В разговоре возникла пауза.

– Она пыталась его уговорить, – сказала наконец Диана. – Она начала с меня, потом разговаривала с Гаем, перед тем как улететь отсюда. Но насколько я знаю, ей не удалось его убедить. Мы определенно никуда не едем.

– Но тогда зачем мать громогласно объявила о его приезде? Все в «Калински джуэлри» ожидают его. Мать говорит, что он приезжает через шесть недель, если вести отсчет от сегодняшнего дня… Ты уверена, что он не согласился? – Мозг Франчески лихорадочно работал. Может быть, Гай не поделился своими планами с Дианой?

– Я спрошу у Гая, когда увижу его вечером, но думаю, что ты ошибаешься, – сказала Диана, хотя в ее голосе появилось некоторое сомнение. – Есть еще одна причина, почему я уверена, что мы остаемся в Лондоне. Я не совсем здорова, и доктора не позволяют мне путешествовать.

– Ой, Диана, прости меня! Что-нибудь серьезное? – встревожилась Франческа.

На другом конце линии послышался смешок.

– Вообще-то это пока секрет, но я беременна.

– Боже мой! – воскликнула Франческа. – Но это же потрясающая новость! Когда должно все разрешиться?

– В середине февраля. Это было так неожиданно. Я даже не думала.

Франческа уловила смущение в голосе невестки и удивилась, с чего это Диане все показалось неожиданным. Если ты замужем, то разве не надеешься забеременеть? Но как бы там ни было, этим может объясняться новый поворот в игре. Может быть, Гай изменил свои планы ради будущего ребенка…

– А мать знает о твоей беременности? – неожиданно спросила Франческа.

– Нет… и я бы не хотела, чтобы она знала, по крайней мере сейчас. Я чувствовала себя очень плохо, доктор боялся, что у меня будет выкидыш, так что мы хотим подождать месяц-другой, прежде чем сообщать о предстоящем событии. Особенно твоей маме, так сказал Гай. – Диана снова захихикала. – Я думаю, что он боится, как бы она снова не приехала в Лондон, если узнает об этом.

Франческа понимающе засмеялась.

– Ты позвонишь мне, когда уточнишь у Гая? – спросила она. – Я хотела бы знать, что меня ожидает.

– Конечно, позвоню, но только думаю, что ты ошибаешься.

– Не только я, но и все директора в «Калински джуэлри», – серьезно сказала Франческа.

Положив трубку, она тут же позвонила по внутреннему телефону дяде Генри. Она не станет говорить ему о ребенке, но должна обсудить с ним новый поворот событий.

– Не могла мать блефовать? – спросила Франческа, усаживаясь на диван в офисе Генри спустя несколько минут.

– А какой смысл?

– Чтобы подставить мне ножку. Подорвать мою уверенность в себе и помешать моим планам.

– Вряд ли. Если бы она хотела этого добиться, то сказала бы о его приезде тебе лично, не делая публичных заявлений, – резонно возразил Генри. – Черт возьми, ведь об этом даже в газетах писали!

– В таком случае ее обманывает Гай. Или Диана?

– Ты можешь воспользоваться всем этим в своих интересах, – задумчиво проговорил Генри. – Никому не говори о том, что тебе сказала Диана. Мы начнем действовать, когда услышим новость из ее уст. – Он улыбнулся, подумав о возможных последствиях. Сара на сей раз зашла слишком далеко. Назначив Гая вице-президентом за его спиной, она поступила вероломно. Если у него будет возможность помочь Франческе, он непременно это сделает.

– Что мы можем сделать? – спросила Франческа.

– Прежде всего нужно еще раз уточнить факты, – твердо сказал Генри. – А вообще дыма без огня не бывает.

Диана лежала на кровати, обложенная белоснежными подушками, наблюдая за тем, как Гай собирается на обед. Доктор прописал ей постельный режим по крайней мере в течение двух недель во избежание возможного выкидыша. Это не мешало Гаю каждый день бывать на обедах и приемах, с которых он возвращался порой под утро. По крайней мере он был доволен новостью о ребенке, и Диана была рада этому. Рождение ребенка, безусловно, придаст больше смысла их браку, внесет какую-то упорядоченность в их отношения, хотя она понимала, что этого недостаточно. Ей необходимо сделать свою жизнь более полезной и содержательной, и после рождения ребенка об этом нужно весьма серьезно подумать.

– Сегодня был звонок от Франчески, – неожиданно сказала Диана.

– И что ей надо? – Слова Гай произносил отрывисто, однако вел себя в последние дни более дружелюбно.

– Она говорит, что твоя мать всем рассказывает, будто ты едешь в Нью-Йорк и будешь вице-президентом «Калински джуэлри».

К удивлению Дианы, Гай запрокинул назад голову и расхохотался:

– В самом деле? Очень смешно! Значит, мне и вправду удалось провести ее!

– Так ты говорил, что ты собираешься приехать?

– Ну конечно! – Гай снова захохотал. – А она что, уже оборудовала мне офис рядом со своим? Что говорит Франческа? Бьюсь об заклад, она нисколько не радуется возвращению блудного сына.

– Так мы, насколько я понимаю, не едем? – снова спросила Диана.

– Диана, после того как она презентовала тебе это роскошное ожерелье, а я взял у нее несколько тысяч долларов, я вынужден был ей что-то сказать.

– Стало быть, Франческа права. И мы поедем жить туда. – Лицо Дианы вдруг побледнело.

– Да нет же, нет! Ты так же глупа, как и она, если веришь, что я все здесь брошу и уеду туда, чтобы стать ее жалким рабом! – раздраженно воскликнул Гай. – Да ни за что на свете я туда не поеду!

Кровь снова прилила к щекам Дианы, она с облегчением откинулась на подушки.

– Но, может, будет лучше, если ты сообщишь ей об этом?

– Нет! – отрезал он. – Ей не повредит походить немного кругами, помечтать и поволноваться.

– Но ведь это жестоко! Как ты можешь так обращаться с собственной матерью?

– Если бы ты знала мою мать так, как знаю я, то не стала бы этого говорить… Ну ладно, я сейчас ухожу, возможно, вернусь поздно, а ты лежи в постели и отдыхай. – Он по-братски клюнул ее в щечку и через минуту ушел.

На следующий день Диана позвонила в «Калински джуэлри» и попросила соединить ее с Франческой.

– Мы не приедем в Нью-Йорк, – лаконично сказала она. – Очевидно, Гай водил мать за нос, предварительно получив от нее кругленькую сумму.

– Спасибо. Это все, что я хотела знать, – ответила Франческа.

На следующее утро Франческа сидела в офисе Генри и, хотя не во всем с ним соглашалась, все больше склонялась к тому, что ей следует быть такой же суровой и целеустремленной, как ее мать, если она намерена достичь цели.

– Итак, ты знаешь, что должна делать, – подытожил Генри.

Франческа кивнула.

– Мне это не очень-то нравится, дядя Генри. У меня такое чувство, будто я опускаюсь до уровня Гая, но, по всей видимости, это единственный способ.