– Скотт.

– Значит, вы не сжигали все мосты?

– Он сам это открыл. На третий день, когда я находился там, я случайно столкнулся с ним нос к носу, и он меня узнал. Так это он…

– Нет. Мистер Скотт ничего нам не сказал. Исключительная наблюдательность мистера Гудвина в сочетании с моей сообразительностью помогла вас отыскать… Но давайте вернемся к теме нашего разговора. Коли вам известно, что мистер Чапин разослал предупреждения, без основания хвастаясь тем, что он вас убил, невероятно, как вы можете продолжать видеть в нем убийцу. Поскольку вы твердо были убеждены, что его последнее преступление фактически является не чем иным, как бахвальством…

Хиббард кивнул.

– Безусловно, вы рассуждаете логично, но логика не имеет отношения к данному делу. В тот день, когда Пит Скотт показал мне стихи Поля о том, как мой «раскрытый рот заполнен кровью», я понял, что хочу убить Поля… Иначе какого дьявола стал бы я торчать возле его дома?

Вульф вздохнул.

– Вы вооружены?

– Нет, оружие должен иметь он, а не я. Он же физически неполноценен.

– Вы разорвете его на куски голыми руками… На трепещущие кровавые частицы…

– Я мог бы, – с вызовом ответил Хиббард. – Мне хочется. Мне кажется, теперь я понимаю, почему я получил такое огромное облегчение, снова обретя свое истинное лицо. Мне надо было облечь свои тайные намерения в слова; теперь я хотел бы откланяться. Я могу продолжать действовать в прежнем качестве лишь с вашего молчаливого согласия и потому…

– Мистер Хиббард! Не спешите, прошу вас. Существует несколько моментов, которых вы либо не знаете, либо не оценили по достоинству. Например, знаете ли вы о том соглашении, которое я заключил с вашими друзьями?

– Да, Скотт мне рассказал, но меня оно не интересует.

– Зато интересует меня. Известно ли вам, что вот тут, на столе, стоит машинка, на которой мистер Чапин печатал свои мрачные вирши? Это делалось в Гарвард-клубе. Знаете ли вы, что я готов полностью разрушить оборону мистера Чапина, несмотря на его браваду? Известно ли вам, что в течение двадцати четырех часов я буду готов предоставить вам и вашим друзьям полное признание мистера Чапина в своей вине и таким образом полностью устраню все ваши страхи?

Хиббард смотрел на Вульфа широко раскрытыми глазами. Он громко произнес:

– Я этому не верю.

– Просто не хотите верить. К сожалению, мистер Хиббард, вам снова придется приспособиться к тому поведению, от которого вы отошли за эти одиннадцать дней. Я был…

Он замолчал, чтобы взглянуть на Фрица, появившегося на пороге кабинета. Вульф бросил взгляд на стенные часы: они показывали семь двадцать пять. И сказал:

– Мы все втроем будем ужинать в восемь. Как я сказал, мистер Хиббард, я хотел бы помочь вам вернуться к прежнему образу жизни максимально приятным способом. Но таким, чтобы это не шло вразрез с моими собственными интересами. То, что я вам только что сказал, истинная правда, но для того, чтобы успешно осуществить последний пункт моего плана, мне требуется ваша поддержка. Я назвал двадцать четыре часа, но для страховки давайте увеличим их до сорока восьми. Если вы согласитесь оставаться под этой крышей до вечера понедельника, ни с кем не общаясь, то я готов дать вам следующее обещание. Если мне не удастся навсегда прекратить человеконенавистническую деятельность Чапина, вы будете свободны и сможете вернуться к своей эксцентричной затее, не опасаясь, что мы вас выдадим.

Хиббард весело рассмеялся и спросил:

– А у вас найдется подходящая ванна?

– Да.

– Но я все еще пытаюсь прощупать почву. Если бы я отказался, что бы вы сделали?

– Ну… Понимаете, мистер Хиббард, для осуществления моих планов весьма важно, чтобы никто не знал, что вы нашлись до соответствующего момента. Чапин должен быть подвергнут шоковому воздействию. Время такого шока должно быть правильно выбрано… Существуют разные пути удержать в доме желанного гостя. Самый приятный – уговорить его принять приглашение, ну а другой – запереть на замок.

Хиббард кивнул.

– Видите, что я вам говорил? Люди, не считаясь ни с какими психологическими канонами, поступают так, как им хочется… Поразительно!

– Совершенно верно… А теперь вы можете спокойно принять ванну. Мы хотим поужинать в восемь, а пока, Арчи, проводите мистера Хиббарда в комнату, которая находится под моей. Фриц проветрил помещение, отопление включено, в вазе даже стоят цветы.

Я усмехнулся.

– Мы все предусмотрели, разумеется. Мистер Хиббард, спускайтесь вниз, как только будете готовы. Надеюсь, сэр, вы усвоили суть нашего с вами договора? Вы не должны общаться решительно ни с кем. Боюсь, что, коль скоро вы покончили со своим маскарадом, ваше желание успокоить племянницу будет непреодолимым.

– Ничего, я с ним справлюсь.

Проводив Хиббарда в его комнату и одолжив ему галстук скромного темно-коричневого цвета, я вернулся в кабинет. Вульф сидел с закрытыми глазами, но, услышав мои шаги, сказал:

– Арчи! Я страдаю от нетерпения, свойственного мне, когда расследование подходит к концу. Возьми блокнот. Заголовок следующий: «ПРИЗНАНИЕ ПОЛЯ ЧАПИНА». Потом начни с красной строки. «Я, Поль Чапин, проживающий в доме 203 на Перри-стрит в Нью-Йорке, признаю…»

Зазвонил телефон. Я опустил карандаш и потянулся за трубкой. У меня выработан стереотипный ответ на телефонные звонки:

– Алло, это бюро Вульфа.

Но на этот раз мне не удалось договорить и до половины, потому что меня остановил возбужденный голос, который звучал хотя и не громко, чуть ли не шепотом, но производил впечатление настоящего вопля.

– Арчи, слушай. Быстро, меня могут спугнуть. Приезжай сюда немедленно, в дом доктора Бартона на Девятнадцатую улицу. Бартона хлопнули… Хромой из пушки всадил в него весь комплект. Его поймали на месте. Я следил за ним.

В трубке раздались различные шумы, но слов больше не было слышно. Но я уже все уразумел и не стал дожидаться продолжения. Положив трубку, я повернулся к Вульфу. Полагаю, что мое лицо не оставалось бесстрастным, когда я посмотрел на него, но на физиономии Вульфа ничего не отразилось. Я объяснил:

– Это Фред Даркин. Чапин только что застрелил доктора Бартона в его собственном доме на Девятнадцатой улице. Его схватили с поличным. Фред приглашает меня посмотреть представление.

Вульф вздохнул.

– Глупости!

– Черта с два глупости! Фред не гений, конечно, но я никогда не поверю, чтобы он принял шутку за убийство. Теперь я могу сказать, что наблюдение за Чапином оказалось не таким уж плохим делом. Поскольку Фред оказался на месте преступления, мы теперь его…

– Арчи, помолчи…

Губы Вульфа вытягивались и втягивались с такой быстротой, какой я прежде никогда не наблюдал. Через десять секунд он произнес: