— Вполне соответствует нашим предположениям, — заметил Джонатан. — Больше всего по аэрокосмическим проектам и ракетам.

Кира выпрямилась в кресле, глядя на экран. Список выглядел впечатляюще.

— Что насчет того истребителя-невидимки, который НОАК строила в двухтысячные? Джей-двадцать?

— Они пытались создать самолет для превосходства в воздухе, а не бомбардировщик, — ответил Джонатан. — У китайцев всегда были проблемы с приличными двигателями для истребителей. Тем не менее, возможно, они использовали эту технологию в другом проекте. Есть что-нибудь общее в отчетах по аэрокосмическим проектам?

— В большинстве из них главным исполнителем проходит Китайская авиационная промышленная корпорация. Упоминается лишь одна другая компания — Авиационный проектно-исследовательский институт в Сиане. Судя по депеше, НОАК возлагала немалые надежды на Сиань под руководством КАПК. Один из высокопоставленных сотрудников КАПК запросил отчет о выполнении работ. Пионер перехватил ответ из Сианя и скопировал DVD-диск, являвшийся его частью.

— Каким числом датирована депеша? — спросил Джонатан.

— Июнь девяносто девятого, — после недолгих поисков ответила Кира.

— Что было на диске?

— Тот, кто просматривал файлы, утверждает, что это система автоматизированного проектирования.

Джонатан откинулся в кресле:

— Программа САПР нам ничего не даст. Нужны файлы данных с информацией о том, что именно разрабатывалось в Сиане.

— Об этом никаких сведений нет. Но взгляните-ка сюда. — Кира щелкнула мышью. — Если мы отсортируем список донесений Пионера по дате, а не по технологиям, окажется, что почти все отчеты по аэрокосмическим проектам относятся к периоду после девяносто девятого года. Возможно, КАПК совершила некий технологический прорыв, разработала какую-то новую технологию.

— Или что-то украла, — предположил Джонатан. — Они в этом деле спецы.

Оттолкнувшись ногой от стола, он откатился вместе с креслом к доске, на которой набрасывал черновик своего списка. Встал, подошел к окну, глядя на памятник самолету А-12 «локхид», нависавшему над западной автостоянкой.

— На самом деле, чтобы атаковать авианосец, истребитель не нужен. С этим справится и бомбардировщик, если сумеет преодолеть «зонтик» противовоздушной обороны. Это очень сложно, но не значит невозможно.

Кира задумалась.

— Скорость?

— Скорость. Высота. Скрытность. Любое из трех решает проблему. Когда началась холодная война и нам пришлось следить за русскими, мы построили У-два. Мы — я имею в виду ЦРУ. Именно мы разработали У-два — самолет, способный летать на самой большой в то время высоте. Когда русские научились их сбивать, мы взяли за основу скорость и построили А-двенадцать. Русские так и не научились их сбивать, но это был лишь вопрос времени. Тогда ВВС разработали технологию самолета-невидимки и построили Эф-сто семнадцать «найтхок». Во время Войны в Заливе у Саддама было больше сил ПВО вокруг Багдада, чем у русских вокруг Москвы — в буквальном смысле. Три тысячи зенитных орудий и шестьдесят с чем-то батарей ракет класса «земля — воздух». Иракцам не удалось даже оцарапать краску с «найтхоков», не говоря уже о том, чтобы сбить хоть один из них.

— Сербам это удалось, — заметила Кира. — Они сбили один возле Сараева.

— Простое везение, помноженное на нашу глупость, — возразил Джонатан. — Пилотам было приказано каждую ночь летать из Авиано одним и тем же маршрутом, так что сербам вполне хватило времени, чтобы сообразить, куда направить радар.

— И все эти три технологии должны были оставаться в сейфах Пентагона, — заключила Кира.

— Хорошо быть единственным, кто владеет той или иной технологией. Но когда ею завладевает кто-то другой, становится уже не так здорово, — согласился Джонатан. — Вопрос в том, как нам это доказать.

— Это как раз просто. — Кира наклонила голову и улыбнулась. — Отправимся в Китай и расспросим Пионера.

Джонатан удивленно уставился на нее:

— Вы серьезно?

— Лучше лично допросить информатора, чем читать чьи-то доклады на ту же тему. Давайте исключим посредников.

«И уберемся поскорее из этого кабинета».

Старший аналитик поднял брови:

— Учитывая, что НОАК пустила в ход танки — НСС никогда не отпустит двух аналитиков в Китай, чтобы пообщаться с одним из лучших информаторов.

«Трус. Или циник?»

Два этих понятия не исключали друг друга, хотя Кира подозревала, что верно лишь второе, насчет которого у нее не возникало сомнений.

— Если мы не попросим, этого никогда не случится.

— Дело ваше, — без колебаний ответил Джонатан. — А пока вы будете сражаться с ветряными мельницами, посмотрим, удастся ли нам выцарапать у НСС копии тех дисков, что передал Пионер.

Корабль ВМС США «Авраам Линкольн» (CVN-72) 240 километров к западу от Сасэбо, Япония

Капитан Моше Нейгин развернул свой истребитель F-35 «лайтнинг II» на десять градусов, чтобы лучше видеть авианосец «Авраам Линкольн». Честно говоря (в этом он никогда не признавался своим коллегам), он терпеть не мог садиться на палубу авианосцев. Посадка реактивного истребителя на движущийся авианосец типа «Нимиц» ночью в шторм — настолько непростая задача, что взрослые мужчины готовы были обмочиться, и даже с опытом легче не становилось. Обычные взлетно-посадочные полосы стояли на месте и были милю длиной. Посадка на корабельную палубу длиной всего пятьсот футов, движущуюся со скоростью тридцать узлов, казалась чем-то неестественным, а жизнь летчика зависела от какого-нибудь юного помощника боцмана, следившего за натяжением палубных тросов. Слишком слабое натяжение — и самолет скатится в воду. Слишком сильное — и лишь Божественное вмешательство может помешать тросу выдрать у самолета хвостовой крюк. А дальше — горящее реактивное топливо, живой снаряд и размазанный по палубе пилот.

Взглянув в сторону от «Линкольна», Нейгин заметил медленно летевший на небольшой высоте вертолет SН-60B «сихок». Некоторые пилоты помоложе насмехались над вертолетчиками, словно никакая другая работа, кроме как полеты на реактивной технике, ничего не значила, — но все решало время. Отважным пилотам порой удавалось дожить до зрелых лет лишь благодаря экипажам поисково-спасательных вертолетов. Нейгин впервые уверовал в Бога, когда «сихок» вытащил его из воды. Один из двигателей его первого «хорнета» взорвался через полсекунды после срабатывания стартовой катапульты, разрушив обтекатель и изрешетив осколками второй. Катапульта послушно выбросила «хорнет» с авианосца, и Нейгин успел покинуть кабину за мгновение до того, как самолет ударился о воду Персидского залива. Экипаж «сихока», поднявший его из воды, даже не думал шутить насчет летного опыта Нейгина, чем заслужил со стороны капитана некоторую долю любви, которую он в иных обстоятельствах приберегал для жены.

— Заходите на посадку, — послышался в шлеме голос офицера связи.