Несколько секунд было тихо. Лишь невдалеке крякали утки.

Потом Квентин наклонил голову и молча направился в сторону замка. Де Верг, усмехнувшись, последовал за ним.

Стараясь не дышать, я прошла мимо розовых кустов и стрелой вылетела за ограду. Да уж, с ними каши не сваришь. Как они только драконов победили?

Значит, Анри архивист, и кого попало в библиотеку он пускать не намерен. Почему, кстати?

А понятно, почему.

Если хотя бы половина свитков Галавера попадет к драконам в когти, новой войны не избежать. Драконы освоят тонкую магию и начнут пакостить магам-победителям вовсю. А если Квентин с друзьями… гм, с врагами… пепел, совсем запуталась! В общем, если волшебники еще и изобретут что-нибудь стоящее, драконов от библиотеки за крылья будет не оттащить. Поэтому маги и собирают чужие архивы; поэтому и выкупают каждый том у торговцев и фермеров.

Но так было всегда. Почему же испуганный архивист и дополнительная охрана — именно сегодня?

На рыночной площади словоохотливая торговка указала мне дорогу и щедрой рукой отрезала здоровенный шмат дыни. Обляпанная соком, с липкими руками, я шла, вступая в тень башен и замирая под тенью колоколов, и, несмотря на все ворота на свете, широко улыбалась. Впереди приключение!

Наконец дорога закруглилась: между липовыми аллеями и острыми крышами три мощные арки вросли в землю. Вдоль каменных плит пробивалась трава, а над левой стеной росла крошечная береза. Под правой аркой сердито курлыкали голуби.

Марек стоял в дверях трактира.

— Достопримечательности оставим на потом, — кивнул он вместо приветствия. — Анри успел тебя напугать?

— Нет. — Я прошла мимо него к насосу и осторожно взялась свободной рукой за рукоятку. — Только сообщил, что замку нужны люди. Я поняла, что придется драться, и решила вымыть руки перед боем.

— И лицо, — рассеянно добавил Марек. — Волнуешься?

— Немного… Будем искать того убийцу?

— Если бы только его, — он вздохнул и сел на запыленные ступеньки. — Ты слышала, что произошло в Херре три недели тому?

— Какой-то дракон пытался воцариться в замке. Но, — я вспомнила слова лекаря, — никто не погиб, хоть паника и была большая.

— Да. Чего ты не слышала, так это того, что он был не один. Двое его спутников были убиты позапрошлой ночью, — он потер лоб. — Хотел бы я иметь людей в Херре, но увы. Нам повезло, что стражник, переломавший кости в той заварушке, добрался до Галавера и опознал тела. Не повезло, что стоял он у городских ворот и самого дракона не разглядел. Разве что в полете, но не в этом дело.

— А в чем?

— Ты еще не поняла? Та парочка выбиралась из Херры под покровом ночи с мешком золота. Юноша-стражник заметил их, но не стал ничего предпринимать, боясь драконьего гнева, а стоило бы. Дракон, уверен, щедро вознаградил бы его за поимку мародеров.

— Значит, они предали дракона? И он зарезал их в отместку?

— Я говорил, что их зарезали? — Марек нахмурился. — Прости, я устал. Хуже вот что: я нашел убийцу. У парня железная выдержка: вместо того чтобы покинуть город, он затаился. Как я понимаю, не для того, чтобы напечь нам пирожков. Вылитый отец…

Заметив мой полуоткрытый рот, он грустно усмехнулся.

— Мы знакомы с его отцом. Уж он-то точно сейчас де Вельер… если еще жив. Неважно. Я бы не позвал тебя, если бы ты не владела рапирой, как я. Мы должны его обезоружить. Мне нужно его услышать.

— Но ты уже знаешь, почему он убил, разве нет?

— Я хочу знать, что грозит Галаверу. Эйлин разрежет одного дракона пополам, но десяток превратит город в руины. Этот парень, как и его отец, прошел драконью школу. Он знает, что произошло в Херре. Это серьезно, Лин.

Я кивнула.

— А убийца, он… очень опасен?

Марек вздохнул.

— Я бы не стал звать тебя, но он ушел через окно, пока я беседовал с хозяйкой. Она, добрая душа, думала, его не было дома, а я потерял… м-да. В общем, второй попытки у нас не будет.

Я еще раз кивнула:

— Я готова.

До светлого домика с алыми ставнями («цвета крови», машинально отметила я) мы дошли за считаные минуты. Марек бесшумно пробрался под окно и точным движением извлек из ножен рапиру. Я двинулась к двери.

У порога на запыленном коврике грелась собака. Я сделала страшные глаза и ткнула пальцем в глубину сада. Она разочарованно посмотрела на меня, медленно поднялась и потрусила прочь.

В глубине дома послышался шум. Секунды потеряны. Плохо. Я взялась за ручку.

Он прыгнул со второго этажа. Я успела только заметить развевающиеся темные волосы, как над головой свистнул металл. Кортик взлетел навстречу, опережая мысль и руку, но поймал лишь воздух. Мелькнул серый плащ, и Марек раскрученной пружиной набросился со спины, обхватив противника под грудью. Если бы я получила такой удар в солнечное сплетение, лежала бы на земле полумертвой, но этому господину все было нипочем. Де Вельер, значит? Посмотрим!

Убийца вывернулся из рук Марека и рыбкой нырнул к стене. В отличие от нас, он фехтовал двумя руками: в правой искусно извивалась, блокируя все выпады Марека, длинная рапира, в левой ждал своего часа кинжал с рифленой рукоятью.

Время обратилось в кисель. Трава, скрипучие ставни, летние липы — все замерло; лишь серое небо неслось над головами. Выждав, когда убийца обнажил бок, я рванулась к нему. Его кинжал чуть не проколол мне плечо, но я была быстрее: кортик распорол на нем одежду от пояса до бедра.

Он ошеломленно посмотрел на меня, затем ухмыльнулся. Красивое, яркое лицо, мускулистые руки, вот только с какого перепугу он чуть не рассек Мареку грудь?! Ну, держись!

— Ни один житель Галавера не был убит, — как бы между прочим заметил Марек, тяжело дыша. — Тех двоих не жаль никому.

— Тогда что ты здесь делаешь, Палач? — отозвался убийца, не прекращая парировать.

— Хочу поговорить. Что нужно Вельеру? Остальным драконам?

— А что нужно тебе и твоей девчонке?

Я охнула: перед глазами сверкнул клинок. Марек пнул убийцу по голени; тот на мгновение замешкался, но секунду спустя чуть не выбил у Марека рапиру.

— Мы защищаем город, — Марек сделал обманный выпад, подбираясь ближе. — А что нужно тебе?

— Мести, Палач, власти и мести! — Убийца белозубо засмеялся. — Как всегда.

— Да, — Марек покачал головой, — ты и впрямь вылитый отец.

Ноздри убийцы раздулись.

— Кстати, — Марек прищурился, — я не палач.

— Разумеется, — убийца презрительно скривил губы. — Кому ты это говоришь? Ей?

Он резким жестом отбил выпад Марека и повернулся ко мне. Выпад, еще выпад… тяжело как! Я взглянула на Марека, бледного, с лихорадочными пятнами на щеках. Он произнес одними губами: «одновременно». Тот самый прием в сердце? А как же поговорить?