В последующие дни, для того чтобы ввести всех в заблуждение, он утвердил план обустройства своей летней резиденции и распорядился начать работы…

23 февраля прошло очень тревожно. «В десять утра, – пишет Поль Бартель, – на горизонте показался английский корвет “The Partridge” (“Куропатка”), на котором Кэмпбелл отплыл в Ливорно и на котором он должен был вернуться на остров Эльбу. На всех парусах он влетел в порт Порто-Феррайо и встал на рейде. Наполеон не хотел рисковать. Он немедленно отдал приказ приостановить всякую деятельность в порту. Он был встревожен, растерян. Присутствие Кэмпбелла на борту “Куропатки” было очень не вовремя. Это означало то, что побег откладывался на неопределенный срок».

Вскоре Наполеон смог вздохнуть с облегчением. Кэмпбелла на борту корвета не было.

Несмотря на сообщения своих агентов, он предпочел остаться во Флоренции, для того чтобы насладиться любовью своей подруги.

Эта флорентийка, как нам ее описали, была красива, чувственна, имела нежные черты лица, свежее шелковистое тело. Именно ей было суждено, удержав в своей постели полковника Кэмпбелла, позволить Наполеону бежать…

Вечером 26 февраля император обнял на прощание плачущих мать и сестру и поднялся на борт корабля.

1 марта он ступил за французскую землю…

Необычайный успех марша Наполеона на Париж можно выразить семью заголовками статей, опубликованных в одной и той же газете с 28 февраля по 20 марта 1815 года. Они отражают самое необычное изменение общественного мнения, которое когда-либо наблюдалось в прессе. Вот эти заголовки:

«Авантюрист покинул остров Эльбу» – «Тиран приближается к берегам» – «Узурпатор уже в Антибе» – «Корсиканец достиг Грасса» – «Бонапарт в Лионе» – «Наполеон прибывает в Париж» – «Император в Тюильри».

Выступив на заре 2 марта из Гольф-Хуана, где разбил бивуак среди враждебно настроенных жителей, он по горным тропинкам направился к Грассу. В Сен-Валье-де-Тей крестьяне начали его приветствовать, в Дине его встречали с восторгом. В Лаффрее он вдруг наткнулся на 5-й линейный батальон, посланный правительством Людовика XVIII. Сблизившись на расстояние пистолетного выстрела, он сошел с коня, приблизился один к солдатам и распахнул редингот:

– Солдаты 5-го линейного, узнаете ли вы меня? Если среди вас есть человек, который хочет убить своего генерала, своего императора, пусть стреляет, я готов.

Ответом ему был всеобщий рев:

– Да здравствует император!

8 марта он вступил в Гренобль, принял делегацию уполномоченных и парад войск. Уверенный отныне в том, что некоторая часть Франции была за него, он заперся в комнате и написал Марии-Луизе длинное письмо. С момента вступления на территорию Франции он только и думал, когда же сможет – одержав свою первую победу – попросить ее приехать к нему…

Письмо было спрятано в орех и вручено тайному агенту, который немедленно выехал в Австрию…

10 марта Наполеон вступил в Лион, где еще накануне находились граф д’Артуа (будущий Карл X) и герцог Орлеанский (будущий Луи-Филипп). Разместившись в их покоях, он составил декреты, которые были направлены на то, чтобы полностью восстановить власть, которой он лишился в результате отречения.

Затем решил, что ему неплохо было бы немного развлечься.

А поскольку он знал, что в Лионе находится мадам Пеллапра, чьим нежным и пленительным телом он уже имел возможность насладиться, он отправил за ней своего камердинера. Послушаем, как Меневаль говорит об этом в том лицемерном стиле, который люди применяют в тех случаях, когда хотят о чем-то рассказать, не желая показаться нескромными.

«Мадам П… – пишет он, – находилась у своих родных в Лионе, когда туда прибыл император. Она всей душой и сердцем разделяла ликование лионцев. Император отправил меня к ней. Поскольку она прибыла в Лион всего несколько дней назад, он надеялся многое узнать из разговора с ней. Затруднение было только в том, чтобы найти для встречи время в той суматохе, которая образовалась вокруг него. Увидеться с ней он мог только поздно ночью…»68

Довольный тем, что снова встретился со своей давней подружкой, Наполеон показал ей на большой кровати, что ссылка ничуть не повлияла на его пыл. Встреча прошла отменно. А утром, когда измученная, но довольная молодая женщина возвращалась домой, император, дрожа, как плотвичка, написал восторженно-нежное письмо Марии-Луизе:

«Моя милая Луиза, я написал тебе из Гренобля о том, что скоро буду в Лионе, а потом и в Париже. Мой авангард уже в Шалон-сюр-Сон. Ночью я присоединюсь к нему. Народ толпами бежит впереди меня; целые полки переходят на мою сторону. Со всех частей страны ко мне едут депутации. Когда ты получишь это письмо, я буду уже в Париже. Граф д’Артуа и Орлеанский (sic) прибыли в Лион и привели с собой национальную гвардию и шесть пехотных полков, плюс два полка кавалерии. Но клич “Да здравствует император!” заставил его (sic) бежать безо всякого эскорта. Спустя час я вступил в город, который проявил по отношению ко мне неописуемую любовь. Толпы горожан собрались в разных районах города и на дороге. До свидания, мой верный друг, будь весела, приезжай ко мне с моим сыном. Надеюсь, что смогу обнять тебя до конца марта.

Нап.»

13 марта в тот час, когда Венский конгресс объявил его «вне закона», он выехал из Лиона, 14 марта он был в Шалоне, 15-го в Оксере, где с распростертыми объятиями встретил прибывшего остановить его маршала Нея, 19 марта он заночевал в Пон-сюр-Ион, а 20-го триумфатором вступил в Тюильри, откуда за четыре часа до этого поспешно бежал Людовик XVIII…

Как только Наполеон восстановил весь механизм своего правления, он послал Марии-Луизе новое письмо:

«Милая Луиза, я снова стал повелителем всей Франции. Весь народ и вся армия этому очень рады. Так называемый король сбежал в Англию, а возможно, и еще дальше. Со мной командующие всех крепостей, над которыми реет мой вымпел, вся моя старая гвардия. Весь день я принимал парад двадцати пяти тысяч солдат. Франция никого не боится. Жду тебя в апреле. Будь в Страсбурге 15 или 20 апреля. До свидания, друг мой.

Всецело твой,

Нап.»

Он долго ждал ответа. Наконец тайные агенты сообщили ему о том, что его письма до Марии-Луизы не доходили. Их перехватывал Франц I и немедленно доводил их до сведения участников Конгресса.

Придя в ярость, Наполеон решил отправить письмо жене по секретным каналам. Он поручил графу де Монрону выехать в Австрию. Бывший любовник мадам Амелен прибыл в Шенбрунн 15 апреля. Для того чтобы сбить со следа шпионов, он представился большим любителем садов. Однажды вечером он повстречал в ботанической оранжерее Меневаля и вручил ему письмо для передачи Марии-Луизе. И с улыбкой добавил:

– Мне поручено любыми средствами похитить императрицу, переодев ее при необходимости в мужское платье и не обращая внимания на ее возможные капризы…

Меневаль, зная о том, как далеко зашла связь Марии-Луизы и Нойперга, решил, что лучше ему это письмо императора сжечь.