Порой Миррен мечтала, чтобы все куда-нибудь исчезли и оставили в покое ее и ее маленькую дочурку. Но она всегда радовалась помощи, да и в одиночку не справилась бы с фермой. Отдыхала она от всех двумя способами – ходила по полям, присматривая за овцами, либо занималась кладкой каменных стенок.

Этому ее научил Бен. Без его помощи и поддержки она никогда бы не освоила такую кладку. Она все больше полагалась на него как на старшего брата. Он терпеливо позволял Сильвии влезать на него, а в его карманах всегда находились сладости, которые он приберегал для девчушки из своего скудного рациона.

Он строго следил за Миррен на деревенских праздниках, когда некоторые парни из ВВС откровенно к ней приставали. Да она и сама видела, как много местных женщин съезжали с катушек, пока их мужья воевали где-нибудь в Африке. Она считала это худшим предательством. Можно было танцевать и пофлиртовать, чтобы ободрить этих парней, вернуть им веру в себя, но все остальное было немыслимым.

И вот теперь ей надо было сделать над собой усилие и одеться, а ей не хотелось этого делать. Она намеревалась придумать какой-нибудь убедительный повод и не пойти на Праздник Урожая. Усилился ветер; она накинула на себя старое пальто и повязала на голову шарф, чтобы заглянуть в курятник. Заморосил мелкий дождик, значит, и завтра будет такая же погода. А вот новостей никаких.

Она не знала, что заставило ее посмотреть на дорогу, но ее глаз отметил точку, движущуюся на горизонте. Что это, лошадь, забредшая туда с полей? Нет, лошадь была бы крупнее. Какой-то человек шагал в гору. Что-то опять же заставило ее остановиться и пристально вглядеться в увеличивавшуюся точку. А ноги понесли ее вперед, навстречу этому человеку.

И вот Миррен уже побежала под гору, а полы ее пальто развевались на ветру. Она знала, она просто знала, и ее ноги резво бежали вниз, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Джек! – кричала она. – Ох, Джек! – Ее волосы развевались, а руки тянулись к нему. Она бежала к нему, но внезапно споткнулась и упала, почти что носом в грязь, и к ней подбежал черноволосый солдат.

– Как всегда, с утра уже напилась, – рассмеялся, ах, такой знакомый голос. На мгновение время улетело куда-то прочь; они обнимались, целовались и плакали от радости, что снова вместе.

– Джек! Я так волновалась. Почему ты не прислал телеграмму?

– И ты предполагала самое худшее? Ты ведь знаешь меня, я люблю сюрпризы. Как поживает моя самая лучшая девчонка? – Он наклонился и поднял ее на руки; его дыхание пахло элем и сигаретами. – Ну, должен сказать, что ты выглядишь чуточку неопрятно в своем старом тряпье. Я даже решил, что это какой-то бродяга бежит, чтобы отобрать у меня бутылку виски. Где малышка? Спит в постельке? Я очень хочу взглянуть на нее, просто умираю от нетерпения…

Держась за руки, они зашагали в гору. С лица Миррен не сходила улыбка до самых ушей, даже мышцы от нее заболели.

– Флорри! Иди сюда и посмотри, кого поймала наша кошка! – закричала она.

В окне появилось лицо, послышался крик, и тут же мать повисла у Джека на шее, обливаясь слезами.

– Если бы я знала, что ты придешь, мы бы накрыли на стол… Дай-ка посмотреть на тебя… Ты чуточку похудел, сынок. – Тут они увидели на его щеке длинный шрам.

– Что это? – показала пальцем Миррен.

– Я не поладил с диспетчерским мотоциклом и заработал еще один удар по моей бетонной башке. Он здорово меня шибанул. – Джек засмеялся и обвел глазами комнату. – Где же мой постреленок?

– Как всегда, где-то гуляет с дядей Беном, – сказала Флорри, и Миррен заметила, что по лицу ее супруга на секунду промелькнула вспышка досады.

– Между прочим, я страшно голоден! – сообщил он и тут же сунул в рот кусок стоявшего на столе бисквита. Он все еще сидел там, когда Бен принес Сильвию, сосавшую свой большой палец.

– Она упала и хочет, чтобы мама ее пожалела, – особым голосом сообщил он и тут же замолк, увидев, кто сидит перед ним. – Господи, Джек! Возвращение воина.

– Я вернулся в свой срок, не раньше и не позже, – сообщил Джек. – Иди-ка сюда, моя красавица, дай-ка взглянуть на тебя.

Сильвия испугалась и заплакала, вцепившись в юбку матери.

– Сильвия, это твой папа, – сказала Флорри, стараясь хоть чем-то помочь, но девочка не захотела даже и близко подходить к отцу.

– Она просто устала, – объяснила Миррен, видя на лице мужа обиду и разочарование. – Если бы я знала, я бы приготовила ее к встрече.

– По-моему, вы ее тут слишком избаловали, пока меня не было; она не знает, к кому и прижаться, – ответил Джек, попивая чай и уже не обращая внимания на дочку. – Она скоро сменит пластинку, когда увидит, что я ей привез. Как я вижу, тут у вас полон дом, – добавил он при виде Марджери и ее мальчишек, которые проходили на цыпочках через кухню, чтобы не мешать хозяевам. – Здесь у вас похоже на свинарник.

– Мы сделали кое-какие изменения, – улыбнулась Миррен.

– Я уж вижу, – отозвался он и огляделся вокруг с неудовольствием. Миррен дала знак Бену, чтобы он увел всех из комнаты.

– Не беспокойся, мы сейчас все уйдем, – сказала тетя Флорри, поняв намек. – Сейчас у нас уборка урожая, дел невпроворот. А ты ничего, все наверстаешь, – подмигнула она сыну. – Сильвия еще маленькая, ей скоро надо будет лечь спать. Сегодня тебя уложат в кроватку папа с мамой. Разве это не здорово?

– Я пойду на улицу с Денни и Дереком, – заявила Сильвия и хотела пойти за мальчишками.

– Нет, дочка, ты пойдешь с ними потом. Сейчас мы поиграем с папой. – Миррен пыталась ее уговорить, но маленькая негодяйка всерьез заупрямилась.

– Не… нет. Пусть он уйдет. – Девочка сурово посмотрела на Джека и снова отвернулась. Никто не знал, что делать и как спасти ситуацию. Сильвия брыкалась и кричала, и тогда Миррен в сердцах шлепнула ее по попке. Тогда все окружающие быстренько исчезли.

Джек встал и, расстроенный, удалился в гостиную со своим рюкзаком.

– После таких фокусов ей пока не стоит ничего дарить.

– Не обращай внимания, – шепнула Миррен. – Она просто перевозбудилась.

Она слегка растерялась и не знала, что делать. Потом решила сначала успокоить и накормить дочку, уложить в постель, а потом уделить все внимание Джеку. Какой неожиданный поворот событий! Сколько ночей она мечтала о его возвращении, и вот он здесь, а она и сама выглядит ужасно, и дом грязный, и дочка его не признала.

Сильвию они не баюкали, и она без возражений легла спать. Миррен быстро сбросила с себя фермерскую грязную одежонку, полила себя лавандовой водой, причесала волосы и потерла щеки, чтобы они порозовели. Ей хотелось понравиться Джеку. Потом на цыпочках спустилась вниз.

Джек похрапывал у камина. Возле него на столике стояла полупустая бутылка виски. Бедняга смертельно устал, ему были нужны мир и покой, подумала она и не стала его тревожить. Взяла свое рукоделие, села напротив и смотрела, как он спал и иногда стонал и охал во сне, как по его лицу пробегали тени эмоций, как дергались на нем мышцы. Ничего, она подождет, хотя соскучилась по его ласкам. Главное, ее любимый муж вернулся домой; значит, теперь все в порядке.