюсь к нему без сопровождения.

– Как прикажете, великий магистр.

Ключ от двери, ведущей непосредственно в тюремный коридор, был только у начальника караула, поэтому Францу пришлось подождать, пока фон Рат справится с замком, а на это ушло больше минуты, поскольку лейтенанту пришлось возиться не только с хитрой механикой, но и деактивировать магические ловушки. И лишь после этого великий магистр оказался непосредственно в «Чахоточной шахте».