— Каштанка! Посмотри в мое с Туром будущее! Ошибиться не хотелось бы…

— Стрелка, ты что? Я не умею!

— Не морочь уже нам головы! — нахмурилась Стрелка. — У тебя Лунное ожерелье! Настоящее! А их всего три в Книге Мира!

«Бакс?!»

«А что, Бакс? Я просто взял его из тайника. И ты можешь… Но дальше десяти лет не смотри. Устанешь».

— Ладно, — согласилась я. — Попробуем. Но только на десять лет. А ты-то, Тур, этого хочешь?

Парень вместо ответа мелко закивал.

А вот дальше… Я почему-то действовала, словно знала, что и как нужно делать. Сняла ожерелье, разложила на столе…

— Возьмитесь за руки и коснитесь агатов!

А сама прижала пальцы к лунному камню и закрыла глаза. Видение было коротким, но таким ярким и радостным…

— У вас получится, — сказала я и открыла глаза.

Тураил убрал палец с агата и выдохнул так длинно, что техники рассмеялись. А Стрелка нагнулась над столом и прошептала:

— Я знаю, что спрашивать нельзя… У нас дети будут?..

Вот если знаешь, что нельзя… Зачем спрашивать?! Но у Стрелки была такая мольба в глазах, что я не удержалась — тремя пальцами оттолкнула ее лицо от себя. А как, спрашивается, еще можно толковать картинку, где хохочущие девочка и мальчик перебрасывают друг другу мяч, а довольный Тур мнет ягодицу пузатой Стрелки? Может, и больше будет…

«Отлично! — похвалил Бакс. — Все в пределах и ничего не нарушила».

Почему-то интерес к компьютерной стрелялке сразу угас, а ко мне выстроилась целая очередь! Они подходили молча, касались черных камней и отходили, выслушав приговор. Лишь один раз картинка получилась такой мутной, непонятной… Я посмотрела на них испуганных, даже дрожащих, и спросила:

— Что?

— Вдруг его семья не захочет принять меня? — очень тихо спросила девушка.

Ее избранник вдруг перестал дрожать, а в глазах появилось жесткое упрямство. И картинка стала четкой, сменилась другой, третьей…

«Стой! — закричал в голове Бакс. — Стой! Хватит!»

Видимо, Баксу показалось крика мало — он появился на моей шее и стал тяжелым, словно гиря. А я медленно вынырнула из видений…

— Ты должен очень любить ее и защищать, — медленно, с трудом произнесла я. — А ты… Будь спокойна. Все изменится после выпускных экзаменов…

«С ума захотела спрыгнуть? — возмущался Бакс. — Ты еще скажи, что его папа будет носится с ней, как с писаной торбой, когда она родит наследника. Зачем смотреть так долго? Могла просто сказать, что не подходят они, и все. Зачем напрягаться?»

«Но они подходят! Просто… Трудно будет им поначалу…»

«Ты умница. Быстро учишься и догадалась, что люди сами изменяют судьбы… Но тебе надо отдохнуть».

Конечно, он был прав. Голова гудела, как колокол. Но еще могла кое-что придумать.

— Кнопка и Таш, — я подмигнула им. — Вам выбор уже ни к чему. Кстати, Таш! В той коробке ноут. Такой же, но мощнее. И комп с очками вам…

— Правда?! — почти в унисон воскликнули техники.

— Правда, — с трудом улыбнувшись, подтвердила я. — Там еще какая-то требуха… Сами разбирайтесь.

«Бакс? Можешь?»

Бакс промолчал, но почти все коробки и работающий комп исчезли.

— Уже у вас. А кино я предлагаю посмотреть на свежем воздухе. У фонтана или на кладбище…

Я расслабленно полулежала на скамейке и подозревала, что Бакс специально ее выгнул, чтобы мне было удобнее. Он даже плед откуда-то притащил. Где-то за стеной деревьев тихонько бубнили актеры кино, но это совершенно не раздражало.

«Ты знаешь, что они смотрят?» — спросил Бакс.

— Наверняка «Обыкновенное чудо»… — вяло ответила я.

«Точно. И там едва ли не сотня зрителей. А Белка и Стрелка дают пояснения».

— Хорошо, — сказала я, имея в виду «плевать».

«А хочешь, я тебе из Шекспира что-нибудь почитаю? Мне нравится».

— Шекспира я читала. Не всего, конечно.

«Тогда что-то из неизвестного тебе».

Бакс тихо читал стихи, а я дремала. Давно мне не было так спокойно и легко. Даже голова перестала болеть…

…Когда судьба твоя в пути —

Не увернуться, не уйти!

Тугой охотник тянет лук—

Стрела любви не даст заснуть…

Моя судьба в пути… Смешно…

На утренних лицах хорошо читается, что было вечером и ночью. Тут и косметика не поможет! У Белки и Стрелки в глазах поселились мечтательность и легкое недовольство, а у Кнопки — целое озерцо смущения и счастья.

Завтракать в столовую не пошли — у самих еды полно! А чтоб никто не увлекался особо, я торопила девчонок:

— Надо зайти заранее, чтоб препод не злился. А там видно будет…

— Вот бы сдать эту противную геометрию! — воскликнула Стрелка. — Потрясающий получился бы день! Остались бы только мелкие зачеты, и погулять можно вечером…

— Я тоже пойду гулять, — заявила Белка. — А еще все просили кино опять на поляне показать… У тебя же есть еще, Каштанка?

Я как раз допивала кофе, а потому просто кивнула.

— А о чем кино? — спросила Белка.

— О мальчике, который выжил, — не стала я утаивать главного. — Про мальчика-мага. Только там полно серий.

— Много — это хорошо! — оценила Стрелка. — Плохо, что не про любовь…

— А Тур что? Тебя вчера обделил? — подколола я.

— Не то чтобы… Пытался, конечно… — промямлила Стрелка. И тут же вскинулась: — Таш вон вчера Кнопке кольцо отдал, и теперь у нее и кольцо, и Таш! Родители приедут, одобрят, и все — муж и жена! А что моему мешает браслет мне всучить?! Ты же вчера сказала, что мы пара!

— Сказала, — согласилась я. — Но Таш сколько Кнопку окучивал? А ты сразу браслет хочешь? А потом ему малость голову поморочить?

— Нет! — нахмурилась Стрелка. — Если уж браслет отдаст, то чего упираться?! Только… Раз уж он мой… Зачем мне его браслет? И так приму, если настаивать будет!

Мы бы еще смеялись над возбужденной Стрелкой, но время поджимало. А у подъемника меня задержала Кнопка.

— Таш просил передать большое спасибо… И я тоже! Ну, за то, что ты вчера всех увела.

— Так надо же было, — улыбнулась я. — Забыла вчера спросить. А камешки на кольце что-то означают?