Я одним шагом преодолел ступеньки, держа в руках огнетушитель. Не дав ему прийти в себя, я бросился на него и опустил тяжелый железный бочонок ему на голову. Веса моего тела, стремящегося к земле, было достаточно для того, чтобы я услышал звук треснувшего черепа.

Он упал, словно корова, оглушенная ударом кувалды, и я упал следом за ним. Его пистолет заскользил по мокрому асфальту. Я схватил его, обернулся и выстрелил ему в голову. После третьего нажатия на курок ничего не произошло. Затвор замер в заднем положении в ожидании новой обоймы.

Нужно было закрыть ворота, но времени совсем не оставалось. Я бросил пустой пистолет на землю и побежал обратно в дом, опасаясь, как бы моему другу Диско-Ручки не потребовалась помощь.

На груди Щетинистого, а также под правой скулой зияли стреляные раны, а по ковру растекалась лужа темной крови. Чарли был спокоен как слон. Он снова надел маску и уже застегивал рюкзак за спиной.

— Дай мне пять минут. Попытаюсь найти мониторы слежения. Там могут быть пленки с записью.

Я схватил свою маску, натянул ее на голову и пошел обратно к главному входу.

Я направился прямо к воротам. Даже не подумав о том, чтобы проверить обстановку на улице, я с силой захлопнул их и опустил болты, после чего снова попытался натянуть маску. Мне оставалось надвинуть ее на один глаз. Должно быть, я выглядел как долбаный призрак оперы.

Со стороны «Приморского» донесся звук барабанов и лязг музыкальных тарелок, после чего послышались и аплодисменты. Если бы я не был таким измотанным, я даже поклонился бы.

Разбитое стекло, мокрый асфальт и две лужи крови мерцали в свете фонарей. Пытаясь восстановить дыхание, я подбежал к машине.

Машина выглядела так, словно кто-то вылил в ее салон ведро красной краски. Тело водителя сползло вниз, голова была повернута в сторону и лежала на панели управления. Это точно был Баз, и выглядел он, честно говоря, не очень. Он получил несколько пуль в голову, шею и плечо, его седые волосы были окрашены в темно-красный цвет.

Я посмотрел на перед машины. Основную силу удара принял на себя бампер, одна из фар была разбита, но мне показалось, что техника все еще оставалась в рабочем состоянии. Я открыл дверцу, схватил База за руку и вытащил его из машины.

К тому времени, когда я вернулся в дом, мое горло пересохло, как наждачная бумага.

— Чарли!

— Я здесь, наверху, — донесся его голос с лестничной площадки.

— У нас труп. Спусти пару покрывал или что-то похожее. Нужно прикрыть сиденья.

Я вбежал в кабинет и схватил свои бутсы. Времени застегивать их как следует не было, поэтому я засунул шнурки под язычки, чтобы не споткнуться. Скорость была сейчас самым главным, нужно было выбираться отсюда.

Выйдя во двор, я перевернул Красноглазого на спину и вытащил из его куртки папку с бумагами. Чарли спрыгнул со ступенек, волоча за собой два разноцветных покрывала.

— Нашел мониторы?

Он покачал головой.

— Они могут быть где угодно — на том компьютере например. Давай сваливать отсюда и побыстрее вылетать домой. Согласен? Или останемся и еще поищем? Я сделаю так, как ты скажешь.

Я стоял рядом с машиной. Он был прав. Зачем тратить время на залитую кровью цель с тремя трупами?

— Поехали!

Мы накинули покрывала на передние сиденья.

Чарли швырнул рюкзак на заднее сиденье, а я прыгнул на переднее. Я выбил остатки стекла из оконной рамы, а Чарли в это время проверил обстановку на дороге.

Как только ворота открылись, я выжал заднюю передачу. Чарли запрыгнул в машину рядом со мной и сунул свой пистолет под бедро. Мы двинулись вверх по холму, в сторону мигавших красных огней телекоммуникационных мачт.

Проезжая мимо «Приморского», я видел, как два удлиненных «мерса» забирали компанию молодых женщин и очень старых мужчин.

Наконец-то мы могли снять маски, и Чарли захихикал.

— Ну, ты обосрался там, дружище.

— Тихо, полиция.

На нашу дорогу выехала бело-голубая машина. Она двигалась вниз по холму, нам навстречу. Она ехала осторожно, не спеша. Я посмотрел на Чарли, не было ли у него крови на лице. Он посмотрел на меня, — но если у меня и была кровь на лице, то вытирать ее было уже поздно. Мы проехали мимо них, они оглянулись на нас, и две красных точки тлеющих сигарет между их губ стали ярче, когда они затянулись.

Чарли кивнул им.

— Добрый вечер!

Они проехали мимо дома База не останавливаясь.

— Добрый вечер? Если бы они тебя услышали, то остановили бы нас только для того, чтобы узнать, что у тебя за акцент.

Я не смог сдержать смех. Это не было шуткой, это было огромным облегчением.

Порывы ветра врывались в лобовое окно. Я убрал руку с руля и вытащил папку из кармана куртки. Она немного потрепалась за это время, но, по крайней мере, в ней не было пулевых отверстий.

Чарли высматривал на улице полицию.

— Должно быть, они уже были в доме и ждали, когда Баз придет домой, собираясь заставить его открыть сейф и прикончить его.

— Мне казалось, что Уайтволл сказал, будто Баз должен был до утра быть в каком-то национальном парке. А поскольку это чушь собачья, то что это все значит?

Я крутил руль влево-вправо, объезжая выбоины.

— Возможно, они думали, что он только утром появится. Они видели, как мы вошли во двор. Вот что мы слышали: эти суки шумели в передней. Когда мы открыли для них сейф, они, должно быть, подумали, что пришло Рождество.

Я свернул влево, в сторону кладбища.

— Я так и знал, что нужно было в кладовую заглянуть…

— Если бы ты заглянул в кладовую, они бы просто нас пришили. — Он снова рассмеялся. — Да ладно, мы все еще живы. Быстренько мотнемся на кладбище — и прощай, Грузия.

Машина начала подпрыгивать на перепаханной земле прямо напротив кладбища. Здесь все еще было припарковано довольно много машин, и Чарли указал на дерево, под которым наконец-то оставил свои попытки осветить окружавшую его тьму приглушенный свет от бензозаправки.

Я заглушил двигатель и выключил фары. Я сидел молча, вслушиваясь я вглядываясь в темноту.

— Ты в порядке?

— Я в порядке. Только старые руки немного дрожат. Может, ты сам бросишь пакет в могилу? Что-то я не уверен, что я в состоянии двигать плиты.

— Хорошо. — Я улыбнулся. — А после этого возвращаемся в отель, меняем штаны, бреемся и идем в душ. Слава Богу, сегодня воскресенье. Думаю, до завтра по Базу никто скучать не станет.

Чарли завернул пачку документов в полиэтиленовый пакет.