— Я в тебя не стрелял! — На секунду я даже ему поверил.

— Угу…

— Тимур, Я В ТЕБЯ НЕ СТРЕЛЯЛ!!! — С нажимом произнес.

— Так, давай-ка разберемся на берегу, что из всего творящегося со мной дерьма — твоих рук дело?

— Телефон… Смс — это моё.

— И всё?

— И всё!!!

— Ой, ли? Хочешь сказать, что авария — не ты? Ну, серьезно? Правильно подпиленная рулевая тяга, звонок якобы от Тины, надрез тормозного шланга? — Склонил голову набок, внимательно изучая реакцию Бессаева.

— Ну… Блять! — Виктор Петрович подскочил на ноги, щедро плеснул себе виски в стакан и отошел к окну, повернувшись ко мне спиной. — Я этого не хотел! Тебя должны были лишь припугнуть, а эти недоумки восприняли мои слова буквально. Но, Тимур, они только поработали с колёсами… Тормоза тебе подкорректировал кто-то другой. Так же, как и стреляли в тебя не по моей наводке.

— С этим я разберусь, но я не получил ответ на свой вопрос… Чем не угодил?

Бессаев-старший взъерошил волосы, сел на свое место за столом и долго молчал. Обдумывал, размышлял, а затем заговорил:

— Твой отец… в нем дело. Ты наверно знаешь, что мы вместе работали. У нас имелась общая фирма, и всё в ней было 50/50, а потом… ОН МЕНЯ КИНУЛ!!! Твой кристально чистый и правильный папаша кинул меня на бабки! Я вел честную игру, а он решил меня с голой жопой оставить!

— Значит… тогда, это были тоже Вы? — Впился взглядом в отца лучшего друга и перестал дышать… Ответ, который прозвучит через пару секунд, может стать точкой невозврата. Сильнее сжал пистолет в руках и замер…

3 года назад.

— Простите… но нам нужно забирать…

— Еще пару минут!

Молодой парень кивнул и отошел в сторону.

Крупные, холодные капли дождя стекали по лицу, одежда промокла, а я не мог оторвать взгляда… Смотрел и смотрел, запоминая каждую деталь, чтоб потом… когда придет время, я смог все повторить с идеальной точностью.

Моя душа разрывалась от боли. Она кровоточила, ныла, орала и обливалась горькими слезами. Они выходили из глаз, катились по щекам, перемешиваясь с водой, и казалось, даже небо разделило это горе и плакало…

Всё померкло. В одночасье всё стало серым, траурным и унылым. Каждый шум деревьев, карканье ворон вдалеке, раскаты грома и яркая молния — один общий траур.

— Как так? — Мой голос вылетел изо рта неузнаваемым звучанием. Неотрывно впивался взглядом перед собой и не верил… Не верил, что это произошло с нами… — Так ведь не может быть! Молодые, здоровые и счастливые люди вмиг перестают существовать… Час назад они были… дышали, смеялись, строили планы на выходные, даже не подозревая, что день погаснет и больше для них в нем не будет места…

— За это ответят! — На моё плечо опустилась рука и крепко его сжала.

Я перевел взгляд на вмиг повзрослевшего парня. Он, так же, как и я минуту назад, смотрел вперед, и его выражение лица… я еще не знал, что оно навсегда теперь останется таким. Грозным, убитым, холодным… как и его фамилия…

Вновь перевожу взгляд с друга на машину, и последний раз смотрю на наших родителей.

4 пули…

4 человека…

4 жизни…

4 смерти… и одна судьба…

…………………………………………………………………….

Наше время

— Отвечайте, Виктор Петрович! Убийство родителей — это Вы? — Подался вперед и поставил руку с пистолетом на стол, направляя на мужчину.

— Нет! Не я… Вы не одни страдали! Не у вас одних было горе. В тот день вы потеряли родителей, а я лучших друзей. Мы столько лет были все вместе. Столько пережили и через столько прошли, а потом их не стало… В один момент от меня оторвали 4 куска плоти, и эти раны… три года они кровоточат и болят.

— И поэтому Вы решили убить сына тех людей, которым сейчас оды поете? — Мой смех разлился по кабинету.

— Я не собирался тебя убивать! Насолить — да! Припугнуть — да! Отвадить от дочери и свести до минимума твоё мелькание перед глазами — да! Но не убить!!! Я злился. Очень злился, что фирма, в которую я вложил столько сил, перешла по наследству какому-то сопляку. Но, даже не смотря на это… я любил ваших родителей, и продолжаю горевать…

— Мило… но, я не верю! — Встал и отошел к двери.

Напоследок обернулся:

— Виктор Петрович… Фирма перешла мне по закону. Я видел документы… Может Вы этого и не помните, но сами подписали единоличное владение в пользу отца. Пока (!!!) я закрою глаза на ваши поступки и разберусь с остальным дерьмом, но хочу предупредить: Тронете моё — уничтожу всё Ваше!!! И я сейчас не о бизнесе…

Покинул дом Бессаевых и захотелось отвлечься. Не раздумывая, поехал на своё любимое место. Парк… Слегка заброшенный, заросший, и очень тихий.

Спустился к кромке воды, присел на траву и устало опустил голову на колени. Это место видело столько моей боли… Всегда сюда приходил, что бы не случилось… Здесь познакомились родители.

— Мне так вас не хватает… — прошептал, поднимая глаза вверх.

Три года прошло, а дыра в груди такая, что не зашить, не заполнить. Всегда больно, всегда тяжело, всегда одиноко.

Сегодня, в доме Бессаевых, у меня был маленький, призрачный шанс все исправить. Если бы во всем, что со мной происходило последнее время, был бы виноват Виктор Петрович… я бы простил… камня на камне не оставил бы от его империи, над которой он так трясется, но его самого бы не трогал… только потому, что он её отец — я бы простил. Отобрал бы её у мужа, всё исправил, вернул бы улыбку на её лицо и до конца своих дней вымаливал бы у неё прощение, но, как всегда, наверху ещё не достаточно поиздевались надо мной. Опасность и риск никуда не делись. Ей будет безопасней рядом с Романовым.

Блять, как же всё это не вовремя.

Телефон загудел в кармане, и я, не глядя, ответил:

— Да!

— Господин Князев, Вы не охренели часом? — Голос друга развеял немного мое мрачное настроение, и я даже смог улыбнуться.

— Чего тебе, птичка? — Чижов воспел оду тому, что я ещё помню имя друга.

— Как на счёт встретится? Мы тебя совсем потеряли…

— Чиж, я не могу. У меня кое-какие трудности и мне сейчас светится совсем не желательно.

— Отлично! Я такое место нашел, уржаться можно. Богом забытая богадельня на отшибе, с лУхери названием «Автора». Тебя там уж точно никто не узнает. Соглашайся… Посидим, пообщаемся, ребят соберем.

Мне бы отказаться, но уже перед друзьями неудобно. Я их столько месяцев футболил, чтоб не знали о том, что со мной происходит…

— Ладно… Только давайте в этот раз действительно культурно посидим, и чтоб без ночных визитов в полицию или больницу. Хватит с меня этого.