– Негусто, совсем негусто! – Сердюков нервно постукивал карандашом по столу.

– Отработка продолжается, – Жора отложил папку в сторону.

Черепанов поднялся и в раздумьях начал ходить по кабинету, затем задал оперативникам вопрос:

– Не пойму лишь, зачем этого Царькова было убирать, он ведь, судя по всему, ничего не знал и ни на кого вывести не мог…

– Так, на всякий случай. А вдруг бы Полина ему что-то выболтала, вопреки явно полученному инструктажу, – Сердюкову эти обстоятельства не казались странными.

– А правда, красиво получилось? – Иван, держась за подбородок, рассуждал вслух.

– Не нахожу ничего красивого, Иван Сергеевич, нас обставили на полшага. Все концы в воду.

– У меня возникло предположение, кому может принадлежать московский телефон закулисного участника, а скорее всего режиссёра наших событий, – лицо Черепанова осветилось лучиком надежды.

Оба офицера вопросительно на него посмотрели.

– У меня никак не укладывалось в голове, почему так непосредственно действовал Царьков. По-дилетантски, что ли. Ну, любовь – ладно. Ну, неприятности финансовые – понятно. Но сам он недалёкий парень, чтобы так уверенно поступать и столь грамотно всё обставить, им явно кто-то руководил…

– И это, по-вашему, не Куртакова? – Жора попытался развить мысль.

– Георгий, а карточку банковскую, на которую предположительно Куртакова положила все уведенные у нас деньги, у убитой нашли? – Иван с некоторой тревогой и надеждой смотрел на капитана.

– Боюсь, мой ответ вас огорчит, Иван Сергеевич, но карточку пока обнаружить не удалось.

– Но тогда нужно срочно послать запрос в филиал банка, организовать выемку документов, ведь это очень заметная сумма, – в голосе Черепанова звучали волнение и надежда. – Ещё проверить, не уходила ли в эти дни через этот банк за рубеж сумма, похожая на нашу.

– Так-то оно так, да не так. Пусть вам ваш друг Портной популярно объяснит, сколько разнообразных схем переброски средств с сохранением анонимности придумано банкирами. Если предположить, что деньги Полина банально положила на свой счёт, то мы их, конечно, сможем найти. Но сразу вас огорчу: таких шансов практически нет. Зная, что подобные суммы мониторятся, и боясь попасть под подозрение, Полина на этот неразумный для себя шаг не пошла бы. А учитывая, что её убрали и что она скорее всего была орудием в чьих-то руках, то и деньги, якобы для её безопасности и конспирации, могли быть распылены через десятки транзитных анонимных счетов. Если бы Полина ещё распоряжалась деньгами, не было бы смысла её убирать.

– Меня ещё одна подробность волнует, – Черепанов сосредоточенно потирал лоб, глядя на папку Жоры. – Банк «Гамма», в который устроилась Куртакова после ограбления, имеет не самую лучшую репутацию в деловых кругах. Его собственники и руководители не отличаются чистоплотностью в подборе клиентов. Один из людей, приближённых к акционерам, сейчас находится в бегах. Помните Сергея Селиванова?

– Кандидат в мэры на прошлых выборах?

– Да, он. Я точно знаю, что финансирование его избирательной кампании шло через «Гамму». Тогда для меня было непонятно, откуда у него столько денег появилось. Это была неожиданно крупная сумма. Селиванов в те времена ничего не продавал, кредитов не брал, его финансировал кто-то сторонний.

– Какое это отношение имеет к нашему делу, Иван Сергеевич? – теперь Жора пытался уловить ход мысли Черепанова.

– У Селиванова на меня очень большой зуб. Вполне возможно, что существует и ещё какой-то дополнительный мотив, но пока посмотрим на свершившееся: деньги пропали, в результате я имею проблему со своими коллегами по избирательному штабу. Убиты три человека – я имею проблему с органами.

– Больше похоже на овладевшую тобой, Иван, навязчивую идею. Слишком уж сложно, чтобы просто доставить тебе неприятности, – резюмировал подполковник. – Как считаешь, Георгий?

– Согласен, – Евстифеев утвердительно кивнул, – хотя в жизни всякое может быть…

– Вот вы говорили «Ингаз»… – Черепанов продолжал думать о чём-то своём. – А по поводу подписки вы, надеюсь, пошутили, Георгий? Или у меня есть шанс съездить в стольный град Киев? Это поможет следствию многое прояснить.

– Не юродствуй, Ваня! По-хорошему за твою самодеятельность следовало бы тебя даже для профилактики закрыть, для нейтрализации неприятностей, – Сердюков действительно не на шутку был зол на Черепанова.

– Тогда, если позволите, я на пару дней смотаюсь. Туда и обратно, – Черепанов быстро и виновато жал руки, стараясь поскорее ретироваться. Он чувствовал, что если сыщики сейчас и пойдут ему навстречу, то это будет уже в последний раз.

* * *

На работу Черепанов заскочил буквально на несколько минут. На его большом рабочем столе царил исключительный порядок. Кто-то заботливо сложил в стопочку, ближе к левому краю, все бумаги, диски расположились в специальном контейнере, которым Иван, несмотря на его наличие, никогда ранее не пользовался. Красиво заточенные карандаши, находящиеся в боевой готовности маркеры, ручки и бесполезные резинки также расположились вызывающе правильно и идеально. Черепанов поискал свою любимую флешку, обычно валявшуюся под ворохом бумаг возле правого, ближнего угла стола, но не смог её обнаружить, отчего порядком разозлился и громко позвал секретаря Марину. Не успела она появиться, как Иван выдал тираду, выражавшую его жёсткое неудовольствие:

– Марина, я что, не внятно предупреждал, чтобы на моём рабочем столе никто ничего не смел перекладывать?! Я в этом кажущемся вам беспорядке прекрасно ориентируюсь и всё здесь могу отыскать с закрытыми глазами. В крайнем случае, вытрите пыль и положите бумажку на то же место, на котором она находилась до этого. А не можете – не убирайте! Неужели это так сложно или непонятно?!

Марина, терпеливо и беспрекословно выслушавшая монолог шефа, давно и хорошо усвоила, что главное при этом его не перебивать и дать выйти всему пару. Убедившись, что такой момент наступил, и виновато склонив голову, она приняла позу провинившейся школьницы и принялась объяснять робким и подрагивающим от волнения голосом:

– Это я виновата, Иван Сергеевич! Наша уборщица Наташа ушла в отпуск, а новенькой девочке я не успела объяснить эти наши тонкости, она же оказалась очень проворная и старательная, хотела как лучше. Думала, что, наоборот, вам угодит. Когда я зашла, уже поздно было. Ну а назад, как раньше всё лежало, мы бы сами не смогли разложить. Вы уж меня простите… или накажите. Может, вам сделать кофе или чаю?

– Ладно уж, давай вместе флешку поищем, – по природе Иван был отходчив, он не умел и не любил долго сердиться на своих.

– Так вот она, – Марина наклонилась над столом и подала Ивану флешку, лежавшую в трёх сантиметрах от его правого мизинца.