— Ничего, — дотронулась до ее руки. — Мне тоже жаль Андру. Хотя она и собиралась меня убить. Знаешь, и мне ведь он сначала понравился. В первые дни.

Мы шли, разговаривали тихонько, и я почти забыла, что она моя служанка. Как будто подруга — хотя таких подруг у меня и не было никогда. И я подумала, что так жаль с ней расставаться.

Уже в комнате ко мне пришла неожиданная мысль.

— Послушай, Нетта. А что, если ты поедешь со мной? Ведь ты уже отслужила здесь три года и можешь уйти.

— Но как же?.. — растерялась она. — Я не могу с вами. Ведь мне надо…

— Да, сбросить в пропасть платье. И сказать, что я нездорова и не выйду к ужину. А потом, когда мое якобы тело увидят, ты скажешь, что не хочешь оставаться в замке без меня. И полы мыть тоже не хочешь. Не думаю, что кто-то попытается тебя удержать. Так было заведено при правителе: любой может уйти, если захочет. А все его распоряжения действительны еще год. Соберешь самое необходимое, попросишь, чтобы торговцы взяли тебя в город. А я буду ждать на постоялом дворе. Зола Меара дала мне достаточно денег, хватит на двоих.

— У меня тоже есть… немного.

Я видела, что она колеблется, не в силах принять решение.

— Это магия, Нетта? Она тебя держит? Или есть какая-то другая причина?

— Наверно, вейра Лилла, — вздохнула она. — Наверно, магия пайгримов. Все о ней знают. Сказать вам, на что это похоже? Когда на улице дождь и холодный ветер, а ты в теплой комнате, у камина. И так не хочется выходить. Только сильнее.

— Понимаю. Я здесь совсем недавно, но уже чувствую это. И, наверно, тоже не захотела бы покинуть замок, если бы…

— Я поеду с вами, вейра Лилла! — глубоко вдохнув, перебила Нетта. Как будто собиралась прыгнуть в ледяную воду. — Вы правда дождетесь меня?

— Да, конечно. Смотри, завтра я уеду. Ну… надеюсь, что все получится. Послезавтра утром скажешь всем, что меня не оказалось в комнате. Что я очень сильно горевала и плакала после того, как зол Меар объявил о намерении жениться на мне. И что ты беспокоишься, не сделала ли я чего-нибудь с собой. Когда начнут искать, вспомни, что я часто ходила в рощу. А потом, вечером, скажи Меару, что хочешь уехать. И уезжай на следующий день. Я буду ждать на том постоялом дворе, который первый по пути из замка. Спросишь у торговцев. Но учти, если тебя не будет до вечера, я подожду еще один день. На всякий случай — вдруг что-то задержит. А потом все-таки уеду. Если не дождусь, это будет означать, что ты… не смогла. Неважно, по какой причине. И я не буду на тебя в обиде. Буду знать, что ты меня ждешь. Здесь.

Нетта молча кивнула, и мне понравилось, что она не стала уверять, будто непременно отправится со мной. Сможет — отлично, мне не будет так страшно. Нет — ну что ж… Значит, придется одной.

Ночью я никак не могла уснуть. Лежала, прижав перо к груди, смотрела в потолок и думала о том, что буду делать, если… когда окажусь в городе.

Торговцы подскажут, как найти постоялый двор. Придется сидеть там и никуда не выходить, пока не появится Нетта. Или пока не станет ясно, что не появится. Чтобы не столкнуться случайно с кем-нибудь знакомым. Надо будет как-то купить лошадей, снарядить их в путь. Найти проводника до Илары — вряд ли мы доберемся туда одни, тем более, через горные перевалы. А как же пограничные посты? Между Ликуром и Фиантой их нет, но между Фиантой и Иларой точно есть. И там наверняка потребуют бумаги, подтверждающие, кто мы такие.

Не меньше меня беспокоила и предстоящая встреча с тарисом Айгером. Точнее, беспокоило то, как восхищался им Керт. Но, с другой стороны, то, что Айгер не поддержал его и разорвал союз с Отраном, говорило о нем как о честном и порядочном правителе. Однако сможет ли он помочь мне в поисках Ворона? И захочет ли?

Когда я — последний раз! — отодвинула от двери стол и кресло и позвонила Нетте, она пришла такая измученная, осунувшаяся, что у меня защемило в груди. Видно было: ночью не уснула ни на минуту.

— Нетта! — я погладила ее по плечу. — Послушай, еще раз говорю: если поймешь, что не можешь покинуть замок, не мучай себя, оставайся. И не вини себя. Я же знаю, что, не будь магии, ты отправилась бы со мной, так?

Она молча кивнула, опустив глаза.

Плотно позавтракав, — когда еще придется есть снова! — я крепко обняла Нетту и пошла к Марту, который уже ждал меня. Он выслушал мой рассказ о том, как мы ходили в рощу и как нас чуть не поймал привратник, и удивленно всплеснул руками.

— Ну и девчонка! — рассмеялся он. — Надо же, какая умница. Да, если б вы отправились в дорогу с такой спутницей, я бы волновался за вас самую капельку меньше, вейра Лилла. Но… боюсь, она не сможет. Те, кто прожили в замке долго, даже на день не хотят отправиться в город. А так далеко… Но если все же преодолеет силу магии, значит, предана вам без остатка и сомневаться в ней не придется. А сейчас давайте приступим.

Март принес из соседней комнаты мужской костюм, расстегнул на мне платье и вышел, чтобы не смущать. Я быстро переоделась и позвала его. Оглядев меня внимательно, он остался недоволен.

— Так не пойдет, детка. Вам не удастся выдать себя за юношу.

— Почему? — испугалась я.

— У вас хоть и не очень большая грудь, но в мужском костюме она заметна.

— Что же делать? Надеть платье служанки?

— Нет, моя дорогая, вас все равно узнают. Вот что…

Он дернул за шнурок звонка, и спустя несколько минут в мастерскую вошел подмастерье Юмар.

— Найди Нетту, служанку вейры Лиллы, — приказал Март. — Скажи ей, пусть возьмет ее ситу со шнуровкой и принесет сюда. Быстрее!

— Что вы хотите сделать? — спросила я, когда Юмар ушел.

— Придется стянуть вам грудь. Это очень нехорошо, поэтому развяжете, как только окажетесь в месте, где вас никто не увидит. Но когда надо будет выходить на люди, затянете снова. Это несложно, я покажу, как. Но… вам придется смириться с тем, что я увижу вас… так, как женщину обычно видит только возлюбленный. Или лекарь.

— Ничего, потерплю, — вздохнула я.

Нетта прибежала с ситой и присела в углу на скамью. Я сняла куртку, рубашку и подошла к зеркалу. Март быстро обернул меня жесткой лентой поверх груди и ловко затянул шнуровку.

— Поняли, как надо? Подождите, не надевайте рубашку. Волосы! Если б вы знали, как мне жаль. Такая красота!

— Ничего, — я стиснула зубы, чтобы не расплакаться. — Не уши, отрастут снова. Режьте!

Он подстелил на пол какую-то тряпку и большими портновскими ножницами обрезал мои волосы — чуть ниже ушей, полностью обнажив шею. Длинные каштановые пряди волнами лежали на полу — их было так много! Я взглянула в зеркало и тут же зажмурилась, не позволяя пролиться непрошеным слезам, — такой показалась себе некрасивой.

Впрочем, Март не дал мне долго страдать — протянул рубашку и куртку. А когда я оделась, принес маленькую круглую шапочку, какие носили слуги. Она полностью скрыла волосы и сделала лицо чужим, незнакомым.