– Доброе утро, милорд. Я Чилтон, и моей обязанностью будет прислуживать вам.

– Мне нужно одеться. Мои дед и брат скоро уезжают, так что мы с женой должны с ними попрощаться.

– Вода уже готова, милорд, – ответил Чилтон.

Молодой граф сразу понял, что выбор Альберта хорош.

А тем временем за Адэр ухаживала верная Элсбет. Женщины вместе сняли с кровати простыню. Адэр была шокирована при виде огромного пятна крови, но Элсбет гордо улыбалась:

– Что ж, это наверняка удовлетворит старого дракона. Его сын прекрасно потрудился, и теперь твоя невинность ясна всем.

– Боюсь, я не смогу ходить, – пожаловалась Адэр. – Между ног все саднит.

– Вздор! – отмахнулась Элсбет. В смежную дверь постучали.

– Если ее светлость готова, – объявил Чилтон, просовывая голову в комнату, – его светлость желает спуститься вниз.

– Она готова, – заверила Элсбет и, сложив простыню, вручила Адэр.

– Тебе придется нести ее. И немедленно покажи старому лорду.

Адэр и Эндрю встретились в коридоре и вместе спустились вниз. Войдя в зал, Адэр сразу же подошла к Хамфри Линбриджу, стоявшему у большого очага, и развернула перед ним простыню.

– Смотрите, милорд! – вызывающе бросила она. – Это должно прийтись вам по душе.

Старик уставился на большое коричневатое пятно подсохшей крови, покачал головой и обратился к младшему внуку:

– Должно быть, у тебя могучее копье! Совсем как у меня. Пятно на простыне Эллис и Роберта было вполовину меньше. Она громко кричала?

– Да, – сухо бросил граф.

– Прекрасно! Теперь она не забудет, кто хозяин в этом доме! – заметил лорд Линбридж и повернулся к Адэр. – Вижу, вы еле ходите, миледи графиня. Счастлив, что мой внук выполнил свой долг, как и вы – свой. Благослови Господь вас обоих!

От возмущения Адэр потеряла дар речи. Немного опомнившись, она знаком велела Альберту подавать завтрак. Когда все поели, они с Эндрю проводили гостей.

Так началась их супружеская жизнь. Эндрю отправился в коровники, а Адэр попросила принести коробку с письменными принадлежностями. Ей столько нужно рассказать Бесси! Стоит ли быть полностью откровенной? Ведь Бесси тоже скоро ждет брачная ночь! Вряд ли королева объяснит ей все, что необходимо знать невесте!

Но Адэр тут же сообразила, что леди Маргарита никогда не позволит подопечной лечь в брачную постель неподготовленной.

Взяв в руки перо, она сообщила единокровной сестре о своем замужестве и о том, что, кажется, наконец обрела счастье.

Отныне жизнь новобрачных была целиком поглощена Стентоном и его нуждами. Зима была самым спокойным временем для поместья. Наступило Рождество. За ним последовала двенадцатая ночь. Снега выпало столько, что дороги окончательно замело, а это означало, что набеги с той и другой стороны прекратились. Скот все больше жирел в своих коровниках, по мере того как житницы медленно пустели, пока наконец с приходом весны не настала пора вернуться на пастбища.

Эндрю был поражен способностями Адэр к управлению хозяйством. Но к его удивлению, она охотно делила с ним свои обязанности и учила всему, что знала сама. Эндрю сознавал, что она бесконечно ему доверяет, и это безмерно радовало его. Когда он упомянул об этом, Адэр скромно потупила глаза и ответила, что поместье – дело мужское. Ее забота – дом, слуги и дети.

– Я управляла поместьем, потому что другого выхода не было, – пояснила она, – и теперь счастлива переложить этот груз на твои плечи. Очевидно, ты полюбил Стентон и будешь о нем заботиться.

От короля известий не было. Он даже не послал дочери подарка на свадьбу! Адэр одновременно и злилась, и испытывала облегчение. Может, даже к лучшему, что отец забыл о ней!

Зато герцог еще до начала снегопадов прислал своего человека справиться, как идут дела, и передал в подарок красивую, серебряную с позолотой, солонку на ножках, а для Адэр – тонкую золотую цепочку, с которой свисало рубиновое сердечко.

Адэр со слезами прочитала короткое послание на пергаменте:

«Мое дорогое дитя, я так тобой доволен. Пусть Иисус и его благословенная Мать Мария всегда хранят тебя!

Дядюшка Дикон».

– Он всегда был таким заботливым, – всхлипнула она, уткнувшись в плечо Эндрю.

– И самым благородным человеком, которого я когда-либо знал, – добавил Эндрю.

В длинные зимние месяцы близость супругов росла с каждым днем. Эндрю был нежным и терпеливым любовником для своей молодой жены, Адэр же становилась все смелее в любовных играх. Слуги, заметив, как рано они удаляются в спальню, многозначительно кивали и улыбались друг другу, и Элсбет предсказывала скорое появление наследника Стентона. Однако беременность все не наступала, и это беспокоило Адэр, поскольку ее главным долгом перед Стентоном было рождение нового наследника. Адэр считала, что виновата в этом только она одна.

Любви к мужу она не питала. Только искреннюю симпатию и неподдельное уважение. И после первой трудной ночи все больше наслаждалась его ласками. Наслаждалась? Нет. Смаковала каждый момент сладострастия, который они делили. Задыхалась от удовольствия, когда он глубоко входил в нее. Знала, что при этом он слабеет от желания. Но она не испытывала к нему таких же чувств, как Анна Невилл – к своему герцогу. Когда они были вместе, это видел и чувствовал каждый. Воздух буквально потрескивал от страсти, которую эти двое питали друг к другу.

Адэр вздохнула. Наверное, такая любовь между мужем и женой встречается крайне редко. Любит ли ее Эндрю? Он никогда не говорил об этом, но ей очень хотелось знать.

Они поженились по нескольким причинам, но любовь в их число не входила. Ей еще повезло узнать своего мужа до свадьбы! Кроме того, в постели они любили друг друга со всем пылом молодых, изголодавшихся по наслаждению сердец.

Что же, по крайней мере это не прыщавый Фицтюдор! Даже теперь, поняв, что такое близость с мужчиной, Адэр вздрагивала при мысли о том, что такой, как он, мог владеть ее телом. Вряд ли первая ночь прошла бы для нее бесследно!

– Сегодня ты чем-то озабочена, – заметил Эндрю, возвращая Адэр к действительности. Они лежали в постели.

– Во всем виноваты ветер, завывающий в дымоходах, и дождь, неустанно бьющий в окна. Весна идет, – вздохнула Адэр.

– Должно быть, – согласился Эндрю – Я ощущаю, как похоть вскипает во мне словно сок в деревьях.

– Ты хочешь меня? – засмеялась Адэр.

– Хочу, – признался Эндрю. Его рука скользнула под подол ее ночной сорочки и медленно двинулась вверх. Когда Адэр развела для него ноги, его пальцы стали ласкать внутреннюю сторону ее бедра, прежде чем лечь на пухлый холмик.

– Ты так нежен со мной, – прошептала она.

– Я хочу быть нежным с тобой, Адэр!