— Анатольевна, кажется, а вот ее фамилию я не помню, — покачала головой девушка и, в очередной раз, наткнувшись на холодный взгляд следователя, вновь опустила глаза к туфлям. В этот момент одна из них ожила и начала выстукивать какой-то бешеный ритм.

— Может быть, Колесникова, — предположила Вера. — Если она взяла фамилию мужа, конечно.

— То есть, вы даже не знаете фамилию своей лучшей подруги? — уточнила следователь. — Как же так, Вера Александровна?

— А вы обращаетесь к своим подругам исключительно по фамилии? — спросила Вера у нервно постукивающей по полу туфли.

— Вас не должны интересовать мои личные контакты, — повысила голос женщина. — Подруга пропала у вас, а не у меня. А вы не можете ответить мне на простейшие вопросы. И вообще, куда вы постоянно смотрите? Что интересное происходит у меня под столом?

— Этот вопрос тоже не имеет никакого отношения к моей пропавшей подруге, — начала злиться Вера. — Мы общаемся с вами почти полтора часа. Может быть, все это время Свету пытали! Может быть, она истекает кровью, и каждая последующая минута может стать для нее последней! А вы по десятому кругу задаете мне одни и те же вопросы, ничего не предпринимая!

— Не смейте на меня кричать! — напряглась от возмущения синяя шейка. — Если вы так обеспокоены судьбой подруги, то почему не обратились в правоохранительные органы сразу? Почему полдня бродили по городу, а потом поехали в гости к другу детства?

— Я же объяснила, что у меня был шок, — как можно спокойнее ответила Вера. — Я не понимала, что делаю. В голове будто кипела огненная лава, а перед глазами скакали разноцветные круги. Мне было очень страшно. Мне казалось, что за мной гонятся и хотят убить. Я даже чувствовала их дыхание. Вы когда-нибудь чувствовали дыхание смерти прямо в затылок? Поверьте, это не самые приятные ощущения!

— Если вы опасаетесь за свою жизнь, значит, у вас есть основания так полагать, — прищурилась следователь. Хищный огонек вспыхнул в ее глазах, словно у пантеры, учуявшей добычу.

— Со мной ее ребенок, — вздохнула Вера. — Он тоже может представлять для них интерес.

— Получается следующая картина, — после небольшой паузы, продолжила женщина. — После долгого расставания вы решили навестить давнюю подругу. Фамилию которой вы не знаете. Также вы не в курсе того, почему ей угрожают расправой. Вы знаете, у меня тоже есть близкая подруга. И у нас с ней принято делиться всем. И если бы моей жизни что-то угрожало, то в первую очередь я бы сказала об этом именно ей.

— Наверное, она не успела сказать, — пожала плечами Вера. — Я только вчера приехала. Мы и поговорить-то толком не успели.

— Про своих родителей она вам тоже никогда не рассказывала? — продолжала резать ее взглядом следователь.

— Нет, как-то разговор не заходил, — опустила голову девушка. — Знаю только, что они живут в какой-то деревне.

— Хорошо, — излишне легко согласилась женщина. — Адрес у нас есть. Сегодня же отправим туда людей. Оставьте нам свои координаты, чтобы мы могли связаться с вами в любой момент. И еще, в ближайшее время вам запрещено выезжать за пределы Новосибирска. Вы нам можете пригодиться.

— Вряд ли я смогу быть вам еще чем-то полезной. Я рассказала все, что знаю.

— Но это мы будем решать, — сухо заявила следователь и уткнулась в бумажку, лежащую на столе, с таким видом, будто там описан план завоевания мира, как минимум.

Вера хотела молча выйти из кабинета, но, распахнув дверь, все же обернулась:

— Не могли бы и вы дать мне номер вашего рабочего телефона. Я хочу узнать, как пройдет операция.

— Операция, — хмыкнула женщина и все же оторвалась от столь заинтересовавшего ее документа. — Операция пройдет успешно. Можете не сомневаться. А номер запишите.

В длинном узком коридоре тоже стоял кислый запах человеческой злобы и отчаяния. Правда, здесь он ощущался не так резко. На секунду Вере показалось, что этот извилистый темный лабиринт — дорога в ад. И именно оттуда исходит это ужасное зловоние. Воображение настолько четко нарисовало ей бедных грешников в зэковской одежде, которые жарятся в огне правосудия, что она бегом кинулась к выходу.

Не разбирая ничего на своем пути, она неслась вдоль запертых дверей. Подгоняемая животным страхом, она не успела среагировать, когда одна из них резко распахнулась, и оттуда вышли трое мужчин: один в обычной одежде, двое других — в форме. С размаха Вера врезалась в одного из них, быстро извинилась, и хотела продолжить свой бег. Но что-то ее насторожило. Что-то смутно знакомое заставило поднять голову и посмотреть на того, с кем столкнулась.

— Ты? — не сдержала она удивленного возгласа.

— Извините, — резко побледнел Саша и одними губами прошептал: — Молчи.

— Вы знакомы? — тут же заинтересовался один из сопровождающих в форме.

— Впервые вижу этого человека, — попыталась придать голосу полное равнодушие Вера. — Я очень тороплюсь. Меня ждут дома муж и сын.

— По вашей реакции было видно, что вы знакомы, — не отставал от нее совсем молоденький полицейский. — Этот человек — вор и мошенник. А вы пытаетесь его покрывать. Вы обязаны сказать нам правду. Обман наказуем законом.

— Я действительно с ним незнакома, — полностью справившись с эмоциями, покачала головой она. — Сработал эффект неожиданности. Я сама не поняла, что сказала во время столкновения.

— А вы знакомы с этой женщиной? — хмуро обратился полицейский к Саше.

— Может, и встречал где, — равнодушно ответил он. — Точно не помню.

— Ладно, ступайте гражданка к вашем мужу и сыну, — насупился парень. — Да поаккуратней. Вечером в нашем городе опасно.

— Спасибо, я на такси, — на ходу поблагодарила она полицейского и, распахнув тяжелую дверь, наконец оказалась на улице.

С неба накрапывал мелкий дождь, и она с удовольствием подставила разгоряченное лицо под его колючие капли. Вот так встреча! Как сказал полицейский? Вор и мошенник? В общем, правильно парень подметил. Значит, Слава — Саша доигрался. На чем же он погорел? Хотя, наверняка, это даже к лучшему. Между решеткой и смертью каждый выберет первое. Главное, чтобы он не проболтался про березовую рощу. Иначе Вера попадет в тюрьму следом за ним. А ей сейчас никак нельзя за решетку. Сегодня утром на нее легла колоссальна ответственность за маленького беззащитного ребенка, за Степашку. Наверное, мальчик уже спит, свернувшись тугим калачиком или, наоборот, беспорядочно разбросав по кровати ручки и ножки. Интересно посмотреть на него, спящего.

Блуждающая улыбка озарила Верино лицо, и рука непроизвольно потянулась к сотовому телефону, оттягивающему внутренний карман платья.

— Костя, я уже на улице, — сообщила она, услышав в трубке знакомый голос.

— Будь на связи, — коротко сказал он, и уже