Эмили нахмурилась, ища в процессии Дедала. Она была уверена, что изобретатель будет присутствовать при таком торжественном моменте. Однако, как она ни высматривала его в толпе, так и не смогла найти.

«Странно…»

— Приветствую, Минос. Я — сын Эгея, Тесей, и прибыл на Крит для…

— Я знаю, зачем ты прибыл, — перебил тот, рассматривая парня словно зверька в зоопарке. — Ты решил разнообразить рацион Минотавра царской кровью, — в толпе, сопровождающей Миноса, как по команде, послышался смех. Сам Минос лишь слегка улыбнулся и, выдержав паузу, добавил: — Впрочем, царской крови в тебе слишком мало, чтобы насытить Минотавра

Эмили заметила, как побледнели стоящие напротив нее афинские парни. Тесей же остался спокоен, лишь бросившаяся в лицо краска говорила о том, что сын Эгея разгневан. Дождавшись, когда новая волна смеха и перешептываний утихнет, он ответил:

— Я прибыл на остров, чтобы сразиться с Минотавром. В письме ты обещал отцу дать Афинам шанс смыть с себя клеймо позорной дани. Негоже царю нарушать слово.

Тут же на площади воцарилась тишина. Толпа, угодливо хихикающая над замечаниями Миноса, в ужасе застыла и затаила дыхание.

Шея Миноса покрылась красными пятнами, глаза налились кровью, причем перемена произошла настолько быстро, что Эмили сразу поняла: слухи о психической неуравновешенности Миноса правдивы. Пасифая сделала быстрый шаг назад, словно стремилась оказаться в безопасности. Правой рукой она схватилась за собственное горло.

— Я никогда не нарушаю своих обещаний, запомни это, щенок, — выплюнул Минос и, сделав широкий шаг вперед, встал к парню вплотную, так что брызжущая у него изо рта слюна попадала на грудь Тесея, который был намного выше него. — Эгей настолько глуп, что верит в чудо? Что ж, пускай надеется, что его сын сможет одолеть Минотавра голыми руками. С тем большим удовольствием я посмотрю на твое, Тесей, изуродованное тело, на раздробленные кости, на вырванные с мясом ноги…

Калисса громко вскрикнула и все же лишилась чувств, но была подхвачена чертыхнувшейся себе под нос Кэролайн. Эмили поспешила помочь. Вдвоем они уложили девушку на мостовую. Нюхательной соли под рукой не оказалось, поэтому пришлось ограничиться похлопыванием по щекам.

Минос с каким-то плотоядным интересом смотрел на обморок девушки и сопутствующей ему возне и неожиданно пришел в хорошее расположение духа.

— Впрочем, возможно, я буду настолько благороден, что позволю тебе взять с собою меч или какое-нибудь другое оружие. Это будет зависеть… от моего настроения. — Черные маленькие глазки Миноса маслянисто заблестели и пробежались по сжавшимся афинским девушкам и остановились на Кэролайн.

— Только попробуйте, папаша… — с угрозой прошипела та, заметив брошенный на нее взгляд.

— Эй, не сейчас! — прошептала Эмили, локтем пихнув напарницу.

В этот момент Калисса наконец очнулась и застонала. Скрипнув зубами, Кэролайн отвернулась от Миноса и помогла той встать на ноги.

Минос продолжил:

— К Минотавру вы направитесь на заре. Сегодня же мы даем пир в честь важного события — унижения Афин. Как сына Эгея, я приглашаю тебя, Тесей, посетить наше торжество. А также великодушно разрешаю присутствовать на нем и всех тех, кто прибыл с тобой… — Минос сделал паузу, и его взгляд, мгновенно ожесточившись, утратил свой пошловатый блеск: — А с рассветом вас всех, словно откормленных свиней, отправят в качестве завтрака к Минотавру.

В этот раз Эмили не успела сориентироваться, и на землю медленно опустилась Аэлла. Ситуация явно начала выходить из-под контроля. Судя по побелевшим лицам афинских парней, Минос действительно умел внушить ужас и трепет.

«Это все усложняет, — подумала она. — Если слуги Миноса испытывают такое же психологическое давление каждый день, то они могут не пойти на контакт. А помощь кого-то из местных нам просто необходима…»»

Минос, удовлетворенный тем, как прошел разговор, развернулся и, небрежно махнув рукой, неспешно двинулся в обратном направлении. Правда, сделав пару шагов, он обернулся и с улыбкой, от которой захотелось спрятаться, добавил:

— Мои слуги помогут вам расположиться в ваших… покоях. Я всегда свято чту законы гостеприимства.

С этими словами Минос зашагал дальше, за ним последовали его прислужники.

— Я убью этого урода, — внезапно севшим голосом проговорила Кэролайн. — Выполню задание, а потом вернусь и лично кастрирую этого козла… Причем медленно и с особой жестокостью.

— Пожалуй, я даже готова составить тебе компанию, — пробормотала Эмили, мучительно размышляя над тем, что именно Минос имел в виду под «покоями».

«Хочется надеяться, что всего лишь темницу, а не что-нибудь похуже…»

***

К огромному облегчению, ее подозрения не оправдались. «Покоями» действительно оказалась всего лишь местная темница.

Их затолкнули в небольшую комнату без окон. Тяжелый замок натужно щелкнул, когда за ними закрылась невысокая дверь, и стражники, насвистывая веселую песенку, удалились, исчезая в длинном коридоре и унося с собой единственный источник освещения — факелы.

— Чудесно, просто чудесно, — протянула Кэролайн. — Обожаю сидеть в темноте!

— Угу, — согласилась Эмили, стаскивая с плеча сумку и пытаясь вслепую нашарить в ней лампу, взятую с «Олимпа». Личные вещи им позволили оставить, обыскав только на предмет оружия. — Очень удобно. Всегда можно схватить кого-нибудь за коленку, а потом свалить все на случай. Темно же.

— Это ты на что намекаешь? — с подозрением уточнила Кэролайн.

Эмили наконец нащупала керамическую лампу, поэтому лишь отмахнулась:

— Считай это добрым советом, а не намеком.

— О чем вы? — Голос Уолта раздался совсем рядом — над ухом.

«О том, что я, кажется, приняла окончательное решение», — мысленно ответила Эмили, а вслух произнесла совсем иное:

— Так, женские шуточки, не обращай внимания.

— Женские… шуточки? — переспросил ее друг, и свет загоревшейся лампы ярко осветил его удивленное лицо.

Эмили вздохнула. Она знала, что ей недостает женственности, но услышать недоумение в словах Уолта все равно почему-то оказалось досадно. Наверное, Кэролайн на нее плохо влияет. Вот и шутить она стала в стиле Морган.

Огонек лампы давал спокойный, ровный свет, поэтому Эмили увидела, как удивленно застыла Кэролайн. Видимо, слова о «добром совете» смутили ее и заставили о чем-то задуматься. Эмили не пришлось развивать тему — в разговор, оттеснив плечом Уолта, вклинился Тесей:

— У вас есть лампа? — для проформы уточнил он и кивнул куда-то влево. — Калиссе снова плохо, нужен свет.

— Ох, эту девицу легче пристрелить, чем тащить с собой! — в сердцах воскликнула Кэролайн. Закатив глаза и воздев к потолку руки, она отошла в сторону.