– Хорошо, – резко перебил сыщик. – Допустим, вы руководствовались именно этим. Но чего вы хотели добиться, выложив правду?

– Ну, это же очевидно… Хотел положить конец сложившейся ситуации.

– А вы подумали, что сделает с ней правда? Подумали, на что способна такая пылкая и чувствительная девушка, как Инес, услышав ваши откровения? Вы и вправду думали, что она всплакнет – и смирится?

– Возможно, не сразу. Но я полагал, что она отправится к вам – и, вижу, она именно так и поступила! – потому что вы располагаете точными фактами. А после того, как вы подтвердите мой рассказ, будет только вопросом времени – когда она успокоится и смирится с ситуацией. Возможно, я прибег к сильнодействующему лекарству, но и болезнь вступила в критическую фазу!

– Да? Но, положим, Честер сказал, что был в музее, но не брал кинжал? И сеньорита Инес ему поверила. Что тогда?

Аллан бросил на Крэга быстрый взгляд:

– Он так сказал?

– Это всего лишь предположение, – заявил следователь, не желая выдавать источник информации, чтобы не поставить себя в щекотливое положение.

– Тогда он гораздо умнее, чем я думал, – мрачно проговорил археолог.

Мы помолчали.

– Ну, что сделано, то сделано, – в конце концов проворчал Кеннеди. – Вы выяснили что-нибудь насчет де Моше?

– Должен признаться, немногое. Как вы знаете, из-за последних событий я с ними не в самых лучших отношениях. Но я часто бываю в «Принце Эдуарде-Альберте», так что эта семья все время у меня на глазах. Альфонсо, похоже, хандрит. Его профессора рассказывают, что в последние дни он прискорбно пренебрегает своей учебой. А сеньора де Моше и Уитни, похоже, сдружились, как никогда ранее. Должен сказать, они задали неплохой темп, и по Уитни это заметно.

Я бросил многозначительный взгляд на сыщика, но тот и не подумал сказать, что обнаружил причину возбужденного состояния Уитни. Очевидно, пока Крэг не был готов обнародовать свое открытие, ожидая дальнейшего развития событий.

Зазвонил телефон, и мой друг взял трубку:

– Да, это Кеннеди. О, здравствуйте, Локвуд. Что? Пытались связаться со мной весь день? Я только что пришел. Что ж… Да, я смогу увидеться с вами через полчаса.

– Думаю, мне лучше убраться, – сказал Нортон с горьким смехом, когда сыщик повесил трубку. – Было и так совершено достаточно преступлений, незачем добавлять к списку еще одно убийство.

– Продолжайте наблюдать за семейством де Моше, – требовательно сказал детектив, когда археолог двинулся к двери.

– Да, придется им это потерпеть, – согласился Аллан. – Особенно мало терпения у Альфонсо. Что он, что Локвуд – не характер, а порох, никогда не знаешь, что они выкинут. А латиноамериканцы к тому же ничего никому не прощают. Я еще могу надеяться, что Честер все забудет, но де Моше – никогда.

Да, он сказал правду, хотя, возможно, преувеличивал грозившую ему опасность, ведь кинжала в его музее больше не было. И все-таки, если бы не он, кинжал вообще не покидал бы Перу, за что кто-то вполне мог пожелать ему отомстить.

Локвуд прибыл быстрее, чем ожидалось. Я думал, он вихрем ворвется в лабораторию, чтобы во всем разобраться. Вместо этого он вошел с таким видом, словно ничего не произошло.

– Давайте обойдемся без трескучих фраз, Кеннеди, – начал он. – Вы в курсе, что я знаю о случившемся. Этот мерзавец Нортон рассказал Инес, что у вас есть отпечатки обуви того, кто побывал в музее в ночь ограбления, и что отпечатки эти принадлежат мне. Честно говоря, Кеннеди, я и вправду там был. Я пришел, чтобы добыть кинжал. Но не успел – меня опередили. Кинжал исчез.

Мне почему-то хотелось верить этому молодому человеку.

Крэг молча ждал, что еще он скажет.

– Потом, той же ночью, как только у меня появился шанс убраться из музея, – продолжал Честер, – я отправился к Мендозе. Остальное вы знаете.

– И вы рассказали обо всем этом мисс Инес? – спросил сыщик, искусно изображая удивление.

– Да… И, думаю, она мне поверила. Трудно сказать. Ей сейчас нелегко приходится. Должно пройти время, чтобы она успокоилась. Я не из тех, кто принуждает девушку делать то, чего она не хочет. Дайте-ка взглянуть на отпечатки!

Кеннеди протянул ему листки. Локвуд долго и внимательно смотрел на них, потом вернул проклятые улики против себя самого.

– Я знаю, что уничтожать их нет смысла, – заметил он. – Во‑первых, это стало бы верным доказательством того, что я виновен. А во‑вторых, полагаю, у вас есть копии.

Улыбка моего друга не говорила ни «да», ни «нет».

– Вот что я вам скажу! – воскликнул его гость, стукнув кулаком по лабораторному столу. – Если я потеряю эту девушку, кое-кто мне заплатит! Даже не сомневайтесь!

Судя по зловещему взгляду и мрачному лицу, теперь, когда его прижали спиной к стене, он не блефовал.

Да, мало радости принес Честеру этот визит. Честно говоря, мне показалось, что он явился сюда не из бравады, а с какой-то другой целью.

Едва Локвуд ушел, Крэг вытащил университетское расписание и пробежал по нему пальцем.

– Альфонсо должен быть на лекции на факультете горного дела, – сказал он наконец, складывая бумагу. – Мне бы хотелось, чтобы ты отправился туда и посмотрел, там ли он. Если там, попроси его заглянуть в лабораторию, хорошо?

Лекция была в разгаре, но, осторожно заглянув в аудиторию, я сразу понял, что де Моше среди присутствующих нет. Нортон был прав – молодой человек стал пренебрегать учебой. Наверное, его сокрушило то, что Инес снова и снова отвергает его ухаживания.

Перуанца не оказалось и в отеле, в чем мы убедились, позвонив туда по телефону.

Оставалось только одно место, где он еще мог быть, – у сеньориты Мендоза. Другие варианты мне в голову не приходили. Кеннеди согласился со мной и предложил вернуться на наш наблюдательный пост в снятой комнате, чтобы это выяснить.

Альфонсо у девушки не было, но весь остаток дня мы дежурили у вокафона, надеясь услышать что-нибудь полезное. Безуспешно. Время от времени мы пускали в ход и детективный прибор, маленький черный диск, но тоже безуспешно. В конце концов мы решили дежурить по очереди – один слушает, второй отдыхает.

Уже стемнело, когда мы услышали, как Инес негромко разговаривает с Хуанитой.

– Если кто-нибудь будет меня спрашивать, – донесся до нас ее голос, – скажи им, что я только что вышла. Сейчас я не в состоянии принимать посетителей.

Вскоре раздался стук в дверь, и голос, который я слышал впервые в жизни, спросил сеньориту. Хуанита сперва передала слова хозяйки, но гость настаивал, и служанка, смешавшись, попросила его минутку подождать.

А потом мы услышали шепот. Да, верный маленький вокафон уловил даже шепот и послал его нам.

– Все в порядке? – прошептал кто-то.