—Пап, ты здесь как оказался?— удивленно спрашиваю я.

—Только что из командировки. Мне Давид сообщил, что ты в больнице.

Мои брови взлетают вверх. Когда это Давил успел с моим отцом сдружиться?

—Что с моей дочерью? Почему вы так долго бездействуете? Если у неё аппендицит, то за то время, что она сидит здесь в ожидании врача, можно было уже умереть!— зло спрашивает папа у медсестры.

—Мы ждём, когда освободится Леонид Игоревич, это наш хирург, и Ангелина Петровна, гинеколог. Сначала нужно исключить беременность. У вашей дочери задержка в две недели,— поясняет девушка, я же прикрываю глаза.

Черт!

—Лера?— вопросительное от отца.

Я растерянно смотрю на папу, потом перевожу взгляд ему за спину. На Давида. Тот напрягся. Резко выдохнул и прикрыл ладонью глаза.

—Пап, не беременна я,— нервно усмехаюсь я, пытаясь убедить в этом и отца, и Давида, и себя.— Это просто… просто…

К счастью, мне не приходится ничего больше говорить, в палату наконец-то проходит дежурный хирург, давая мне отсрочку в объяснениях.

—Прошу всех посторонних покинуть помещение,— просит он, и папа с Давидом скрываются за дверью.

Папа на него таким взглядом посмотрел, что благоразумней было их разделить: одного здесь оставить, другого за дверью.— Марин, общий анализ крови давай. Валерия,— он отрывается от моей медицинской карты,— вы ложитесь на спину и приподнимите кофту.

После часа анализов, осмотров, УЗИ мне наконец-то ставят диагноз. И нет, это не беременность. К счастью. Хотя мне и посоветовали дома сделать несколько тестов через парочку дней, потому что срок ещё совсем маленький может быть.

Проблем с почками у меня никогда не было, поэтому услышать заключение доктора было так же неожиданно, как если бы я узнала сейчас, что беременна.

—Вас оставят здесь на несколько дней, не волнуйтесь, все это лечится, но нужно следовать всем рекомендациям. Марина проведёт вас в палату.

—Спасибо.— Я поднимаюсь с кушетки и выхожу в коридор.

Взглядом сразу же натыкаюсь на два недовольных и злых лица. Папа с Давидом стоят по разные стороны от двери. Косятся недобро друг на друга. Наверняка отец успел наговорить Давиду много “хорошего”.

—Со мной все хорошо, так что можете ехать домой,— пытаюсь выдавить из себя улыбку, но получается с трудом.

Отец же может запретить Давиду видеться со мной. Он у меня строгий очень в плане парней. Как же хочется остаться с Леоновым наедине, чтобы убедиться, что он никуда не денется.

—Если с тобой все хорошо, то почему тебя оставляют в клинике?— хмурится папа, и доктор объясняет ему, что к чему. При этом не забывая упомянуть, что все же вероятность беременности пока нельзя исключать на сто процентов.

Я все это время смотрю на Давида, который в ответ разглядывает меня хмурым взглядом. Почему-то не решаюсь подойти к нему. Так и ухожу с доктором, лишь кивнув на прощанье.

Меня выписывают через два дня с пакетом лекарств и листом рекомендаций. Мне немного легче, по крайней мере, боль почти прошла и я могу ходить. Недолго. Я одеваюсь, когда дверь в палату открывается и на пороге появляется Давид.

—Привет,— нарушаю тишину первой, так как молчание затянулось. Мне отчего-то неловко перед ним. За сцену с отцом и предположение о моей беременности. Кто такому обрадуется? Ведь только встречаться начали.

—Привет.— Он обводит взглядом палату. Он здесь впервые. Вчера не пришел меня проведать, несмотря на то, что я его так ждала.— Вчера весь день на работе был, только освободился,— словно прочитав мои мысли, оправдывается он.

—Меня выписывают.— Я достаю из розетки зарядку для телефона и прячу в сумку.

—Знаю. Я за тобой приехал.

—А отец?— удивленно вскидываю на него взгляд.

—Доверил эту миссию мне,— усмехается он и садится на стул.— Как самочувствие? Слышал, тебе теперь целый месяц нельзя напрягаться. Хорошо, что сразу обратилась в клинику, могли быть серьезные последствия.

—Уже значительно лучше. Вчера боль была адской, даже спать не могла.

—А…— Давид замолкает на мгновенье, отводит взгляд.— Что там с беременностью?— спрашивает прямо, и мои щеки заливает краска.

—Не знаю. Я сделала тест, пока отрицательный. Через несколько дней еще один сделаю. Но ты не переживай, у меня иногда случаются сбои, не думаю, что в беременности дело,— быстро оправдываюсь я, прячу от него лицо, усиленно делая вид, что ищу что-то в тумбочке.

—Хорошо. Это моя вина. Башку тогда снесло. Но если что — будем рожать, даже не думай о другом.

Я замираю и резко поворачиваю голову в его сторону.

—Я и не думала,— севшим голосом произношу я.— Мне неважно, нужен тебе будет ребёнок или нет, он ведь в первую очередь мой.

Конечно же, я слегка лукавлю. Мне было бы безумно больно, если бы Давид оставил меня беременную или приказал сделать аборт.

—Давай сюда.— Он подходит ко мне и забирает сумку и пакет. Мгновение помешкав, свободной рукой притягивает меня к себе за талию и легко целует в губы.

Дрожь проходит по телу. Я все ещё остро реагирую на этого мужчину. Зависимость с каждым днём становится все больше.

—Я побуду с тобой до завтра, твой отец разрешил мне ночевать с тобой в одной комнате,— хитро усмехается он, но у меня складывается ощущение, что Давид мыслями сейчас совсем в другом месте.— Я предложил бы тебе поехать ко мне, но я завтра на работу уеду, и некому будет присмотреть за тобой. Так что мы к тебе.

—Я не против.— Я утыкаюсь носом в его шею. Так хорошо и уютно. Все плохое сразу исчезает из головы. Ведь Давид здесь, со мной. И никуда не уйдёт до утра.

Давид придерживает меня за талию весь путь до лифта. В холле застегивает молнию на моей куртке, стягивает со своей шеи шарф и завязывает его на мне. Такая забота окрыляет.

—Идём, я постараюсь ехать осторожно, доктор предупредил меня, что резкие движения тебе противопоказаны. Тебе бы ещё недельку в клинике полежать.— Смотрит на меня с сомнением.

—Не могу я здесь.— Качаю головой и прохожу в дверь-карусель, пока обратно не вернул меня.

Домой добираемся в тишине. Не гнетущей и напряженной, нет, скорее уютной и тёплой. Тихо играет из колонок местная радиостанция, Давид, как и обещал, не спешит. Объезжает выбоины на дорогах, плавно мчит к частному сектору.

В свою комнату я не разрешаю никому входить. А тем более прибираться. Поэтому, войдя в нее вместе с Давидом, краснею от стыда. Мое нижнее белье разбросано по кровати после стирки, учебники на полу рядом со столом, дверцы шкафа открыты.

—Прости, у меня немного не убрано.— Я бросаюсь к кровати и прячу трусики в комод.