– Откуда такая осведомленность?

– Соседствовали домами, – недовольно ответил Сотник. – Бабульки наши были подругами, царствие им небесное. Я на лето приезжал, мяч с Жорой гоняли…

– Так вы друзья?

– Нет, конечно. Баба Валя умерла, когда нам по восемь исполнилось. Дом ее мать Жоры продала.

– И вы отца Георга никогда не видели? Романа Егоровича?

– Видел пару раз, издалека. Не жил он с ними постоянно, но навещал.

– Может быть, фирму Георг открыл на деньги от продажи дома? Например, мать вложила их удачно…

– Да какие там деньги! Дом – избушка. Наш покрепче выглядел. Кстати, на этом участке сейчас неплохой пятистенок стоит. Впрочем, на нашем не хуже. А усадьбу он себе отгрохал недалеко от райцентра, у леса. Там же клуб охотничий новый. Популярное местечко. Так, что у вас еще там… сложилось?

– Все, что происходит вокруг меня в последнее время, вертится в одной плоскости и как будто взаимосвязано. Какая-то цепочка странная: убийство жены Тальникова Жанны, мать которой – любовница Георга Фандо. Избитый в моем доме Егор Романович, который на самом деле Роман Егорович – отец Георга Фандо. Моя цыганская родня – из Жуковки, где почти сорок лет назад родился Георг Фандо. В две тысячи двенадцатом после драки в Жуковке пропало золото табора, убили отца и баро, и в этом же году Георг Фандо открыл фирму и выкупил земли опять же в этом Заречном районе. Или я фатально ошибаюсь, или Георг каким-то образом заполучил это золото… – Я замолчала, сама переваривая только что сказанное.

– Ну, вы нагородили, Ляна Шандоровна! Кроме домыслов, есть какие-то другие факты? Видения там, картинки? – Сотник был серьезен.

– Нет, ничего такого. Все крутится вокруг Фандо… Да еще и его отец оказался вторым мужем моей бабушки… И жили они все вместе в дачном поселке КГБ!

– Стоп! Подробнее!

– Помните пустую папочку? Старенькую с завязочками? В ней, я уверена, были документы – свидетельства того, как Юдин Роман Егорович, будучи офицером КГБ, сдал своего друга детства Илью Семеновича Зулича, когда тот собрался вывезти за границу какое-то свое изобретение. Или сбежать со своими наработками, точно не знаю. Получается, мой родной дед Зулич – предатель родины. А Юдин предал друга, которого арестовали и осудили, а чуть позже стал вторым мужем моей бабушки Софьи. Та на тот момент была беременна моей мамой.

– Любовный треугольник. Деда расстреляли?

– Нет, дали срок. Но вскоре после суда он умер в камере от сердечного приступа. Через пару лет бабушка узнала о том, что дело вел Юдин, развелась с ним, сменила маме в свидетельстве о рождении фамилию с Юдиной на Зулич. А позже Юдин стал отцом Георга Фандо. Сына признал, но жить в семье не стал, уехал из города. Георг рассказал, что нашел отца совсем недавно в сибирской глуши. Вот как-то так.

– Все-таки ваш избранник – Фандо…

– Не обо мне речь. Во всей истории с драками-убийствами явно прослеживается путь еще одного человека, и мы понятия не имеем, кто это. Согласны?

– И вы думаете, это Георг? А теперь поведайте – зачем вы мне, следователю, озвучиваете свои подозрения? Если Фандо вам так дорог и вы даже планируете свадьбу и долгую счастливую жизнь?

Глава 18

– Затем, чтобы разобраться! – Я и сама не понимала до конца, почему распинаюсь перед Сотником. Но чувствовала, что в помощи, если что, он не откажет.

– Тогда слушайте. Вы притягиваете сейчас за уши кучу разрозненных фактов, пытаясь слепить из них общую картину. Картину причастности Георга Фандо к убийству вашего отца.

– Или непричастности! – встряла я.

– Слабая версия, что цыганское золото попало каким-то образом ему в руки, не дает покоя. Так?

Я кивнула.

– И вы готовы записать любимого в убийцы…

– Нет!

– Почему? Следуя вашей логике, – Сотник усмехнулся, – он откуда-то должен был сначала узнать о золоте, о том, кому должен передать его Тамаш, а потом убить баро. Забрать мешок, если он еще в машине. Если же нет, на следующий день наведаться к его воспитаннику – вашему отцу, убить и его, забрать, наконец, золото и практически тут же зарегистрировать свою фирму и внести уставной капитал. Глупее цепочку выстроить сложно, уж простите. И после этого всего спокойно жить восемь лет. Ведя честно бизнес и занимаясь благотворительностью. Жениться, развестись, а потом вдруг в итоге – влюбиться в дочь им же убитого и ограбленного Шандора Бадони.

– Я не думаю, что убивал он! Но мог найти. Случайно. – Я вдруг поняла весь абсурд своих умозаключений.

– Ну да… Идет Фандо такой по лесу – бац, мешочек с золотом! Вау, какая прелесть, а не открыть ли мне фирму… Что в лесу-то потерял бедолага ваш?

– В самом деле, глупо как-то, – согласилась я.

Однако что-то смущало меня. Я нарочно проговорила свои предположения вслух в надежде, что если это правда, то мой позвоночник тут же откликнется пробежавшим по нему холодком. Но в машине по-прежнему было комфортно, ветерок из открытых окон путал волосы, теплым вихрем обдувал тело, забираясь под тонкую ткань рубашки. Значит, все не так. А как?

Я смотрела на молчавшего Сотника, ожидая очередной реплики. По выражению его лица не было понятно, всерьез ли он обдумывает то, что я сказала. Или мыслит в другом направлении?

– Ничего нет проще, чем прояснить этот вопрос, – наконец проговорил Сотник. – Спросить у него самого. Готовы?

– Нет!

– Я так и думал. Тогда, простите, я сам.

Мы молчали до самого райотдела, благо ехать оставалось несколько минут. Сотник включил магнитолу – запел Михаил Круг. «Неожиданно», – отметила я, бросив удивленный взгляд на майора.

На служебной стоянке все парковочные места были свободны. Я вышла из машины Сотника и направилась к своей «Ауди», которую оставила в тени старого дуба, но тут в поле моего зрения попал знакомый «Хаммер». Мой будущий муж Георг Фандо вновь был здесь. Или вообще не уезжал?

Он ждал у кабинета Сотника, сидя на неудобном казенном стуле, обитом коричневым кожзаменителем. Звуки, которые