– Все это должно исчезнуть, – внезапно раздался голос с небес. – Скоро все будет нормально.

Чей это голос? Он казался Мышке знакомым и вызывал смутное раздражение, но понять, кому он принадлежит, она не могла.

Пламя было все ближе, и Мышка могла лишь беспомощно наблюдать, как оно подбирается к Соколу. Что ж, хорошо, что она тоже бумажная. Она сможет сгореть следом.

– Ну ты и простофиля, – сказал голос. – Как можно быть такой идиоткой, а? Хотя… вы оба идиоты. Неужели не поняли ничего?

Что они не поняли? О чем говорит голос? И почему он вызывает нестерпимое желание убить его обладателя?

Обладательницу. Осознание пришло мгновенно, и разум вернулся.

Мышка резко открыла глаза, уставившись на серый облупленный потолок. Больше не чувствуя себя бумажной, она ощутила ноющую боль на сгибе локтя и между большим и указательным пальцами левой руки. Скосив глаза, она обнаружила, что лежит на больничной кушетке, а сквозь прозрачные трубки катетеров в нее вливается какая-то желтоватая жидкость.

Тело ломило так, будто она сутки пролежала голышом на холодном камне, лицо чесалось неимоверно, во рту ощущался жуткий привкус протухшей кислятины и желчи, а в глаза будто песка насыпали.

Сглотнув, Мышка попыталась вспомнить, что же произошло. Выключение электроэнергии, кромешная тьма и жуткое существо, которое они с напарником расстреляли. Звуки чавканья, топотки и клекот. Сильнейшая боль, поразившая ее, когда включили свет. Спутанные мысли, которые, казалось, принадлежали не ей.

Где напарник? А что если его тоже поразил странный недуг, подкосивший Мышку?

И этот голос из сна… он ей показался, что-ли?

– Очнулась наконец-то!

Нет. Не показался.

Все еще до конца не веря, что это происходит с ней, Мышка повернула голову. На низком обшарпанном стульчике возле ее кушетки сидела Голубка.

И улыбалась.

– Чт… что ты здесь делаешь? – прохрипела Мышка. – Где Сокол? Он жив? С ним все в порядке?

Улыбка патрульной увяла. Теперь ее взгляде можно было прочитать сочувствие. Она вздохнула и закинула ногу на ногу и сложила руки на груди. Даже здесь, в мире Харо, Голубка умудрялась выглядеть сногсшибательно. Она укоротила свои шикарные черные волосы, и теперь они торчали во все стороны в художественном беспорядке. Темно-синяя рубашка была застегнута отнюдь не на все пуговицы, открывая ярко-зеленый бюстгальтер, а длинная черная юбка в пол имела настолько широкий разрез сбоку, что была видна полоска ярко-зеленых же трусиков.

Мышка подумала, что это глупо: так наряжаться в мир, полный полутораков и жеронов, что бы это ни было.

– Отвечаю, но не по порядку, – начала Голубка. – Сокол жив. С ним не все в порядке, но будет. Он в соседней комнате, с ним Клещ. А здесь мы потому, что, дорогая моя, вы начали фонить, как последние попаданцы…

Смысл последней фразы дошел до Мышки не сразу. Разум откровенно отказывался воспринимать ее всерьез.

– Что? – тупо переспросила она.

Голубка вздохнула.

– Что слышала. Вы фоните. Оба.

– Не может быть! – воскликнула Мышка. Слова Голубки были настолько абсурдны, что она забыла про боль. – Мы – патрульные, мы не можем фонить! Или… можем?

Стало страшно. Страшно настолько, что перехватило дух. Стараясь дышать ровно, Мышка вцепилась взглядом в Голубку. – Вы с Клещем пришли за нами? Вы… то есть, мы – ваше дело?

Голубка скривила губы в горькой улыбке. Было очевидно, что ей совершенно не нравится происходящее. Когда она медленно кивнула, Мышка поняла, что это конец. Что бы ни случилось, что бы не послужило всему причиной, они с Соколом обречены.

Они больше не патрульные. Они простые чужаки, чье присутствие здесь уничтожает и так сильно покореженное мироздание.

– Как это могло произойти… – глухо прошептала Мышка.

– Интересный вопрос, – заметила Голубка. – И поверь: сейчас он многих занимает. Первый ведет себя так, будто ничего не происходит, но среди патрульных начинается паника. Никто не хочет оказаться на вашем месте.

Мышка толком не слышала, что говорит Голубка, однако общий смысл фразы до нее все-таки дошел.

– Среди патрульных? Вы что, здесь не одни?

– Одни. Но в Паутине сейчас жарко. Первый лишил вас поддержи, и спустя три мира вы начали фонить. Понимаешь? Вы – не самые популярные ребята, но вы – одни из нас. Так что, ты не волнуйся, Мышка. Развоплощать вас никто не собирается. Мы просто откроем портал и отправимся в Паутину.

– Вы не сможете, – Мышка рывками вытащила из себя катетеры, один за другим. – Пока вы не извлечете нас, портал не откроется.

Голубка помогла Мышке сесть на кушетке.

– Воды хочешь? – заботливо спросила она.

Мышка кивнула. Получив кружку из нержавеющей стали, она сделала глоток. Вода отдавала железом, но не так сильно, как та, что она пробовала в оранжерее.

– Вы не сможете открыть портал, – повторила Мышка.

Голубка нахмурилась.

– Возможно, сможете вы. Когда извлечете своих подопечных.

Мышка криво улыбнулась и сделала еще один глоток.

– Мы потеряли способность слышать «зов». Я не представляю, как мы их найдем.

Голубка усмехнулась. На этот раз как-то совсем не весело.

– Вам и не надо их искать. Пожалуй, вам повезло: вы выпали в самом малолюдном секторе. Кроме полутораков и жеронов здесь живет пара десятков людей… мутантов, сохранивших человеческий разум. Так что, обнаружить чужаков – проще простого.

Мышка моргнула и уткнулась в кружку с водой. Она не знала, что и думать. Мир перевернулся. Она больше не охотник. Она стала жертвой.

– Ты бы оделась по-другому, – внезапно даже для себя самой сказала она Голубке. – Я тут подцепила какую-то дрянь…

Голубка ухмыльнулась. Впрочем, ее улыбка быстро увяла.

– Я не могу ничего подцепить, Мышка. Я – патрульная. У меня иммунитет ко всему, что может принести мне вред в этом мире. А вот у тебя – нет. Первый это отобрал. И поэтому ты фонишь. И потому сейчас в Паутине очень жарко. Как только мы вчетвером вернемся, нашему начальнику предстоит многое объяснить.

Да уж, объясниться Первому теперь точно придется. Если Мышка правильно поняла, то все братство патрульных всколыхнулось после того, как они с напарником начали фонить. Или дело в другом? Ведь сначала их лишили поддержки, практически обрекая на смерть! Если подумать, Мышка и Сокол только чудом выжили в Шзаре и Нардин. А в Харо их, получается, спасли Голубка и Клещ?

Ноги слушались плохо, но встать она все-таки смогла. И даже стоять ровно почти получалось. Покачиваясь, Мышка подошла к обшарпанной стене и прислонилась к ней спиной, не сводя глаз с заклятой знакомой. Голубка пересела на кушетку и снова закинула ногу на ногу. Проклятие, даже фиолетовая помада на ее губах выглядела идеально!