После его побега Асю допрашивали в шифровальной посольства трое суток подряд, но она упорно твердила, что и подумать не могла, что Виктор Васильевич Ващенко может оказаться предателем. То ли ей поверили, то ли сделали вид, надеясь через нее когда-нибудь выйти на Ващенко, но на родину ее не выслали, а оставили при посольстве, только перевели на другую работу. Да и к тому же прав оказался старик Ващенко. Все шло к концу Советского Союза, и славные советские разведчики, оказавшись не у дел и без зарплаты, уже мрачно шутили: «Продам Родину, недорого!».

После развала Союза Ася осталась во Франции и получила французское гражданство. По совету МИ-6 она не порвала связи с ГРУ. За хорошую работу бывший шеф по резидентуре посольства пристроил ее к Моховому. Несколько раз под заданию ГРУ она бывала в Англии и встречалась там и с русскими разведчиками, и с людьми МИ-6, которые не без ее помощи методично ликвидировали советскую разведсеть в Англии. К Ващенко, который уже стал Джонсоном, в МИ-6 ее до поры не допускали. Бартлет решил возродить их дуэт только после того, как получил от Блэкберд первые сведения о подлинном бизнесе Мохового. Тем не менее, он не собирался сразу раскрывать ей тайну Джонсона, и никак не мог предположить, что интуиция и обоняние женщины окажутся сильнее искусства эстетической хирургии.

Ващенко въехал в «Мандрагору» в тот момент, когда охранник Роман подошел к тиру, чтобы убрать оружие в сейф. Хозяин не любил, когда его стволы валялись во дворе без присмотра. Роман настолько был ошарашен появлением незнакомого автомобиля, что не сразу догадался взвести курок у «Беретты», которую уже держал в руках. Он успел только навести ее на Ващенко и крикнуть: «А ну, вылазь из машины!» Это были его последние слова. Ващенко еще до того, как въехать на виллу, привел свой пистолет – «Глок» с глушителем – в боевую готовность и опустил боковое стекло. Ему нравился «Глок», который англичане только начали принимать на вооружение. У него не было предохранителя. Он был легче браунинга, бил кучнее, и в его обойму входило вдвое больше патронов, что в перестрелке незаменимо.

Пуля вошла Роману между глаз, и он рухнул на люк безопасности перед самыми воротами. Ващенко отошел от ворот ближе к дому, нажал на белую кнопку, и створки люка провалились вниз, а вместе с ними и охранник Роман, некогда боевой офицер разведки из «ограниченного контингента советских войск» в Афганистане. Ващенко закрыл люк, достал из багажника «Мерседеса» небольшой рюкзак и вошел в дом. По плану виллы он быстро нашел кабинет Мохового и один за одним включил все три стоявших там компьютера. Только на одном появилась надпись: «Введите пароль». В остальных двух, видимо, ничего серьезного не было. Тем не менее Ващенко быстро снял с них на «флешку» все документы и достал из кармана своей куртки небольшой прибор. Он вставил его в компьютер, все еще требовавший от него ввести пароль, нажал кнопку «power» и стал ждать. Сигнал от этого прибора ушел в Лондон, где люди Бартлета должны были сразу же по его получении начать взламывать компьютер Мохового. Долго ждать не пришлось. Минут через двадцать компьютер «впустил» Ващенко и за это отдал на его «флешку» все свое содержимое, которое электронный хакер Ващенко тут же переправил дешифровальщикам МИ-6 в Лондон.

За то время, пока он ждал от них ответа, он успел установить пару жучков в кабинете Мохового. Теперь с их помощью он мог услышать любой его разговор на расстоянии до одного километра. Теперь оставалось найти лифт и заняться ракетами. На плане Блэкберд, который Ващенко запомнил как таблицу умножения, была указана кнопка в стеллаже для книг, с помощью которой открывался проход к лифту. Единственное, что Ася забыла, так это указать полку, на которой была установлена эта кнопка. Минут через десять поисков Ващенко ее наконец нашел и нажал. Стеллаж медленно поехал в сторону и открыл скрытую за ним дверь лифта.

Он удивился, что лифт был не новый, а какой-то антикварный, как из домов периода барона Османа, перестраивавшего Париж по велению Наполеона III. Ващенко загрузил в лифт свой рюкзак, снова достал пистолет и нажал кнопку «RC». Лифт медленно пошел вниз. Как только он остановился, автоматически включился свет и заработала вытяжка. В пещере никого не было. Лампы дневного света высвечивали громадный купол, который поддерживали гигантские колонны-сталагнаты. Повсюду стояли армейские зеленые ящики, в которых держат боеприпасы. В пещере не пахло сыростью. Присмотревшись, Ващенко увидел, что под куполом, искусно повторяя его очертания, проходила прозрачная панель, которая защищала пещеру от карстовой капели. Пол пещеры был покрыт белыми мраморными плитами, в центре зала черные свастики, как бы цепляясь одна за другую, свились, будто клубок змей. Сама природа создала это место для языческого храма. Люстры в виде обоюдоострых топоров со свастиками, освещавшие пещеру, дополняли это ощущение. Ващенко никогда здесь раньше не был, но от отца знал, что в пещере еще до войны собирались члены какого-то тайного ордена. Но сейчас ему было не до этого. Свод пещеры от купола уходил круто вниз к выходу, который прикрывали автоматические ворота. Рядом с ними стоял грузовик-фургон.

Ващенко подошел к центру зала и встал на центральную свастику. На минуту ему показалось, что на него из-под купола падает сноп света, покрывая его колючими голубыми искорками. Он помотал головой, стараясь отделаться от этого наваждения, вышел из круга свастик и пошел к грузовику. Едва он коснулся рукой его борта, как почувствовал холодный ствол у затылка и чью-то руку на своей шее. «Ствол на пол!» – сказал неизвестный. Ващенко подчинился, прикидывая, почему здесь оказался часовой, когда вывести грузовик из пещеры должен был охранник Мохового, которого он только что ликвидировал. В надежде отвлечь его внимание он сказал:

– А тебе что, сверху не позвонили?

– Никто мне не звонил, – ответил тот. – Давай, руки на голову.

Часовой на мгновение отпустил его шею и принялся обыскивать его карманы. Воспользовавшись моментом, Ващенко сгруппировался и вошел в кувырок назад, как его когда-то учили альфовцы. Резко оттолкнувшись от земли, он со всей силы ударил часового носком ботинка в солнечное сплетение. Тот выронил пистолет, которым Ващенко, встав на ноги, тут же размозжил ему голову. Для верности он выстрелил ему в висок из своего револьвера и ногой отбросил окровавленный ствол часового за канистры с горючим, стоявшие вдоль стены пещеры. Туда же он подтащил труп и прикрыл его брезентом.

Его часы показывали 22 часа 50 минут. Он открыл дверцу грузовика.

Ключ зажигания был на месте. Документы на машину и накладная на груз – мешки с каменным углем, – лежали на сиденье водителя. Ващенко открыл фургон и увидел ровные ряды черных пластиковых мешков для перевозки угля. Он прощупал один из них и сразу же нашел угол упаковки с «Иглой». Он вспомнил, что габариты этой ракеты были действительно компактны – 1100×400×200 мм. Cудя по размерам ящика, это была «Игла-Д». «Удобная штука, – подумал он. – Легко прятать. Хотя это уже старье. Есть модификации и помощнее». «Игла» была в двадцати пяти мешках. Еще в двух – по ящику с АК-47, в одном гранатометы и еще в двух – патроны. «Об этом Блэкберд не говорила, – подумал он. – Кому это добро, непонятно». Закрыв фургон, он достал из рюкзака магнитную мину и прикрепил ее под кузовом поближе к кабине, так чтобы заряд не просматривался снаружи. Он должен был взорвать мину по радио, но на всякий случай подстраховался и поставил автоматический взрыватель на два часа ночи. Примерно в это время грузовик должен был бы находиться километрах в десяти от Руана.