Первым делом пришельцы взяли под охрану купол хроноперемещений. Рота дюжих автоматчиков окружила его по периметру, а на втором ярусе разлеглось несколько снайперов, готовых стрелять по первому сигналу.

Напрасно руководство «Хронотуризма» уверяло главаря захватчиков – самоуверенного пижона с погонами полковника и фамилией Пирожков – что в этом нет необходимости и что чеченский хронотурист живым сможет появиться под куполом через двадцать четыре часа, и ни минутой раньше. Полковник Пирожков был непреклонен и суров.

Он сделал Коломийцеву выговор за то, что тот не только впустил на секретный объект «террориста», но и («это неслыханно») даже выдал ему взрывчатку.

– Это пахнет государственной изменой! – шипел он, сжав губы в ниточку. – И может стоить вам должности!

– Нам направили этого человека из московского офиса, – спокойно оправдывался Коломийцев.

В армейском прошлом майор запаса не раз сталкивался с подобными проверяющими, и они не вызывали у него никакого пиетета.

– Мы уже побывали в вашем московском офисе. Пособница террориста найдена и наказана, – мстительно улыбнулся Пирожков.

– Надеюсь, вы расстреляли ее лично? – спросил Коломийцев.

Пирожков вздрогнул и пристально вгляделся в лицо собеседника, пытаясь найти на нем следы улыбки.

– Издеваетесь? – наконец взвизгнул он. – Рано радуетесь! Я проведу проверку и в вашей конторе. Сотрудники, халатно исполнявшие свои обязанности, будут наказаны должным образом. Обещаю!..

И Пирожков не стал терять времени. Пока автоматчики дежурили в хронокамере, он уволил «оружейника», распорядился объявить выговор двум сопровождавшим чеченца сотрудникам охраны, попытался дотянуться до Майкова, но тот с обворожительной улыбкой бросил: «Мое дело финансы, не вешайте на меня ваши проблемы», после чего с легкостью избавился от эфэсбэшника, позвонив по какому-то номеру. Абонент с минуту выслушивал «финансиста», после чего попросил передать мобильник «этому полкану» и пять минут распекал того в выражениях, самым слабым из которых было «гребаный урюк».

После разговора с неизвестным Пирожков еще около часа бледностью кожи мог посоперничать с вампиром Дракулой и вернул себе цвет лица, только оторвавшись на безобидных девушках из хронолаборатории.

Коломийцев сносил самоуправство молча, не перечил и не прекословил. Он твердо знал, что все вернет обратно, как только «спецы» уберутся с территории Сколково.

За час до возвращения туриста он не выдержал напряжения и пошел к хронокамере, чего обычно никогда не делал. Однако в этот раз все оказалось слишком «по-взрослому». Кроме того, позвонил сам начальник службы безопасности генерал Трапезников и, сославшись на чрезвычайную занятость, не позволяющую ему покинуть Москву, приказал «лично проконтролировать процесс». «Страхуется старый, из медведя в лиса превращается», – подумал Коломийцев, но приказ проигнорировать не посмел.

Предбанник на входе в здание напоминал банку с килькой, вид изнутри, – настолько плотно стояли здесь люди. Омоновцы, сколковские охранники с «Кедрами» в руках перемешались в одно целое с гражданскими – профессорами и научными сотрудниками из местных лабораторий. Все хотели увидеть туриста, возвращение которого было обставлено с такой помпой. Однако приказ Пирожкова звучал недвусмысленно: из-за угрозы теракта сотрудники должны быть эвакуированы из опасной зоны. Кто и почему решил, что предбанник безопасен, Коломийцев не понял, но протестовать не стал. Он не верил, что чеченец-турист может стать угрозой для «Сколкова», поскольку наблюдал за ним в момент отбытия, слушал запись его беседы с Майковым и доверял своим предчувствиям. А они четко сигнализировали: беды не предвидится.

Сколковские коридоры оказались почти пусты. Почти – потому что за каждым углом обязательно стоял незнакомый спецназовец. По пути Коломийцева дважды остановили и проверили по полной программе, начиная от сканирования магнитной карты и заканчивая полной сверкой личности. Коломийцев скрежетал зубами, пока его пробивали по каким-то базам, однако вслух ничего не говорил. Проверяльщики не были его людьми, все они прибыли вместе с полковником. Лишь однажды ему пришлось раскрыть рот и обложить трехэтажным матом очередных «постовых» – уже при входе на ярус над хронозалом. Те категорически запретили ему двигаться дальше, и только тирада в крепких выражениях о том, что за «охрану этого гребаного объекта отвечает, вашу мать, он, а не гребаный Пирожков», позволила ему войти внутрь.

Ярус поразил Коломийцева непривычной пустотой. Сколковское начальство предпочло наблюдать за происходящим через многочисленные камеры. Пирожков стоял в гордом одиночестве, упершись лбом в стеклянную перегородку. Коломийцев подкрался как можно тише, не отказав себе в удовольствии напугать эфэсбэшника эффектным появлением из-за плеча. Пирожков ожидаемо вздрогнул.

– Скажите, полковник, вы всерьез верите, что чеченец хочет взорвать нашу лабораторию? – спросил Коломийцев, действительно заинтригованный.

– А какого черта ему здесь еще делать? – зло отозвался Пирожков. – Или вы верите в байку о свидании с отцом?

Коломийцев пожал плечами:

– Почему нет? Говорят, у чеченцев очень сильны родственные связи.

– Ara. A взрывчатку он взял, чтобы подарить папочке на день рождения? Или это тоже такая чеченская традиция?.. Вдруг он убил кого-то важного с точки зрения истории? Как это на нас отразится?

– Вы плохо знакомы с принципом работы нашей хронолаборатории, – мягко отозвался Коломийцев. – Клиент может творить во время своей поездки все, что ему угодно, на настоящем это никак не отразится… Он ведь на самом деле попадает не в наше прошлое. Тут какая-то штука, типа параллельных миров, я не сильно в этом разбираюсь. Вам ученые как следует объяснят, если захотите.

– А сами клиенты в курсе? – продолжал гнуть свою линию Пирожков.

Коломийцев снова пожал плечами:

– По идее, да. Им должны объяснять в офисе.

– Что и требовалось доказать! – обрадовался Пирожков. – Отдать такие бабки, чтобы потешить свою душу, это чересчур даже для чеченцев… Нет, поверьте матерому волку, он отсидится сейчас в прошлом, выпрыгнет из вашей установки и с криком «Аллах акбар!» взорвет свою адскую машинку. И молитесь богу, если вы верующий, чтобы мои люди успели остановить его вовремя.

– Ну-ну, – неопределенно отозвался Коломийцев. Он постоял, поглядывая на часы. Оставалось меньше пяти минут. Самое время, чтобы получить ответ на волнующий вопрос. – Скажите, Пирожков, а откуда у вас информация о том, что этот парень – террорист?

– Долгая история. Сигнал из Грозного поступил, – отмахнулся полковник. – Мы его еще оттуда вели, но он сумел выскользнуть. Видимо, почуял слежку. Даже аварию подстроил, чтобы от хвоста избавиться.

– Такой молодой, а уже профессионал, – усмехнулся успокоенный Коломийцев.

Если Пирожков не врал, подозрения, что в Сколковской братии завелась «крыса», сливающая информацию «федералам», не подтверждалась. Смешок же адресовался эфэсбэшным спецам, умудрившимся так обделаться. Впрочем, Пирожков не стал лезть в бутылку, просто неопределенно кивнул, не отрывая взгляда от купола за стеклом. Коломийцев тоже посмотрел вниз и не сдержался: