И вот 1916 год: уже ясно, что воевать могут все, у всех есть в наличии снаряды и патроны в том или ином количестве. В австрийской армии, кстати, после наступления 1915 года резко поднялся моральный дух, немцы практически за шкирку оттащили Австрию от развала. Австрийцев в свое время полностью деморализовало падение Перемышля, и только наступление 1915 года позволило заставить Австро-Венгрию сражаться дальше.

Д. Пучков: Там у нас был бравый солдат Швейк, да?

Б. Юлин: Да-да-да. Гашек очень хорошо описывает настроение Австрийской империи перед войной, да и во время войны. Затем моральный дух австрийской армии еще больше укрепили успехи в борьбе с итальянцами, то есть австрийцы наконец нашли того, кого они могли стабильно бить. Это всегда помогает.

Д. Пучков: Еще.

Б. Юлин: Учитывая, что сложился жесткий позиционный фронт, немцы решили устроить своеобразное экономическое наступление, то есть перемалывание сил на фронте, нанося удар за ударом по ключевой точке, за которую противник не может не сражаться. Они выбрали крепость Верден, которая находилась в центре французского фронта: он шел от Швейцарии на север к Вердену, потом поворачивал на запад к Парижу и дальше, снова повернув на север, выходил к Ла-Маншу.

Учитывая, что Верден находится в районе Вогез, получается, что немцам там приходится перебрасывать силы довольно большим обходным путем, а французы могут маневрировать напрямую за Верденом. А вот если немцы возьмут Верден, картина изменится на противоположную, то есть немцы получат хороший транспортный узел, а у французов произойдет разрыв в коммуникациях. Было понятно, что французы за этот Верден драться будут насмерть. И вот немцы начинают наступление…

Д. Пучков: Даже я знаю, что под Верденом были какие-то ужасы.

Б. Юлин: Дело в том, что обе стороны постоянно наращивали силы. Немцы начали наступление, продвигались медленно, французы упорно защищались, но противник сумел прорвать линии фортов, взять ключевой форт Дуомон и фактически выйти к Вердену. Казалось, что вот-вот крепость падет. Французы использовали срочно мобилизованный автотранспорт для переброски войск к Вердену, выделив 6 тысяч автомобилей, за довольно короткое время стянули туда 190 тысяч человек и 25 тысяч тонн грузов. В отличие от нас, например, могли себе такое позволить.

Вначале немцы наступали, тратя колоссальное количество боеприпасов, нанося французам больше потери, чем несли сами. Но наступление выдохлось, а силы под Верденом были доведены почти до миллиона человек с каждой стороны.

Д. Пучков: Охренеть!

Б. Юлин: Французы переходят в контрнаступление и начинают оттеснять немцев на исходные рубежи. Все это продолжается в течение 10 месяцев и получает название «Верденская мясорубка». На небольшом отрезке земли огромные группировки постоянно перемалывают друг друга. Потери французов составили порядка 380 тысяч человек убитыми и ранеными. Потери немцев – ну как: раньше обычно указывалась цифра 600 тысяч человек, потом, после проверки, оказалось 340 тысяч человек.

Д. Пучков: Меньше, да?

Б. Юлин: Меньше, чем у французов, но ненамного. В общей сложности обе стороны потеряли примерно 700 тысяч человек в ходе непрерывных боев, которые все время шли на этом участке фронта.

Д. Пучков: А стереотип, что немцы – настоящие воины, биться умеют, а французишки – полные клоуны, оказывается ерундой.

Б. Юлин: Мягко говоря. Кстати, именно во время «Верденской мясорубки» французы начали массово использовать ручные пулеметы, то есть винтовки-пулеметы Шоша, которые были переделаны в ручные пулеметы. Их количество постепенно росло, со временем французская армия стала вообще отказываться от производства станковых пулеметов в пользу ручных.

Д. Пучков: Это из-за мобильности, да?

Б. Юлин: Как показала практика, после этой тяжелой артподготовки атакующие немецкие цепи наиболее успешно останавливаются выбрасываемыми вперед отрядами французской пехоты, небольшими группами, у которых есть несколько ручных пулеметов и обычные винтовки, то есть стрелковым огнем. Французы воевали толково, умело, жестко. Первая мировая война – это, по-моему, самый большой взлет французского военного искусства со времен Наполеона.

Но дело в том, что события под Верденом были важны, но не исключительны. В это же время союзное командование решило нанести одновременный удар с запада и с востока: пользуясь тем, что значительные силы немцев скованы под Верденом, начать наступление на реке Сомме…

Д. Пучков: Битва при Сомме тоже известна. Там танчики применили, да?

Б. Юлин: Впервые. А на востоке наши Северный и Западный фронты должны были перейти в наступление при отвлекающем ударе Юго-Западного фронта. Союзное командование рассчитывало, что этот мощный удар с двух сторон позволит сломать хребет центральным державам.

Д. Пучков: Я был в городе Бовингтон, где находится главный танковый английский музей, и с большим удивлением осознал, что танки все-таки придумали не у нас. Очень богатый музей! Замечательная экспозиция!

Б. Юлин: Ну да, у нас с придумыванием танков было сложно – как раз в 1915–1916 годах были созданы два шедевра. Во-первых, так называемый танк Пороховщикова, который не способен поворачивать, а также ездить нигде, кроме как по льду, не имеет брони и вооружения, но гордо объявлен боевой машиной. Позднее появился настоящий боевой танк с броней и оружием, танк Лебеденко – безумный трехколесный велосипед, любой желающий может посмотреть на него в Интернете, это стоит видеть. Будучи выпущен, он доехал до ближайшей канавы, там застрял и был брошен.

Д. Пучков: Сомнений нет, да. Но больше всего меня – отвлекаясь в сторону – поразило, как английский военнослужащий, не то сержант, не то лейтенант, какую-то немецкую гаубицу (сейчас особо ценный экспонат в музее) уволок с полей сражений и привез к себе в Англию. Вдумайся: отбуксировать, погрузить на пароход, выгрузить и увезти к себе в усадьбу, где эта гаубица стояла до 70-х или 80-х годов XX века. Ты можешь представить, чтобы у нас кто-то с фронта пушку привез?

Б. Юлин: В Англии нормальное сословное общество, если человек – дворянин, почему бы ему не суметь это сделать? Обыкновенный солдат из рабочего района, откуда-нибудь из Корнуэлла, ничего бы домой не утащил.

Д. Пучков: Думаю, да.

Б. Юлин: Так вот, раскладка сил в начале 1916 года: на Западном театре Англия и Франция имеют 139 дивизий против 105 немецких, на Восточном фронте, то есть у нас, против наших 128 дивизий – 51 немецкая и 36 австрийских, то есть всего 87 дивизий. Примерно 1 миллион 700 тысяч человек наших войск против чуть более миллиона у центральных держав, почти полуторное численное превосходство. Кроме того, в это же время планировалось наступление на Итальянском театре, где итальянцы имели также примерно полуторное численное превосходство.

Но наступление на реке Сомме выродилось в точно такую же мясорубку, как и под Верденом, правда, фронт был чуть пошире и поэтому народу накрошили больше. Англичане и французы продвинулись немного, но серьезно прорвать фронт не смогли – немцы строили новые линии обороны по мере продвижения союзников. Со стороны англичан и французов потери составили около 800 тысяч человек, со стороны немцев – 538 тысяч человек.