К несчастью, охотники за рабами были, по крайней мере, столь же отважны и предприимчивы, как отцы-иезуиты. Начиная с 1635 года они почти ежегодно показывались на левом берегу Уругвая, разрушали и грабили поселения, созданные иезуитами. Если орден не хотел окончательно потерять свою новую миссионерскую область, он должен был решиться защищать ее с оружием в руках. Убедившись в этой необходимости, орден получил в 1638—1639 годах от мадридского правительства разрешение вооружить краснокожих христиан ружьями и придать им военную организацию.

С этого времени, как только показывался враг, иезуиты немедленно выступали против него в поход. Но от надежды расширить территорию миссии до берега Атлантического океана пришлось отказаться. «Государство иезуитов» не вышло за пределы равнины Средней Параны и Уругвая. Впрочем, эта страна занимала 180000 квадратных километров; в ней находилось 30 индейских городов и жило около 100000 краснокожих христиан.

Успех иезуитов в стране гуаранисов побудил испанское правительство доверить им духовную конкисту многих других индейских племен своей обширной империи. Среди этих племен находились мокобии и абипоны на западе и юго-западе от страны гуаранисов. Еще раньше иезуиты начали завоевание краснокожих, живших на восточном склоне Кордильер, в областях, принадлежащих в настоящее время Чили, Западной Аргентине, Боливии, Перу и Эквадору.

Достигнутые успехи не соответствовали огромным жертвам, которые им в течение долгих лет пришлось приносить деньгами и людьми. Все же начиная с 1692 года им удалось постепенно сгруппировать чикитосов и самукосов Боливии в одиннадцати поселениях. К этой миссионерской территории на юге примкнула миссия Турама, с тремя поселениями, основанная после 1748 года с целью установить сообщение между чикитосами и государством иезуитов. К северу от чикитосов отец Бараце вскоре после 1675 года начал проповедь среди мохосов: в XVIII веке здесь находилось 13 поселений.

В это же время два чеха, отцы Рихлер и Фриц, начали работу среди майнасов в местности, обильно орошаемой истоками Амазонки; здесь было создано восемнадцать поселений. В 1652 году отцы-иезуиты начали проповедь среди караибов бассейна Ориноко. Но в 1682 году цветущая миссия была совершенно разрушена язычниками, и иезуиты были вынуждены предоставить эту территорию каталонским капуцинам. Однако еще в XVII веке им удалось основать восемь поселений в Гвиане. Таким образом, во всей Южной Америке границы колонизованных европейцами земель окружила цепь иезуитских колоний, правда нередко отстоявших друг от друга на довольно значительном расстоянии.

Как духовные завоеватели иезуиты играли большую роль также в испанских владениях Центральной и Северной Америки. Правда, во Флориде они ничего не достигли, несмотря на все свои усилия и мученичество. Но в Мексике с конца XVI века они работали с успехом и собрали диких индейцев Синалоа и Соноры в сорок поселений; после 1683 года они подчинили мало-помалу племена рыболовов Нижней Калифорнии и, наконец, в 1718 году наяритов, живших в огромных незадолго перед тем открытых лесах Северной Мексики. Можно сказать, что в беспредельной испанской колониальной империи не было почти ни одного сколько-нибудь значительного индейского племени, среди которого иезуиты не испробовали бы охоты за душами и по крайней мере в течение некоторого времени не проповедовали бы Евангелия.

Но почему дикари всюду так охотно прислушивались к проповеди иезуитов гораздо охотнее, чем к проповеди всех других миссионеров? Конечно, потому, что иезуиты, работая над обращением индейцев, тщательно принимали в расчет их характер и нужды. Отправляясь на проповедь, они почти всегда брали с собой маленькие подарки. Часто они брали с собой также скрипку, флейту или даже целый маленький оркестр: они скоро поняли, что индейцы любят музыку больше всего, и умело пользовались этой склонностью, чтобы привлечь к себе грубых детей природы.

Очень часто иезуиты посылали уже обращенных индейцев в качестве пионеров к их братьям, жившим еще в лесах, чтобы описать им спокойную и обильную жизнь в иезуитских поселениях и этим возбудить аппетиты прожорливых язычников. Но главная сила иезуитов заключалась в том, что они умели завоевать доверие краснокожих. Мужество, которое проявляли миссионеры при пытках, самоотречение и любовь, с которыми они защищали преследуемых индейцев, не могли не произвести сильного впечатления. От племени к племени, от стоянки к стоянке повторяли, что краснокожим нечего бояться черных ряс, что черные рясы приносят им только помощь и дружбу, обильную пищу и одежду.

Правда, начиная с XVII века иезуиты тоже несколько изменили свою систему завоевания. Они начали иногда предпринимать набеги на заселенные язычниками территории, во время которых язычники, и особенно дети язычников, массами забирались в плен и уводились затем на расстояние нескольких дней пути от своих жилищ. Таким образом, «охота за душами» получила некоторое сходство с охотой за людьми старых охотников из штата Сан-Паулу. Но в лучшие времена миссии, в первую половину XVII века, иезуиты еще не позволяли себе употреблять таких средств для покорения душ. Тогда они не хотели даже, чтобы их во время опасных миссионерских экспедиций сопровождали солдаты.

Несравненно важнее, чем вопрос о средствах, применявшихся иезуитами в охоте за душами, является вопрос о том, к каким результатам привела их деятельность. На этот вопрос они пытались ответить в многочисленных отчетах о своей миссионерской деятельности в разных областях. Однако в качестве типичного примера достаточно взять одно из их наиболее значительных созданий, самое известное, самое могущественное, стоившее наибольших жертв, оказавшее наибольшее влияние на судьбу ордена, — так называемое иезуитское государство в Парагвае.

Географическое положение, этнографический состав и история возникновения этого государства нам уже известны. Теперь нам остается лишь бросить взгляд через его строго охраняемые входные ворота. Для этой цели присоединимся на некоторое время к храброму тирольцу отцу Антонию Сеппу, посланному в 1691 году к гуаранисам. Во время своего пребывания среди «народа Япейю» он составил в высшей степени оригинальный рассказ о своих приключениях. Сепп введет нас в государство иезуитов и покажет его нам.

1 мая 1691 года мы встречаем Сеппа с двумя десятками членов ордена в уединенном заливчике Ла-Платы, на расстоянии четырех часов пути к западу от Буэнос-Айреса. В этот момент он как раз садится на судно, чтобы отправиться в государство иезуитов.

Попасть туда можно только водным путем по Паране и Уругваю, и эта речная дорога доступна не всем судам вследствие наличия в ее течении большого количества подводных камней и порогов. Поэтому иезуиты, предпринимая свои ежегодные путешествия в Санта-Фе или Буэнос-Айрес, пользовались мелко сидящими судами, которые были похожи скорее на плоты и легко разбирались. Их можно было без труда провести через подводные камни или перенести по земле там, где встречались пороги. В заливе стоят двенадцать таких лодок; на каждой из них находится маленькая хижина, в которой могут поместиться два-три человека. Иезуиты могут здесь спокойно молиться, читать, писать, заниматься наукой, как в коллегии, потому что 300 индейских гребцов, которых они взяли с собой, не шутят, не поют, не кричат и не говорят. Молчаливые, как могила, они на веслах ведут вверх по течению маленькую флотилию через безмолвный девственный лес, который тянется по обоим берегам величественной реки. Проходит неделя, две, четыре; не видно ни малейшего признака человеческого жилья. Наконец как будто прекращается и сам водный путь. Бешеные пороги заставляют иезуитов выйти на берег и совершить, таща с собой лодки, мучительный обход, чтобы добраться до верховьев порогов. Но в то же время эти пороги образуют барьер, замыкающий с юга государство иезуитов.