— Я все расскажу, — пролепетала Варвара, опустив глаза. — Я все расскажу, если только вы пообещаете, что это не будет предано гласности.

— Ну, если лично вы ни в чем не виноваты… — как бы в сомнении протянул Шурик.

— Я совершенно ни в чем не виновата! — воскликнула Варвара и прижала руки к сердцу. — Я вообще знать не знаю эту девицу!

— Как же вы… — начала я со всей возможной строгостью, но Варвара Васильевна решила, что я в нашей с Шуриком команде лицо не главное и меня позволительно перебить на полуслове.

— За нее просила Наташка Сергеева!

Выпалив это, Варвара с облегчением перевела дух, как будто выполнила самую тяжелую часть работы.

— И кто же такая Наташка Сергеева? — вкрадчиво спросил Шурик.

— Дело в том, что она… она моя знакомая…

— Близкая? — деловито уточнила я и достала из сумочки блокнот и ручку.

Эти вещи я прихватила у Шурика в квартире, у него этих блокнотов валялось там великое множество — журналист все-таки…

— Вы не могли бы не записывать? — отчаянно взмолилась галерейщица.

— Не волнуйтесь, Варвара Васильевна. — Шурик подошел поближе и наклонился. — Вы расскажете все подробно, а мы потом решим, нужно это записывать или нет. Уберите блокнот! — кинул он мне.

— Она моя давняя знакомая, — начала Варвара, — но она… как бы это сказать, не из нашего круга.

— Что вы имеете в виду? — холодно заметила я.

— Кто такая эта Наталья Сергеева, как вы с ней познакомились и почему согласились выполнить ее просьбу? — вторил мне Шурик.

— Она работает экономкой в одном очень богатом доме, — Варвара опустила глаза.

— И вы, стало быть, дружите? — ехидно спросила я, вспомнив молодца в галерее, рассказы Семирамиды и только что подслушанный разговор.

— Да ничего я с ней не дружу! — вскричала Варвара.

В пылу разговора она перестала следить за собой, и вместо томного напевного контральто из горла ее вырвались довольно вульгарные и визгливые звуки.

— Просто мы родом из одного города, — заговорила она, — ну да, родились там и в школу вместе ходили. Потом сюда приехали…

— Давно? — не удержалась я.

— Не очень, несколько лет назад, — огрызнулась Варвара.

— И вы решили ей помочь по старой дружбе? Кем ей приходится эта девушка — Женя?

— Ах, да я понятия не имею! — раздраженно ответила Варвара. — Она позвонила, сказала, что очень нужно помочь ее родственнице найти работу. Попробовала бы я послать ее подальше! Она живо разнесет по всему городу, откуда я родом… Прислуга вечно все про всех знает!

— А откуда вы с ней родом? — невинно спросила я.

— Из города Моржова, — угрюмо буркнула Варвара. — Вы ведь все равно сами узнаете…

— Это далеко? — я все никак не могла успокоиться.

— За Уралом…

Я подумала, что человек, в общем-то, не виноват, что он родился не в Москве, не в Санкт-Петербурге, а за Уралом, так что нечего этого стыдиться. Но тут же вспомнила только что слышанный разговор Варвары с Семирамидой, с каким чувством она ругала выскочек-провинциалов, и крошечная искорка сочувствия угасла в моей груди.

— Раз вы с ней так накоротке знакомы, стало быть, знаете ее координаты. Ведь она давно живет в Петербурге? — вклинился Шурик.

— Не знаю, лет пять, наверное… Но я помню только домашний телефон, — заторопилась Варвара. — Я у нее в гостях не была!

— Значит, Сергеева, Наталья…

— Ивановна, вот телефон.

Варвара протянула бумажку с номером и спросила глазами, какого черта мы не уходим. Я в свою очередь подумала, что адрес этой самой Натальи Ивановны мы выясним очень легко, а вот что с ней делать дальше? Судя по всему, Наталья эта — баба тертая, и к ней просто так не заявишься с чужим удостоверением. Ничего от нее не добьемся, только таинственную Женю спугнем.

— Скажите, а как она выглядит внешне? — спросил Шурик.

Вот интересно, думы он мои читает, что ли?

Варвара Васильевна, мысленно уже от нас избавившаяся, забыла свои страхи и обрела некоторую способность соображать. Она поглядела очень подозрительно, но мы с Шуриком, не сговариваясь, дружно сделали самые протокольные морды, и Варвара покорилась.

— Значит, она высокая, — начала она описание, понемногу входя во вкус, — рослая, в общем, худая, но в кости широкая. И такая, понимаете, немного нескладная, мужеподобная. Волосы рыжие, но не крашеные, а свои, кожа вся в веснушках, лицо обыкновенное.

— Одежда? — деловито спросила я.

— Одевается она… по-разному, но кажется, что все на ней с чужого плеча… Вы меня понимаете? — теперь Варвара обращалась ко мне, как к женщине.

— Разумеется, понимаю, — кивнула я. — Вы хотите сказать, что вещи все на ней неплохие, но сидят как на корове седло, то есть что ни наденет, все ей не подходит, так?

— Точно! — расцвела Варвара. — Все верно.

Тут мы действительно собрались уходить, пообещав, что, если что-то понадобится в ходе расследования, мы еще зайдем. Варвара Васильевна была не слишком довольна такой перспективой, но возразить не посмела. Когда мы стояли уже на пороге, она не выдержала мук любопытства и обратилась ко мне, надеясь, что я ее пойму:

— Скажите, а у Гусаровых много всего пропало?

— Много, — ответил за меня Шурик, — кража в особо крупных размерах, подробности сообщать не имеем права. Если бы не в особо крупных, нас бы тут не было, дело расследовало бы районное отделение милиции.

— Ой! — тихонько пискнула Варвара, и глаза ее заблестели.

— И вот еще что, — меня внезапно осенило, — эта самая Наталья Ивановна просила вас просто найти работу своей родственнице или пыталась пристроить ее именно к Гусаровым?

— Я не помню… кажется, она действительно что-то говорила про Гусаровых… Но ведь все знают, что Виктория меняет горничных как перчатки, у нее муж — форменный козел…

— Всего хорошего, — попрощался Шурик, и мы вышли из кабинета.

— Постой-ка, — шепнула я ему, и мы приникли к неплотно закрытой двери.

— Алло, Семирамида! — послышался Варварин захлебывающийся голос. — Ты не представляешь, что я сейчас узнала! Оказывается, Гусаровых ограбили! Разумеется, Виктория молчит, как белорусский партизан, а ты на ее месте стала бы всем рассказывать, что тебя обокрала собственная горничная? Вы несли все, абсолютно все, даже мебель!.. Я это точно знаю, можно сказать, из первых рук…

Мы с Шуриком переглянулись и на цыпочках отошли от двери.

Узнать координаты Натальи Ивановны действительно не составило труда — Шурик позвонил приятелю, который сидел дома за компьютером, тот и выяснил по базе данных, что телефон с таким номером установлен по адресу: Софийская улица, дом восемь, квартира пятнадцать. Мы подъехали к ничем не примечательной пятиэтажке, и Шурик протянул мне мобильный телефон.