это называли, с улицы. А тут вдруг оказалось, что и у меня волосатая лапа есть.

— Так кто же ограбил?

— Грабители. А наводчиком — начальник службы безопасности банка.

Сергей Аркадьевич оживился, вспомнив эту историю. Точно, сам Малютин тогда среди заложников оказался, ранение получил.

— Так вы знакомы с Петром Николаевичем? — чуть более любезно спросила Милонова.

— Да, тогда и познакомились.

— Он тогда ещё с одной особой познакомился, с этой прохиндейкой, так называемой приёмной внучкой, — сердито сказал Милонов-старший.

— Зря вы так, — с трудом сохраняя внешнее спокойствие, но внутренне клокоча, возразила Вика. — Вот уж с кем познакомиться за счастье, так это с ней. Она такое солнышко, от неё свет и тепло на всех окружающих изливается. Мои мальчики её просто обожают.

— Ну, может быть, вам так кажется, а я вижу её в ином свете. Не будем спорить, нам это по-разному видится. Значит, заочно мы с вами знакомы…

— Да, второй раз вы меня выручили год назад, когда на нас опека наехала. Мы с мужем на корпоратив отправились, а с детьми оставили эту так не понравившуюся вам особу. И тут нагрянула опека. Ася позвонила дяде Пете, а он выдернул вас с переговоров. Ася от вас без ума, говорила, просто опустили вы их ниже городской канализации и размазали по Стене плача.

— Это помню, на Московском. И мужа вашего помню. Вас только не видел.

— Новогодние каникулы. Я с детьми в Питер, Саша остался разбираться.

— Миша тоже в то время в Санкт-Петербург ездил, — заметила с неудовольствием хозяйка дома.

— Да, мы даже увиделись мельком, проезжая по встречным дорожкам эскалатора.

— Стало быть, у вас муж, дети. Вы экономист по образованию, а муж?

— Тоже. Но сейчас занимается туристическим бизнесом.

— Своя фирма?

— За границей. Чтобы завершить наше интервью, сразу скажу, что сыновей моих вы видели в сериале, я вместе с ними снималась.

На этом Вика откланялась, заявив, что дети дома одни. Михаил повёз её домой, хотя она предлагала вызвать такси, а мама усиленно потчевала сына вином, очевидно, желая оставить его дома. Сын не поддался.

На обратном пути они молчат. Вика видит, что Михаил расстроен, понимает, что дело в его матери. Ему хочется объясниться, но он не находит слов. Или не уверен, что будет правильно понят. В любом случае ей лучше тоже промолчать.

— Как погостила? — спрашивает старший сын.

— Ну, примерно так же, как Михаил у нас.

— У него тоже дети?

— Нет, но старые как малые, — усмехнулась она.

На этом близкое общение с Михаилом прекращается. Так только… дежурные звонки по праздничным дням.

В феврале ей звонит Виола, та самая ассистентка, что когда-то затащила её на съёмочную площадку. Это смешно, но она приглашает её туда же. Ещё в одном эпизоде сняться. Ну уж нет! Вика отвечает ей, что не проблема подобрать нужный типаж, а раскрасить под прежнюю картинку её чудо-гримёры и вовсе могут с одного тычка. А если у неё нет таких специалистов, так есть у неё знакомый гримёр, который может из кассирши супермаркета слепить хоть Шрека, хоть Джулию Робертс. Ассистентка возразила, что им по сценарию нужно повторить картину сплочённой семьи, но увеличенную на одного человека. И спрашивает, не изменился ли номер Алексея, она никак не может до него дозвониться, а ей нужно пригласить ещё мальчиков. И Вика вновь отказывается, теперь за мальчиков.

В итоге уговорила её Мишина Кармен. Она позвонила, представилась, сказала, что режиссёр — бывший её муж, в его благополучии она заинтересована как получающая алименты. Вика по её тону поняла, что это юмор такой, вспомнила, как Михаил о ней отзывался, засмеялась, сказала, что он её Кармен зовёт, посплетничали немного о Виоле, к которой у Миши была рекомендация, а она не пожелала ему помочь с поисками Вики, обменялись историями о школьных проказах детей и в результате договорились, что на весенних каникулах, когда Вика должна привезти Стаса на контрольный осмотр в клинику, они сначала полетят в Адлер и снимутся в этом несчастном эпизоде, а потом уже отправятся в Москву.

Эпизод был бестолковый, о том, как семья Артёма готовила на даче шашлыки. На этот раз Вика познакомилась со своим экранным мужем Платоном Андриевским. Был он в натуре не столь хорош, как на экране смотрелся. Ещё им добавили в сценарий двухлетнюю дочь, появившуюся из того фальшивого животика, который сама Вика придумала. Как сказал режиссёр, «Сама придумала — сама отдувайся». Девочка была дочерью костюмерши студии, капризная и бестолковая в соответствии с возрастом. Но Рома был в восторге. Он её на руках таскал, на коляске катал, булкой кормил. Стас смеялся:

— Мама, а ведь Ромка решил, что после съёмок нам её отдадут как ненужную!

Выстроить мизансцену в соответствии с задумкой сценариста и режиссёра никак не удавалось, младшие дети носились друг за другом, девочка лезла куда не надо, боялась мужиков, шарахалась от экранных отца и старшего брата и то и дело принималась реветь. Режиссёр сдался, сказал, чтобы старшие располагались на поляне, а дети пусть вокруг бегают. Но обозлился и на этот раз придирался к Вике, мол, не так она на мужа смотрит, надо с любовью. Партнёр злился, Вика пыталась выдавить из себя любовный взгляд, а потом выпалила:

— Какая нафиг любовь! Что за идиот эти сценарии придумывает! Они живут не меньше шестнадцати лет вместе, жена трижды рожала, он гулял, как минимум об одной любовнице она знает, а если реально, то знает обо всех! Держится она не за него, а за деньги, за статус или за штаны! Глядеть она может на него с опаской: мол, не ушёл ли; с досадой: сволочь, так и норовит уйти; с завистью: эх, я бы сейчас сама рванула отсюда резвой козочкой, да кому кроме меня мои дети нужны! Даже если в семье спокойно, много ли супруги глядят друг на друга? Они глядят или в одну сторону, если в гармонии, или в разные, если от развода их удерживают только обстоятельства. Мужики, вы сами-то часто на жену с любовью глядите, я спрашиваю тех, кто жён не меняет чаще автомобилей?

Послышались сдавленные смешки. То, что не заржали в голос, означало лишь одно: сценарист, названный Викой идиотом, находится рядом. Извиняться она и не подумала, чай, не актриса, на очередные роли не претендует. После перерыва режиссёр объявил, что любовные взгляды отменяются, пусть Вика поглядывает на Платона контролирующим взглядом, но зато ей придётся сняться дополнительно в эпизоде адюльтера: в сумерках жена Артёма целуется с его другом.

— Должна