— Боишься, что на тебя выйдут? — спросила я довольно грубо, — так избавься от меня, и проблем не будет.

Марк побледнел и сцепил зубы.

— Я забочусь о твоей же безопасности.

— Спасибо, я сама справлюсь.

Слова давались мне с трудом, я встала, прошла в коридор, доставая сигареты и закуривая. Марк подошел ко мне. Я продолжала стоять к нему спиной.

— Смотри в оба, — сказал он, — ты находишься в опасности.

— Мне нужен новый паспорт, — сказала я негромко и обернулась, — мой пришел в негодность.

Марк стоял слишком близко, чтобы можно было делать беспечный вид.

— С этой проблемой я разберусь, — сказал он и вдруг поцеловал меня в лоб, после чего вышел из квартиры. Я прошла в комнату, пытаясь вернуться к обычному состоянию. После таких встреч мне каждый раз требовался курс реабилитации. Я выкурила подряд две сигареты, после чего привела мысли в относительный порядок. Марк приглядывает за мной, значит, в этом деле у него интерес есть. Насчет компромата он мог сказать правду с той же легкостью, что и соврать. Этот человек, который его хранит, он есть самая большая загадка и одновременно отгадка. Если бы его только найти. Если бы найти. Мне подумалось, что так или иначе это случится, но вот принесет ли этот факт облегчение? Неизвестно.

Утром я проснулась раньше обычного и некоторое время пялилась в потолок. Так как заниматься этим в последние дни мне приходилось не столь часто, я даже испытала некую ностальгию, но мысли быстро потекли в другом направлении. Итак, что мы имеем на данный момент по делу Скворцовой? Я так и не знаю, убийство это или все-таки нет, подозреваемые прочерчиваются довольно смутно, зацепок никаких.

— Перспектива, — тяжело вздохнула я, и, поднявшись с постели, отправилась в ванную. Оттуда я вышла с некоторыми мыслями, которые и решила проверить. Первым делом сварила кофе, закурила, потом набрала офис Миронова. Ответила мне, само собой, Настя.

— Это Аня, Иванова, — представилась я.

— Доброе утро, Аня, — довольно радостно ответила мне девушка, — вы что-то хотели?

— Да. Мне нужно узнать название фирмы, которая обслуживала банкет, устроенным Ми… Станиславом Игоревичем, — я прикинула и назвала примерную дату.

— Я узнаю и вам перезвоню, — лаконично отозвалась Настя, после чего мы распрощались. Интересно, а какие указания по поводу меня получила она? Кем вообще считают меня люди, работающие с Мироновым? Настя перезвонила буквально через пару минут, я как раз допила кофе.

— Фирма "Альбатрос", — сообщила она мне, — можете записать адрес и телефон?

— Давайте, — отозвалась я, хватаясь за ручку и записывая за ней, — а если я позвоню туда и представлюсь помощницей Миронова, меня примут с распростертыми объятьями?

— При чем сам директор, — усмехнулась девушка в трубку, — они со Станиславом Игоревичем довольно хорошо знакомы, так что думаю, вас встретят и помогут без вопросов.

Информация порадовала, и я, недолго думая, набрала данный мне номер.

— Доброе утро, могу ли я поговорить с Семеном Дмитриевичем? — задала я вопрос, когда мне ответили.

— Семена Дмитриевича еще нет, — отозвались на том конце, — могу я ему передать что-нибудь?

— Передайте, пожалуйста, что с ним хотела поговорить Иванова Анна Сергеевна, помощница Миронова Станислава Игоревича. Пусть он мне перезвонит, как только сможет.

— Непременно, — раздался голос дамы после некоторой заминки, — оставьте ваш номер.

Семен Дмитриевич перезвонил буквально через пять минут.

— Анна Сергеевна, — раздался в трубке взволнованный голос, — вас беспокоит Пальмиров Семен Дмитриевич, мой секретарь сказала, вы звонили мне.

— Да-да, — тут же затараторила я, — Семен Дмитриевич, мне бы хотелось встретиться с вами по некоторым рабочим моментам.

— Приезжайте ко мне в офис, — он назвал адрес, который мне дала Настя, — я буду там минут через сорок, сможете?

— Я подъеду, — кивнула я, и мы распрощались. Я поспешила одеться, размышляя о силе воздействия на человека власти. Как просто можно решить многие вопросы, только назвав нужное имя… Хотя в моем случае еще вопрос, что лучше.

Семен Дмитриевич располагался со своей фирмой в центре города, отхватив приличное количество помещений в крупном бизнес-центре. Сам он оказался невысоким плотным мужчиной с усами и лысиной, обрамленной остатками волос. Он суетливо проводил меня к дивану в своем кабинете и предложил выпить кофе. Я не отказалась.

— Итак, — спросил он, наконец, усевшись в свое кресло и сложив руки на животе, — что привело вас ко мне?

— Вы, наверное, в курсе, что не так давно скончалась одна журналистка из местной газеты, — начала я.

— Конечно. Город у нас небольшой, так что все более-менее известные люди всегда на виду. Это ужасно, молодая женщина, и вдруг повесилась. Я ведь не ошибаюсь, она повесилась?

Вопрос прозвучал невинно, но я поняла, куда он клонит. Пальмиров пытался ненавязчиво вызнать, сама ли женщина погибла или нет, а уж каким боком тут замешан Миронов — этот вопрос просто явно читался у него в глазах. Однако, будучи человеком неглупым, открыто он вопросы задавать не стал, а я сделала вид, что намеков не понимаю.

— Повесилась, — кивнула я, — но меня интересует другое. Если я не ошибаюсь, ваша фирма обслуживала банкет по поводу юбилея газеты в вечер перед ее гибелью?

— Именно так, — кивнул он, меняя ладони местами. Мужик явно маялся, но, скорее всего, потому что не мог понять, чего я от него хочу. Я не стала его томить.

— Мне бы хотелось получить имена людей, которые работали в тот вечер: официанты, бармены, повара, — в общем, все, кто представлял вашу организацию. Желательно с номерами телефонов и адресами.

Пару секунд Пальмиров разглядывал меня, потом кивнул.

— Конечно, я распоряжусь, — и в самом деле распорядился, после чего задал-таки мне вопрос, — скажите, Анна Сергеевна, в чем тут интерес Миронова? Как я понимаю, вы выступаете от его лица?

— Об этом вам лучше спросить у него самого, — широко улыбнулась я. Семен Дмитриевич досадливо крякнул, но тут же улыбнулся.

— Конечно, я все понимаю.

Некоторое время мы лицезрели друг друга, потом я поднялась.

— Не буду вас задерживать, подожду в приемной.

Пальмиров подскочил, суетливо проводил меня до двери, еще раз распорядился секретарю, которая и без того занималась делом, и, немного помявшись, удалился. Я присела на диван и стала разглядывать журнал.

— Он немного нервный, — заметила секретарь, девушка лет тридцати, косясь на меня, — но довольно безобидный. Мы зовем его хомяком.

— Серьезно? — улыбнулась я, — в прочем, что-то есть. Удивительно, что он управляет такой солидной фирмой.