Странно сказать, но после этих слов наставника Алвиса мне стало легче. Я знаю, нас, темных, считают странными. Многие думают, что мы не способны на сочувствие. Но узнать, что все четыре истинных дракона умерли быстро и без мук, было облегчением.

А наставник, тем временем, продолжал:

— К счастью, Ида смогла указать мне, где покоятся ее останки.

Я сделала стойку на эти слова, как призовая охотничья собака — на дичь. Тело жертвы, чей дух уже пошел на контакт с некромантом — это просто чудесно! Имея его в наличии, можно устроить много приятных сюрпризов нашему дорогому другу!

Темный, без сомнения, заметивший нехороший блеск в моих глазах, хмыкнул, и уточнил:

— Я воспользовался наличием трупа и любезным разрешением духа Иды, и сотворил темную гончую. Я не решился спускать ее по следу в одиночку, Эйнар, но она чует след. Можем пойти по нему в любой момент.

Я буквально физически ощутила, как наполняет бронзового дракона свирепая, злобная радость. Как клокочут в нем жажда мести и гнев. А вот меня слова Алиса повергли в некоторую задумчивость, но происходящее в кабинете быстро вернуло в действительность.

— Ивар, срочно — ко мне в кабинет, есть работа по профилю — распорядился Эйнар в артефакт. И, уже обращаясь к Алвису, сказал: — Твоя гончая способна провести троих? Отлично. Значит, идем втроем!

— Вчетвером! — попыталась вклиниться я, нарвалась на два хмурых взгляда, один приказ не дурить (вслух) и одно обещание отшлепать (ментально), и сдулась.

— Ладно! Но как только вы вернетесь — вы мне сразу всё расскажете! — упрямо потребовала я, мысленно добавив «А не так, как вчера!»

— Хорошо, адептка Давир, — отозвался ректор, мыслями уже весь в предстоящей акции.

— Вызывал? — уточнил от порога боевик, и Эйнар с Алвисом принялись буднично и деловито посвящать альбиноса в детали операции.

Я тихо сидела в кресле. В принципе, мне здесь было делать уже нечего — я могла бы уйти и не мешать мужчинам готовиться. Пользы от меня здесь не было никакой.

Хотя…

Когда два дракона, несущие на плечах третьего, ввалились в атриум, они, видимо, ожидали встретить там кого угодно, но не меня. Я тоже была, мягко скажем, ошарашена — хотя именно их и караулила.

После вчерашнего финта Эйнара, воспользовавшегося моим сонным состоянием и увильнувшего от исполнения взятых на себя обязательств, а отделавшегося жалкой запиской, я учла полученный опыт, и устроилась дожидаться возвращения ударного отряда в атриуме. Туда удобно выходили лестницы сразу двух башен, облюбованных драконами как посадочные, и вероятность того, что они вернуться другим путем, была ничтожно мала. А вероятность того, что проскочат меня — и того ниже, потому что я не поленилась, и прогулялась до остальных входов в Академию. Сигнальные нити драконы могли заметить и обойти, и вот затаившихся в тенях призванных стражей — вряд ли.

Подготовилась я хорошо. Но не к тому.

Вот не того мага я рассчитывала увидеть в полубессознательном состоянии и с явными следами магических повреждений!

А со стороны коридора, ведущего к лазарету, уже бежала целительница Маргрит.

Короткая, стремительная магическая диагностика.

Бесстрастное лицо Маргрит, сигнализирующее о проблемах не хуже паники или безнадежности. Короткое властное:

— На пол его! — и Эйнара быстро и максимально аккуратно устраивают на мазаичном полу атриума, и целительница полностью ныряет в лечение, а в холл академии постепенно стекаются наставники, невесть как узнавшие о случившемся.

Время замерло, как мошка в янтаре.

Я молча смотрела на лежащего дракона, на склоненную над ним фигуру целительницы, и думала о том, что всё паршиво — в магическом зрении были видны разрывы нематериальной оболочки ректора, через которые из него хлестала сила, и следы темного проклятия, приведшего её в такое состояние.

Видимо, Алвис выдрал вражеское заклинание прямо там, на месте — и тем спас Эйнару жизнь. Либо просто отсрочил неминуемый конец.

Проклятье успело натворить бед, пока Алвис справился с ним — аура дракона была изорвана в клочья, и, что самое скверное, заклинание подавило ее естественную регенерацию, и там, где целительница Маргрит очищала оболочку от следов зловредного плетения, края разрывов не тянулись друг к друг, и даже сведенные вместе не схватывались, как должны были, а обвисали цветными лоскутами — если можно так выразиться об энергетической структуре.

Значит, их придется восстанавливать вручную, крепить энергетическими «скобами», наперегонки со стремительно утекающей в разрывы жизнью.

Только не паникуй, Тереса — вот твоих истерик тут еще не хватало до полного счастья!

Лучше думай, чем ему можно помочь, ты же дочь темного рода, за тобой поколения предков, годы дрессировки и тома фамильной библиотеки!

Думай, Тереса, думай!

Штопать его группой драконы не могут — аура не плоть, особенно такая, поврежденная. Вторгаться в нее можно только в одиночку, да и то… не всем, не всегда, с массой оговорок и предосторожностей. Целительница справится и сама — если ей хватит времени. А его мало — дракон практически обессилел, и отток сил продолжается.

Что может помочь выиграть время?

Приток сил, способный компенсировать потерю — и не разрушить окончательно поврежденную структуру. Внешний источник магии, стабильный и равномерный поток силы.

Термы не подходят — работать с разрывами ауры в воде невозможно, да и с равномерностью у естественных источников, пересеченных с водой, не очень — колебания, которые здоровый организм даже не заметят, для Эйнара критичны.

Потому же отпадает ритуал с использованием девственницы — такой сильный разовый выброс энергии вообще разнесет дракону ауру в клочья. А то я бы сама эту треклятую девственницу ему нашла и пинками сюда пригнала…

Я кусала губы, наблюдая, как ловкие пальцы целительницы сводят вместе самые крупные лоскуты, одним движением — но так, что края безупречно правильно совпадают, закрепляют и оставляют, с тем, чтобы вернуться и закончить потом, а сами переходят дальше.

Отток силы из обработанных разрывов становился гораздо меньше — но все равно был. И можно было не вспоминать судорожно формулы, заученные еще дома, не подставлять в них нынешние значения — и безо всяких расчетов было видно, что она не успеет. Эйнар терял слишком много энергии.

— Почему она не использует Круг? — нервно спросила я у Алвиса, невесть как оказавшегося рядом.

— Потому что драконы не способны объединяться в Круг, — вместо темного ответила мне целительница, и напряженный голос солнечной драконицы сказал мне больше чем профессионально бесстрастное лиц.

Сердце стукнуло с перебоем. То есть что?.. Сейчас она не борется за жизнь Эйнара, а просто… Просто отказывается признать очевидное? Потому что долг и призвание велят ей биться до конца, даже если ситуация безнадежна?..