– Не спала, – произношу спокойно. – Кроме мужа, я спала лишь с тобой. Если не считать. Дми…

– Не надо, – Олег прижимает меня к своей груди. – Прости. Прости, Яна.

Мы так и стоим. Мои руки безвольно опущены вдоль тела, а Олег с силой прижимает меня к себе. Я позволяю ему сделать это.

– Я сам потом поговорю с Романом, – вдруг произносит он.

– Нет, Олег! – я тут же поднимаю на него взгляд. – Не надо! Он ничего не сделал!

– Успокойся, Яна, – улыбается Олег. – Я поговорю с ним как мужчина с мужчиной. Если все так, как говоришь ты, то я хочу отблагодарить его. Разве в этом есть что-то плохое?

Мотаю головой.

– Ну вот, – Олег проводит теплой ладонью мне по волосам. – Все будет хорошо. Не переживай.

И он подхватывает меня и несет обратно на диван. Опять сажает к себе на колени.

– А теперь, – говорит, ловя мой взгляд, – ты расскажешь мне про Никиту? Ответишь на мой вопрос? Когда ты узнала, что Никита – мой сын?

Я отвожу взгляд, но пальцы Олега на моем подбородке не позволяют мне этого сделать. Он заставляет меня смотреть ему в глаза. И это тяжело. Но я выдерживаю его пристальный взгляд.

– Когда ты улетел, – начинаю я свой рассказ, – Влад сказал, что ребенок поможет нам спасти брак. Поэтому я должна родить. Для этого мне сделают искусственное оплодотворение. Я не была против, хотя мое мнение никого и не интересовало. Я хотела ребенка. И я благодарна, что все так и произошло и я смогла забеременеть. Мне сделали операцию в одной из клиник. Родился Никита. Это стало самым радостным событием в моей жизни. Влад равнодушно отнесся к этому событию, хотя, вроде, и сам предложил. Он никогда не занимался сыном и я пыталась дать Никите любви за нас обоих. Меня вполне устраивала моя жизнь. Влад почти забыл о нас с сыном. Приходил к нам в комнату все реже и реже. Я терпела. Ради сына. Терпела…

Чувствую, как слезы опять подступают. Еще немного и я разревусь. Господи, дай мне сил договорить.

– Однажды мы все: я с сыном, Влад, Дина и Дмитрий, вместе ужинали. Я не любила такие мероприятия. Я всегда была чужой в этой семье. Но отказаться не могла. Вдруг Никита начал капризничать и плакать за столом. Я пыталась его успокоить. Его плач злил всех. Я видела это. И боялась. У Влада зазвонил телефон и он вышел из комнаты. Мы остались одни с Дмитрием и Диной.

Слезы, все-таки, уже стекают по моим щекам.

– Никита продолжал плакать. И тогда Дмитрий кинул такую фразу: «Он такой же ублюдок, как и его настоящий отец». Дина тогда резко одернула его за рукав. Дмитрий отмахнулся от нее и тоже вышел. Я не придала значения словам Дмитрия. Подумала, что обычная злость. Я привыкла. Но потом, спустя какое-то время, я решила попробовать попросить Влада отпустить нас. Дать мне и сыну свободу. Ведь нас ничего уже не связывало. Влад грозно зыркнул на меня и сказал сидеть на месте. Он прямо сказал, что ему нужен Никита. Я не понимала, зачем. Пока случайно не обнаружила документы из клиники. В банковской выписке за прошлые года. Мне нужно было найти одну сумму. Среди листов из банка лежала бумага из банка спермы. Я не могла оторваться. У меня в голове почему-то начал складываться пазл. Мне делали искусственное оплодотворение, а тут справка из банка спермы. Разве не могло это быть связано?

Смотрю Олегу в глаза. Ни одной эмоции на его лице. Хотя он уже догадывается, к чему я веду.

– Ты ведь знаешь, о чем я, Олег?

Олег

Настала моя очередь. Мы так долго шли к этому разговору. Сколько раз я пытался вывести Яну на доверительную беседу. Уверен, она тоже понимала, что она нам просто необходима. Но упорно не шла на контакт. Как будто ее что-то удерживало. Останавливало.

Теперь я понимаю, что. Все, что случилось за эти шесть лет нашей разлуки, обросло таким количеством тайн, что разобраться в них нам под силу только вместе. Сообща. Но не по отдельности.

– Да, Яна, – сразу же признаюсь я. – Я сдавал сперму. По просьбе твоего мужа.

Глаза Яны как будто округляются.

– Ты… вы с ним договорились? И ты не сказал мне? Тогда… ты не сказал мне, Олег…

– Прости. Я не думал, что все так случится. Все должно было пойти иначе. Ну, по крайней мере, я так рассчитывал. Яна…

Но она вдруг делает шаг назад от меня. Опять пытается отвернуться. Запрятаться в свою раковину. Нет. Не сейчас.

– Яна, – тяну ее к себе и прижимаю. – Дай мне объяснить. Это нужно нам. Ради Никиты…

Ее тело напряжено. Наверняка, она опять жалеет, что открылась мне. Не верит…

– Яна, – обнимаю ее, целую в макушку, – послушай, Яна. Я пошел на сделку с Владом. Ради нас пошел. Условия были такие. Я сдаю сперму, но должен улететь навсегда и забыть о тебе. Но я не смог бы. Ты помнишь, я просил передать мне твой загранпаспорт? Я ведь уже договорился, чтобы тебе сделали визу. Мы улетели бы вместе. Пусть тайком. Но вместе. Таков был мой план. Наивный. Я тогда еще не понимал, с кем имею дело. Не верил, когда ты пугала меня Владом. Считал, что ты преувеличиваешь. Но Влад узнал обо всем. И потом… Случилось то, что случилось. Я знаю, кто рассказал ему. Но даже тогда, когда, лежа на холодном полу, я получал удар за ударом, я не сомневался в правильности своего выбора. Я жил одной целью – выжить и забрать тебя. Я бы не отступился. Но потом…

Я замолкаю, вспоминая события шестилетней давности. Они передо мной, как будто это случилось вчера. Я помню каждое слово, каждую интонацию.

– Потом пришел Влад, – продолжаю спустя мгновение. – Он сказал, что был в курсе нашей «интрижки», как он ее назвал. И что я не первый у тебя такой. Что ты постоянно искала кого-то, чтобы изменить ему. Что поэтому он тебя и бил.

Яна дергается в моих руках и я слышу тихие всхлипы. Ей больно. Уверен, что больно. Но я должен довести до конца этот тяжелый для нас обоих разговор. Поэтому лишь крепче прижимаю ее к себе.

– Я и тогда не поверил. Был упрямым. В бреду, на мгновения приходя в себя после побоев, звал тебя. И тогда Влад дал мне возможность поговорить с тобой. И у меня появились силы. Я ждал этого звонка. Когда мне к уху поднесли трубку и я услышал твой голос, я понял, что не умру. Не могу умереть, потому что где-то есть ты. И ты должна быть моей.

Я слышу, как Яна плачет и у меня у самого ком в горле. Но я продолжаю.

– А потом я услышал от тебя то, от чего мне, наоборот, захотелось умереть. Лечь и больше не проснуться. Я помню каждое сказанное тобой слово в тот раз. Это все до сих пор стучит в моем мозгу.

– Я не могла, Олег… – всхлипывает Яна. – Не могла… Ты, наверное, не веришь мне, но я не могла… Влад…

– Я знаю, Яна. Знаю. Догадываюсь. Прости, что поверил им. Сомневался, но поверил. Яна, – беру ее лицо в руки и смотрю прямо в глаза, из которых быстро-быстро бегут дорожки слез. – Ты простишь меня, Яна? За все. За все. Прости.